— Надеюсь, вы не станете делать глупостей, — заметила Тоомен. — Мне бы не хотелось разрушать свои будущие владения. Я рассчитываю в ближайшем будущем занять пост бэйтаунского администратора, а это будет слегка затруднительно, если город будет лежать в руинах. — Она поджала губы и добавила как бы между прочим: — Хотя тогда я придумаю что-нибудь другое.
На мой взгляд, это был уже перебор. У нас и так поджилки тряслись.
Бэйтаунский администратор, надо же… Хозяева ошалевшей финки пообещали ей колонию. В полную власть. Руководителю единственного на планете города подчиняются и внешние поселения. Технически это лишь половина планеты… большая, как принято говорить, половина.
— Всего доброго, — оборвала монолог агентесса, глядя куда-то в сторону от камеры. — Не шевелитесь.
Легко сказать!
— Тихо! — Мощное контральто Новицкой перекрыло полуслышимый гам. — Без паники!
Если уже голубцам приходится напоминать о достоинстве, мир и правда перевернулся. Голоса смешивались, я запустил программу распознавания, и уже та вычленила из шума тихие, сдавленные всхлипы.
Развернувшись, я в два шага подскочил к доктору Деборе Фукс и, прежде чем та успела отреагировать, сорвал с её шеи цепочку. В рассеянном свете люмипанелей пластик не давал бликов, и в толще его ясно виднелось лицо, очень похожее на ту жуткую маску, что секунды назад маячила у нас перед глазами, только живое и почти мягкое.
— Вы! — сорвалось у меня с языка. — Она подсадила троян вам!
— Нет… — прошептала ученая, стискивая кулаки. — Линда не… не могла… она… я знала…
— Боюсь, — произнес я чуть суше, чем следовало, — вы совсем её не знали.
— Её могли выме… — начала было адельфрау Фукс и осеклась. Репрография может поменять жизненные ценности человека, но если Томина-Тоомен представилась почтенному т-физику, как я предполагал, юной и наивной колонисточкой-рискуньей, то вживленной интелтроники, позволяющей вести беседы через вирт и тем более — самовольно подключаться к чужому аугменту, у нее быть не могло.
— Лучше подумаем, для чего ей нужны остальные два прототипа, — произнес я в обоих диапазонах: голосом и через сеть.
— Один, — поправил Асахита. — Госпожа Тоомен выдала, что движок номер три находится в грузовом отсеке баржи. Очевидно, чтобы послужить бомбой…
— Не доверяйте очевидному, — парировал я. — Лучше попробуйте представить, как вы его оттуда вытащите, чтобы сбросить в полете.
Японец озадаченно смолк. Я обвел взглядом зал.
— Вернемся к первому неиспользованному движку, — проговорил я, испытывая странное возбуждение. — Или к последнему — это как посмотреть. Ибар имел…а доступ к чертежам последних прототипов. Доктор Фукс, сложно ли переделать модели последних месяцев так, чтобы они заработали стабильно?
— Не очень, — пробормотала немка. Губы ее подрагивали. — Я не следила за деталями, но, кажется, проблема была не в т-физике — процесс давно изучен, — а в сдерживании полученной плазмы. Фактически, если образец выполнен тщательно, достаточно было заменить профили магнитных ловушек.
— Она, — я не стал уточнять, о ком идет речь, но все и так поняли, — убеждена, что найдет на Самаэле богмашины Предтеч. Установки, позволяющие изменять климат планет или даже светимость звезд. — Я сделал паузу. — Сколько она будет добираться до цели, если пойдет по баллистической траектории, на скорости чуть выше второй космической?
Габриэль — планета маленькая, скорость убегания у нее невелика. Перелет в том режиме, который предложил я, занял бы пару месяцев. Для орбитальной баржи — немыслимо большой срок.
— С постоянным ускорением до цели можно добраться за несколько дней, — продолжил я, не услыхав ожидаемого стука челюстей об пол — значит, никто еще не понял. — Если установить на баржу А-привод,
Общее мнение выразила Катерина Новицкая:
— А не безопаснее сунуть себе петарду в зад и так лететь?
Я пожал плечами.
— Значит, у нашей противницы нет выхода. Вообще-то я не верю в могущественные артефакты и намекал совсем на другое. При желании Ибар может использовать выхлоп как прицельное оружие. Даже если у нее не останется больше бомб. На термоядерном приводе у нее не хватило бы топлива на подобную акробатику. Это во-первых. А во-вторых… Асахита-сан только что повторил очевидное. Последняя бомба находится на борту баржи. Это не устройство самоуничтожения — им может послужить маршевый двигатель, стоит сбить фокусировку. — Мне доводилось видеть — нет, не взорвавшийся челнок, а то, что осталось от переоборудованного под рудовоз танкера-гиганта, когда там лопнуло фокусирующее кольцо на токамаке. Чистая случайность, что камера со спутника поймала лежащий на дне остов корабля в тот миг, когда воды ещё не сомкнулись после взрыва. Глубина в том месте была — метров тридцать.
— Где она намерена ее применить? — спросил я, обводя зал взглядом, и, когда молчание затянулось, сознался: — Я тоже не представляю.
— У кого есть идеи? — поинтересовалась Новицкая.
Аретку отвел взгляд.
— У меня, — неожиданно подал голос Корнеев.
— М? — Я обернулся к нему, всем видом выражая интерес, какого на самом деле не испытывал. Свои идеи я держал при себе — все они, если отбросить шелуху, представляли собой исключительно надежные способы самоубийства. Этому парню легче — не он полезет к тигру в пасть…
— Надо ее уничтожить!
— Кажется, повторять очевидное здесь считается хорошим тоном, — заметила Новицкая. — Как?!
— Два-три аугментированных бойца могли бы…
— Во-первых, аугментированные бойцы здесь — это я и госпожа Новицкая, — уточнил я. — Потому что сотрудники администрации, невзирая на все наращения, извините — не бойцы… — Аретку надул было щеки, потом видимо обмяк. Асахита не стал и пыжиться — потомок самураев понимал, что схватка требует особого состояния ума, которое никакими боевыми программами и репрограммной подготовкой не обеспечить. Остальные усиленно делали вид, что их тут вообще нет. — А парни равата Адита — бойцы, но безнадежные натуралы. Разве что служба безопасности Мвифане…
Асахита покачал головой.
— Тоже сипаи.
— Понятно. — Я нахмурился. — А во-вторых, как вы предлагаете приблизиться к барже, если к ней запрещено приближаться как воздушным судам, так и любому, у кого стоит имплант в черепе?
— Второе как раз не проблема, — отмахнулся Корнеев. — Не забывайте — наращения мозга очень трудно засечь, если они не излучают.
Черт! А ведь парень прав. Если отсечь вживленные узлы от лоса, запретить аплинк-контурам откликаться на призывный сигнал ретранслятора, то отследить мое местоположение через вирт будет невозможно. Правда, на кадрах со спутника все видно, но разрешение у них аховое, тем более вдали от экватора, где они висят невысоко над горизонтом. Может, и получится…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
