- Позвать мне Дагара, Гюрги, Ромульда, Вальдса и Фэнта. - Немного помолчав, он добавил: - Вели немедля развести огонь в очаге.
Слуга послушно исполнил оба наказа князя и заодно^ зажег в доме факелы.
Рюрик посмотрел на людей, беспокойно суетившихся во дворе, и понял, что визит послов ильменских правителей тревожит всех и предстоящая ночная встреча ничего хорошего не сулит.
Ни с того ни с сего в центр двора выбежал самый умный, самый старый пес и сначала громко залаял, надрывая глотку, а затем завыл. Кто-то попытался увести пса, но тот увертывался и, пока не оповестил всех о своем предчувствии, никому не позволил себя угомонить. Дворовые хмуро обсуждали это происшествие и второпях убирали со двора остатки льна, пеньки и шерсти. На вышку, где дежурил постовой, прилетел ворон, за ним другой, и оба начали, вытянув шеи, каркать что есть духу. Постовой замахнулся на них палкой, вороны отлетели на соседнее дерево и там еще раз грозно прокаркали. Дворовые и это явление обсудили и приняли к сердцу. Согнув спины, они со страхом заканчивали спешные дела во дворе и тихо скрывались за дверями своих жилищ.
Рюрик нахмурился, подведя итог своим наблюдениям, и пошел в клеть за боевыми доспехами. Заменив кожаную сустугу на кольчугу, он подошел к шлему и задумался: "В своем доме встречать гостей в полном ратном облачении?! Стыдно, досадно и обидно... Да и что считать своим домом? Это деревянное строение на двадцать клетей? Земля и здесь горит под ногами", - мрачно заключил он и уже взял шлем в руки, но в это время тихо скрипнула дверь и на пороге княжеской клети появился обеспокоенный Бэрин.
Рюрик обернулся на скрип двери, не оторвав рук от шлема, и хмуро посмотрел на жреца.
Бэрин тяжело вздохнул, перевел взгляд с тревожного лица Рюрика на его руки и тихо спросил:
- Проклинаешь меня?
Рюрик удивленно вскинул брови, нахмурился, подумал и честно ответил:
- Нет... Ты же не мог предполагать тогда, в Рароге, чем все это... обернется.
Бэрин опять вздохнул, сделал нерешительный шаг вперед, к Рюрику, хотел помочь ему надеть шлем на голову, но, заметив смущение князя, печально попросил:
- Позволь, я понесу твои шлем и меч.
Рюрик посмотрел в горестные глаза жреца и, не задумываясь, вложил в его руки свои доспехи.
Когда все военачальники собрались в гридне князя, в ворота его двора осторожно постучали.
Дворовым слугам пришлось отворить ворота и впустить неожиданных гостей, которые были малочисленны, но конны.
Нет, князь не вышел на крыльцо встречать гостей. Слуги князя приняли коней у новгородцев, отвели их в стойла и предложили гостям следовать за ними, объявив, что Рюрик ждет их у себя в гридне. Гости, напряженно оглядываясь по сторонам, прошли в дом.
Распахнулась дверь гридни, и слуга огласил:
- Вышата, посол Гостомысла, боярин из Новгорода. Рюрик оглядел немолодого уже человека, одетого в добротную перегибу, подбитую лисьим мехом, и в темные шерстяные домотканые порты, заправленные в кожаные сапоги. Русые его волосы густыми прядами спадали до плеч, обрамляя чуть красноватое лицо с открытым взглядом голубых глаз. Борода у боярина окладистая. Роста боярин среднего, сложения - крепкого.
Князь пошел навстречу гостю и протянул ему руку.
- Рад приветствовать посла Гостомысла, - сухо сказал он, хотя гость ему сразу пришелся по душе.
Вышата ничего не ответил, руку пожал и прошел к отведенному ему месту за столом. Он поклонился знатным варяжским военачальникам, не ища в их взглядах ни милости, ни симпатии к себе, и сел.
- Беско, посол Вадима, - чуть громче назвал слуга второго гостя, и все насторожились.
По внешнему виду Беско - а имя это распространено среди славян так же широко, как у рарогов имена Руги, Олаф и Верцин, - ровесник Рюрику. Да так оно и есть. И был он высок, строен, светловолос, короткобород, сероглаз, одним словом, - красив. Одет он был в кольчугу, стоящую дорого (отец посла заплатил за нее диргемами [Диргема, дирхема (араб.) - старинная серебряная арабская монета], ибо сплетена она была из серебряных тонких колец). Рубаха под кольчугой красная, шерстяная, украшена арабскими монетами. На ногах кожаные высокие сапоги. Да, по всему видно, что сей витязь и привередлив и богат. Богатый посол новгородского князя внимательно оглядел гридню варяга, самого варяга и его одеяние, бросил взгляд на факелы, на пустой стол... все понял и затаился. Варяжские военачальники тоже насторожились, но растерянности у них не чувствовалось.
Рюрик молча указал Беску его место за столом и с любопытством посмотрел на следующего гостя.
- Веремуд! - воскликнул слуга. - Посол изборских кривичей.
Военачальники Рюрика как по команде переглянулись, но смолчали: два лета минуло с тех пор, как убили Триара в Изборске. Что же теперь?
Веремуд выглядел чуть старше Рюрика. Это был широкогрудый, низкорослый, с узким лбом, широким носом и с большими карими глазами кривич, знавший, что своей внешностью никого не прельстит. На нем была простая, но добротная меховая одежда. Он медленно поклонился Рюрику, его военачальникам и косолапо прошагал на отведенное ему место. Рюрик внимательно оглядел кривича и вдруг понял, что, несмотря на неприглядную внешность, посол из Изборска ему понравился.
- Радько, посол белоозерских словен, - между тем представил слуга последнего гостя и медленно вышел из гридни.
Радько был весь в сером: серая перегиба, подбитая заячьим мехом, серая льняная рубаха, украшенная металлическими пластинами возле отворота, и серые же порты, заправленные в кожаные сапоги. Он выглядел зрелым мужем со своими мохнатыми темными бровями, серыми глазами и обветренным лицом, окаймленным темной окладистой бородой. Бросив взгляд на пустой стол и оценив это должным образом, он поклонился всем без улыбки, занял уготованное ему место и взглянул на Вышату.
Гостомыслов посол понял взгляд весянина и без длинных речей начал высказывать то, что волновало новгородского посадника:
- Долгих обид копить Рюрику на нас не надо, - тихо, но решительно начал он и взглянул на князя рарогов, задержав взгляд на его тяжелой кольчуге.
Рюрик выдержал его взгляд молча.
- Весь Новгород шлет тебе поклоны, - уже мягче продолжил Вышата и, несмотря на то, что не увидел в ответ на свои слова ни доброй улыбки, ни другого отклика, добавил: - Но удивляется умножению твоей дружины.
"Ага! Все ясно! - злорадно отметил про себя Рюрик, но и на этот призыв ничего не ответил. - Пусть выскажет все, чему научил его новгородский мудрец", - хмуро подумал он, глядя послу в лицо.
- Новгород думой терзается, но молву и смуту не затевает, чует, что князь варяжский подобру поступит! - вроде бы и доброжелательно проговорил Вышата, обведя спокойным взглядом варягов, но Рюрик вновь промолчал, и Вышате пришлось продолжить: - Два года искали мы убивцев братиев твоих, тихим голосом проговорил он и, тяжело вздохнув, добавил: - Но так и не нашли.
Все затаили дыхание. Вышата понял: задел за больную рану, но отступать не имел права и, низко склонив голову, угрюмо пояснил:
- Весяне глаголят, что сие дело рук буртасов: те лихи, прытки и зело часто на наши земли набегают.
Рюрик от возмущения чуть запрокинул голову, но от слов сдержался, плотно сжал побелевшие губы.
Вышата, видя недоверие не только Рюрика, но и всех его военачальников, спокойно указал на Радько и уверенно изрек:
- Посол Белоозера подтвердит наше усердие.
Тот молча склонил голову.
Рюрик обернулся на своего военачальника, командовавшего теперь Сигуровыми меченосцами, и громко сказал:
- Фэнт, ты служил с моим братом в Белоозере. Помнишь ли ты этого человека? - резко спросил он его.
Фэнт встретился с настороженным взглядом белоозерца и твердо ответил:
- Нет.
Наступила тишина.
Вышата на минуту растерялся, но тут же нашелся:
- Сие не беда! Ваше селение было вдали от самого Белоозера! Вы могли и не видеть друг друга. Сие не страшно...
- Нет, сие страшно, - перебил его возмущенный Фэнт. - Вся городская община зело часто наведывалась к нам. Всех местных бояр мы с поклонами встречали, всех мы ведали, но никто из них не лез к Сигуровой машине. Как стал наведываться Вадим и его люди, так все и изменилось! - быстро и взволнованно проговорил Фэнт, уверенный в подвохе.
Вышата не смутился, все так же спокойно он оглядел военачальников Рюрика.
- Мы уже пытали Вадима... - начал он, намереваясь уйти в сторону от нежелательного для него разговора. Да, с Фэнтом и весянином вышло неладно, но Гостомыслу нужен мир...
- А почему все вы да вы? - вскипел Ромульд, яростно перебив Вышату. Братьев убили у Рюрика, дружинников побили множество наших, а судить-рядить вы начали! Дозволение-то нами было получено четыре лета назад, - горячо воскликнул он и, повернувшись к своему князю, нервно спросил: - Рюрик, и долго они нам головы будут морочить?
