Придя в ярость, Стэлпсон заорал на охранников, стоявших посреди комнаты у сейфа:
– Идиоты, почему не стреляли? Меня обворовали у вас на глазах. Я что, зря деньги плачу?
– Сэр, вы зря кричите. Во-первых, мы – никого не видели; во-вторых, мы приставлены охранять сейф, а не вашу постель, – спокойно возразил один из охранников.
– Идиоты! Не стройте из себя дураков. Я сдеру деньги, которые на вас потратил. Вы у меня запоёте по-другому. Если еще и в сейфе пропадёт что-нибудь, я сотру вас в порошок.
– Как будет угодно, – спокойно ответил тот же охранник. Стэлпсон подскочил к сейфу, проверил содержимое – шкатулка лежала на месте, но тревога не покидала его. В нерешительности он уселся на кровать, задумался. Никогда не чувствовал он себя так неуверенно. Охранники врали ему прямо в глаза, неужели они действительно не видели, как у него стащили аппарат? Нет, видели. Этого невозможно было не заметить, но они заодно с теми, которые обворовала его. В этом, собственно говоря, не приходится сомневаться.
Он впился глазами в непроницаемые лица стоявших у сейфа охранников. «Нет, у них своя шайка. Недаром про этот дом ходят тёмные слухи; не дом, а ловушка для богатых дураков. Их заманивают сюда, обирают до нитки, а те, кто пытается воспротивиться этому, исчезают бесследно. Пожалуй, такая же участь ждёт и меня. Я жив благодаря тому, что они не поймут, какие ценности я оберегаю, и где именно они находятся. Кажется, мне надо торопиться».
Он оделся и вышел, бросив охранникам:
– Если в моей комнате пропадет еще что-нибудь, до утра вы не доживете.
Захватив двух слуг и кое-какие принадлежности, он вновь направился в подвал. Шли без фонарей, нос Стэлпсона светился так ярко, что дополнительного освещения не требовалось, и он даже подумал, что, в общем-то, это уж и не так плохо.
Огнеса тоже не спала в своей камере; мучил голод, хотелось пить, но больше всего одолевали беспокойные мысли: «Почему молчат её товарищи, что случилось? Или Том не сообщил им, что с ней произошло, и они продолжают ждать её на берегу? Но через несколько дней они всё равно должны были направиться на её розыски, тем более, что они знают – она будет там, где Стэлпсон. Значит, дело в другом. Но в чём же? Неужели с Андреем что-то случилось?»
За дверью послышалось бряцанье замка. Огнеса насторожилась, встала. Волосы ее продолжали пылать огненным ореолом, а лицо по-прежнему отливало голубоватым сиянием.
– Ну что, огненная девушка, не спится? – поинтересовался Стэлпсон, войдя в подвал со своей свитой. – Мне тоже что-то не спится. Моей внешности, конечно, бессонница не повредит, я мужчина. А у девушек от недосыпаний портится цвет кожи. Или для тебя он не имеет значения? – он окинул взглядом её голубоватое лицо. – Да, цвет кожи ты делаешь сама. Но хватит лирики – что ты надумала? Не вспомнила, кто именно из вас владеет знаниями о защитном поле?
– Нет, что-то не припоминаю.
– И как получается оно, тоже не знаешь?
– Нет, сплошной провал в памяти.
Стэлпсон подошёл к ней, заложил руки за спину и спокойно проговорил:
– Знаешь, я решил больше с тобой не церемониться. Обстоятельства вынуждают меня изменить меры воздействия. Хочу только спросить – не согласишься ли расшифровать принадлежащие мне знания? Конечно, за солидную плату? Ты спасёшь свою жизнь и одновременно разбогатеешь.
– Нет. Это не для меня.
Стэлпсон вздохнул:
– В таком случае, ты для меня – бесполезная вещь. Чтобы у тебя возникли хоть какие-то желания, придётся воспользоваться старым, но верным способом.
Он повернулся к одному из мужчин и кивнул. Тот как бы только и ждал этого: раскрыл чемоданчик, принесённый с собой, и разложил на каменном полу не что иное, как набор инструментов для пытки. Огнеса никогда не видела подобные принадлежности ранее, но осознала их назначение сразу же каким-то шестым чувством. Мужчина, совершенно не похожий на палача, подключил металлический прут к розетке. Минут через пять прут раскалился докрасна.
– Ну, что, огненная девушка, будем говорить или нет? У нашего огня некоторые преимущества перед твоим – он причиняет боль. Ты думала, что досадила мне? – он провел рукой по светящемуся носу. – А мне это понравилось, удобно стало. Зато мой огонёк вряд ли тебе понравится. Ты не передумала? – Огнеса отрицательно покачала головой. – Тогда приступайте, – приказал он.
Палач с легкой улыбкой, держа раскалённый прут в вытянутой руке, начал медленно подходить к жертве. Он не просто работал, он смаковал любимую работу, каждый жест, каждый взгляд. Он предвкушал сладостное развлечение, как гурман перед началом обеда смакует взглядом расставленные на столе блюда. Огнеса содрогнулась и невольно попятилась.
Мужчина протянул прут вперёд. Что произошло дальше, сразу никто не понял: что-то засверкало, заискрилось, как бенгальский огонь, и в тот же момент палач сам издал истошный вопль и запрыгал, закрутился на одном месте, тряся рукой. Прямо перед собой Огнеса увидела чёрную обугленную кисть.
– Ты что, прут перекалил? – не понял Стэлпсон. – Разиня. Берись за самый конец. Где прут? – Он стал взглядом искать орудие пытки, но нигде его не видел. Смутная догадка начала проникать в его сознание. Но для пущей уверенности он выхватил из-за пояса пистолет и несколько раз выстрелил прямо в светящееся голубоватое лицо девушки.
Пули, шипя, как капли воды на раскаленной сковороде, испарялись в воздухе. Сомнений не могло быть – девушка опять получила защитное поле.
Лицо Стэлпсона перекосилось от непередаваемой ярости. В порыве злобы он разрядил в неё весь пистолет, и при этом каждый из противников испытал удовлетворение: один разрядившись психологически и, таким образом, чисто символически уничтожив другого; второй именно тем, что убийство не состоялось и он, оставшись живым, наносит своей неуязвимостью первому хороший ответный удар.
– Вы опоздали, мистер Стэлпсон. Мы с вами ещё сразимся, – с этими словами Огнеса растворилась в серой стене подвала. Сразу же резко потемнело, так как помещение освещал только один нос американца.
– Скорее к сейфу, – заорал он вне себя и бросился к выходу.
По каменной лестнице раздался оглушительный топот бегущих ног. Но Огнеса перемещалась более коротким путём, по наикратчайшему расстоянию – сквозь стены и прочие преграды. Её преследователи оставались еще далеко, когда она выскочила из стены зала и, ничуть не смущаясь четырёх охранников, направилась к сейфу.
– Стой! – крикнул охранник. Но, когда девушка, не обратив внимания на окрик, продолжила свой путь, он выхватил из кобуры пистолет и направил на неё лазерный луч. Тот упёрся в защитное поле и, издавая странные свистящие звуки, оборвался в полуметре от цели. Огнеса решительно двигалась к сейфу, луч, упираясь ей в грудь, постепенно укорачивался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
