И что более важно, все знали, что она не разговаривает со мной.
Соответственно, те очки в общественном мнении, которые я до этого набрала, пошли на убыль. Напрямую она не осуждала меня, но ее молчание выглядело очень красноречиво, и все быстренько сделали нужный вывод.
Весь день я бродила по Академии, точно призрак. На меня посматривали, иногда даже заговаривали, но не более того. В основном, подражая Лиссе, все молчали. Никто открыто не выступал против меня — скорее всего, не хотели рисковать на случай, если мы помиримся. Тем не менее до меня снова начали доноситься перешептывания с упоминанием «кровавой шлюхи».
Во время ланча Мейсон пригласил меня за свой столик, но я не была уверена, что его приятели настроены столь же дружелюбно, и не хотела стать причиной разногласия между ними. Поэтому я приняла приглашение Натальи.
— Я слышала, Лисса снова пыталась сбежать, а ты помешала ей, — сообщила она.
Пока никто понятия не имел, зачем Лисса оказалась в больнице. Я от всей души надеялась, что так оно и останется.
Пыталась сбежать? Откуда, черт побери, возникла эта идея?
— Зачем ей было убегать?
— Не знаю. — Наталья понизила голос. — Зачем она сделала это в прошлый раз? Я просто говорю то, что слышала.
По мере того как проходил день, этот слух распространялся все шире, так же как и всякие другие предположения о том, что Лисса могла делать в больнице. Особой популярностью пользовались теории о беременности и аборте. Некоторые перешептывались, что она заразилась от Виктора. К истинной разгадке никто даже не приблизился.
Со всей возможной быстротой сбегая по окончании последнего урока, я с удивлением заметила направляющуюся в мою сторону Мию.
— Чего тебе? — спросила я. — Сегодня мне не до игр, деточка.
— Зря выделываешься — никто ведь не видит.
Вспомнив то, о чем рассказывал Кристиан я пожалела ее. Однако это чувство исчезло, стоило мне бросить один-единственный взгляд на ее лицо. Может, когда-то она и была жертвой, но сейчас превратилась в настоящего монстра. В ней ощущалось что-то холодное, коварное, отличное от прежнего состояния отчаяния и подавленности. Она не осталась в положении побежденной от того, как с ней обошелся Андрей, — если такова правда, а я верила, что это так, — и, по-моему, точно так же не собиралась просто проглотить оскорбления, нанесенные ей Лиссой. Мия из тех кому любые трудности нипочем.
— Она отделалась от тебя, но ты слишком крутая и слишком высокого мнения о себе, чтобы признать это, — заявила она, выпучив глаза. — Не хочешь отомстить ей?
— У тебя совсем крыша поехала? Она моя лучшая подруга. Ну, чего тебе еще?
— Что-то не похоже — судя по тому, как она себя ведет. Слушай, расскажи мне, что произошло в больнице. Это ведь что-то серьезное? Она беременна?
— Убирайся.
— Если расскажешь, я велю Джесси и Ральфу говорить, что они все о тебе выдумали.
Я остановилась и развернулась лицом к ней. Испугавшись, она отступила на несколько шагов. Наверно, вспомнила, что я уже угрожала ей физической расправой.
— Я и так знаю, что они все выдумали, потому что ничего такого не делала. И если ты еще раз попытаешься настроить меня против Лиссы, все будут пересказывать друг другу историю о том, что ты истекаешь кровью, потому что я перерву тебе горло!
С каждым словом мой голос звучал все громче и громче; в конце я уже просто кричала. Мия, явно в ужасе, продолжала пятиться от меня.
— Ты точно сумасшедшая. Неудивительно, что она тебя бросила. Ну, как хочешь. — Она пожала плечами. — Я и без тебя узнаю, что произошло.
На эти выходные были назначены танцы, но я решила, что не пойду. Во-первых, это выглядело как-то глупо — начинать сейчас, а во-вторых, меня интересовали не сами танцы, а лишь вечеринки, которые обычно происходили потом. Однако без Лиссы мне ни на одну из них не попасть. Вместо этого я засела у себя в комнате, пытаясь безуспешно — выполнить домашние задания. Благодаря нашей связи я ощущала ее эмоции — преобладали возбуждение и беспокойство. Нелегко целый вечер проводить с парнем, который на самом деле тебе не нравится.
Спустя примерно десять минут после начала танцев мне захотелось принять душ. Когда я, обернув голову полотенцем, возвращалась из ванной комнаты, то увидала стоящего у двери моей комнаты Мейсона. Он не то чтобы вырядился, но, по крайней мере, был не в джинсах.
— А вот и ты наконец. Я уж был готов сдаться.
— Снова поджег огонь? Парням нельзя появляться в этом коридоре.
— Плевать. Какая разница?
Тут он был прав. Может, школа и удерживала на расстоянии стригоев, но явно не справлялась — с тем, чтобы мешать нам общаться друг с другом.
— Можно войти? Ты, я вижу, еще не готова.
Я не сразу поняла, что он имеет в виду.
— Нет. Я никуда не иду.
— Брось. — Он протопал за мной внутрь. — В чем дело? Твой разлад с Лиссой? Уверен, вы скоро помиритесь. И с какой стати тебе торчать здесь весь вечер? Если не хочешь встречаться с ней, Эдди позже устраивает вечеринку в своей комнате.
Мой прежний дух, большой любитель развлечений, тут же вскинул голову. Без Лиссы. Скорее всего и без королевских особ.
— Правда?
Поняв, что я начинаю подаваться, Мейсон расплылся в улыбке. Глядя в его глаза, я снова почувствовала, как сильно нравлюсь ему. И снова удивилась — ну почему я не могу просто иметь нормального бойфренда? Почему так жажду своего крутого и, прямо скажем, староватого наставника, — наставника, которого в итоге скорее всего, пристрелят еще в расцвете сил?
— Там будут только новички, — продолжал Мейсон, не догадываясь о моих мыслях. — И у меня для тебя есть сюрприз.
— В бутылке?
Если Лисса желает игнорировать меня, причин сохранять трезвость нет.
— Нет, этим Эдди занимается. Давай одевайся. Не в таком же виде ты пойдешь?
Я оглядела свои порванные джинсы и футболку Орегонского университета. Да определенно не в таком.
Пятнадцать минут спустя мы пересекали внутренний двор на пути к столовой и хохотали, вспоминая в деталях, как во время тренировки на этой неделе один наш особо неуклюжий одноклассник дал сам себе в глаз. Быстро идти на высоких каблуках по замерзшей земле было нелегко. Мейсон взял меня под руку и, можно сказать, наполовину тащил за собой. Это развеселило нас еще больше. В душе начало подниматься ощущение счастья — конечно, совсем от беспокойства о Лиссе я не избавилась, но некоторое чувство освобождения пришло. Обойдусь без нее и ее друзей, у меня есть и свои. И скорее всего, упьюсь до чертиков сегодня вечером. Это, конечно, не разрешит моих проблем, но, по крайней мере будет весело. Да. Все могло быть гораздо хуже.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
