…Слушай мои слова, Арес! Слушай меня! Подчиняйся мне! Внемли же словам моим…
Хозяин получил власть над Аресом именно тогда. В том ему, безусловно, помог странный V-образный инструмент, наполненный магией. Хозяин приказал Аресу пойти во дворец своего отца, отыскать там громовержца Зевса и убить его. Убить и не позволить восстановиться. Убить навсегда, избавив от него мир. «Пусть же и Зевса постигнет участь быть преданным собственным сыном! — напоследок воскликнул Хозяин».
И Арес пошел во дворец. Охрана не препятствовала ему, никто не стал следить за ним. Никто так и не узнал, куда же именно направился Арес и что замышлял. Убив отца, Арес тем же путем вышел из дворца и, не разбирая дороги, поплелся прочь. Он шел несколько суток, прежде чем достиг одного из многочисленных выходов на поверхность. Когда затуманенной головы бога коснулись первые лучи солнца, он перестал быть богом. Стал простым смертным, полностью подчиненным воле Хозяина.
Он отыскал какой-то город и под покровом ночи проник в него. Уже в городе Арес скинул с себя доспехи, выбросил мечи и зарылся в сточную канаву, грязную, холодную и вонючую, где после долгого пути уснул мертвым сном. К счастью, крысы чувствовали остаточный запах утраченной божественной силы валяющегося в канаве, в их крысином мире человека, потому не трогали Ареса. Отдохнув и набравшись сил, Арес, по-прежнему загипнотизированный, ворвался в жилище простой семьи, убил всех кто там был, включая детей, смыл с себя грязь и мерзкий запах канавы, отыскал подходящую по размерам одежду и покинул город. Он побывал еще во многих городах, а может даже — во многих странах, прежде чем добрался до Красноярска. Этот город стал для него берлогой.
Хозяин повелел ему найти торговый комплекс «Квант» в центральной части Красноярска. Под «Квантом» располагалась автостоянка, с которой Арес всегда отправлялся на очередное задание. А под автостоянкой, глубоко под землей пролегали коммуникационные сети, в которых Арес и спал. Спал, пока вновь не требовался Хозяину.
Великий бог стал великим террористом. Арес затруднялся сказать хотя бы приблизительно, сколько убийств он совершил в мире людей, подчиненный воле Хозяина. Много. Очень много. Ведь часто убийства были массовыми, и власти той или иной страны, того или иного государства приписывали их террористическим организациям или сектам.
Но то было дело рук Ареса…
Однако наступило время, когда чары Хозяина больше не властвуют над разумом Ареса. И теперь он найдет и придушит этого мерзавца. Нет, не придушит. Он кинет его в Аид, на растерзание самым страшным чудовищам подземного царства.
— Вы в порядке?
— А? Что? — Арес не сразу вышел из мира мрачных воспоминаний.
Кора повторила:
— Вы в порядке? Выглядите, будто собрались всех нас немедленно убить…
— Нет, что ты, — натянуто улыбнулся Арес. — Просто… задумался. Кстати, Кора, раз уж нас с тобой так много связывает, давай обращаться друг к другу на «ты». Не против?
— Хорошо, — улыбнулась девушка.
Артемида через плечо крикнула:
— Скоро будем на берегу Пирфлегетона! Держитесь крепче!
Она посоветовала держаться крепче вовсе не зря. Кони, впряженные в колесницу, вдруг ускорились и помчали не по дороге вовсе, а по воздуху. Колесница взлетела, зашла в крутой вираж и быстро перемахнула через цепь диких скал, преграждавших путь. Уже по другую сторону скал колеса опять коснулись земли. По зеленому полю мха колесница спускалась в долину Пирфлегетона, где прорицательница-пифия советовала отыскать вещего старца Нерея.
Нерей должен ответить на вопросы, на которые не смогла ответить пифия.
Хотя Арес получил уже все ответы. Кроме одного: где найти Хозяина.
ГЛАВА 30
Фемискира оказалась городом довольно большим для подземного царства. Высокие стены из необработанного камня с башенками и бойницами спускались к водам Фермодонта и утопали в них, образуя своеобразную гавань, в которой стояли длинные триремы амазонок. Разбитая колесницами дорога, по которой скакали археологи, упиралась в массивные железные ворота, наглухо закрытые.
Александр и Николай спешились в рощице карликовых кипарисов, растущих по берегу достаточно плотно, чтобы создать надежное место наблюдения. Рыцари Танатоса предпочли остаться в седлах, но также укрылись в зарослях.
На пристани и у ворот не наблюдалось никакой активности. Из Фемискиры не шли звуки, присущие большому городу, не поднимались столбы дыма из печных труб, не кричали на торговой площади продавцы, не галдели дети и не лаяли собаки. Город казался мертвым, покинутым. Лишь триремы красноречиво говорили о том, что никто не покидал Фемискиры.
— Пойдем к воротам? — неуверенно предложил Николай.
Он все еще был не в духе от вынужденного продолжения скитаний в Аиде. Там, в пещере проклятой трехголовой гадюки, найдя выход на поверхность, молодой археолог возликовал и поверил, что наконец-то всем приключениям, к слову сказать, весьма и весьма нежеланным, пришел конец. Но нет же! Клятва обязывает завершить поход за поясом Ипполиты, она же обязывает выполнить иные поручения Танатоса. Боги не любят, когда нарушаются клятвы. Боги не любят нарушать клятвы и не любят, когда нарушаются клятвы данные им.
Распроклятый Танатос!.. Если бы не он, все могло кончиться иначе.
Николай усмехнулся сам себе. Иначе! Они бы попросту погибли в пещере Минотавра, садиста-людоеда, кабы не бог смерти. Приходится признавать, что Танатос спас им жизни, хотя мог бы этого не делать. После Танатос поселил несчастных горемык в своем дворце, предоставив воистину шикарные развлечения. И попросил лишь о трех услугах взамен.
Я бы добровольно лег под нож Минотавра, если бы знал, что придется спасать задницу от Химеры… Подумав так, Николай тут же отказался от этой мысли.
— Предлагаешь просто пойти и постучать? — вздернул бровь Александр. Он скорчил гримасу скорби и ликования. — Эй, девчонки! Впустите нас! Мы всего-навсего заберем главную ценность вашего племени и провалим восвояси. Если хотите, не откажемся заночевать перед обратной дорогой…
— Умолкни, — фыркнул Николай. — Давай подумаем, чем нам может грозить визит в город амазонок.
— Да ничем. Не думаю, что они вздернут нас на дереве или посадят на кол только потому, что мы — мужчины.
— Надеюсь, им не взбредет в голову оскопить нас, — с тихим презрением сказал Николай.
— Ну уж, — протянул Александр. — Они воительницы, отличаются суровым нравом и жесткими принципами, но на излишний садизм вряд ли способны. К тому же амазонки — это не монахини какие-нибудь. На кой черт им вообще делать нам с тобой что-то нехорошее? Они ведь такие же самки, как и те, во дворце.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
