— Слушай внимательно, подонок, — начала она. — Ты меня привез сюда силой и хотел изнасиловать, а за это, между прочим, немалый срок дают и в СИЗО зэки не жалуют. Но никто тебя сдавать ментам не собирается, все равно вывернешься и наказан не будешь. Мы сами разберемся и консенсус найдем. Ты нагадил, а значит и прибраться за собой должен. Я вот вначале подумала — а что если с тобой поступить так же? Пригласить сюда гея, чтобы он тебя трахнул, как следует, с удовольствием, а потом и удавить можно или лучше в бассейне утопить. Чего проще — напился и утонул, мерзавец.
Марина с презрением наблюдала, как пытается освободиться Косарь, стараясь порвать пеньковые веревки, впивающиеся в кожу, как хочет что-то сказать, но не может, бессвязно мыча заклеенным ртом.
— Может, и надо бы сделать так, чтобы ты, гаденыш, хорошенько прочувствовал — как это, когда тебя трахают силой. Я бы с удовольствием понаблюдала, как член входит в твою задницу, но это моральное удовлетворение и никакого материального стимула. Поэтому мы по-другому решили, — Марина достала маленькую коробочку, упакованную в целлофан. — Это маленькая пластиковая бомбочка, она абсолютно стерильна и мы вошьем ее сейчас в твое тело. Она радиоуправляемая, через спутник, и расстояние для нее не помеха. Нажал кнопочку, и бац — хоть в Америке, хоть в России. И еще одна у нее особенность есть, наверное, самая главная — при попытке вырезать ее, удалить, она непременно взорвется. Вот, сейчас сделаем маленькую операцию, а потом и поговорим дальше, потерпеть придется: обезболивающих средств не захватили.
Кэтвар достал аптечку, вынул йод, намазал бедро, глядя, как выступает пот на лбу Косаря, кривится рот в мычании и врезаются веревки в кожу запястья. Разовым скальпелем разрезал кожу и подкожно-жировую клетчатку, тупым путем раздвинул мышцы, углубляясь внутрь. Подсушил рану и вставил бомбу меж мышцами, зашил все, снова помазал рану и наклеил повязку.
Пот градом бежал по лицу Косаря, на запястьях выступала кровь, Марина плеснула ему на лицо водой, чтобы быстрее пришел в себя.
— Теперь и дальше поговорим, надеюсь, что ты все хорошо понял и шум поднимать не станешь, — Косарь закивал головой и Марина сорвала пленку со рта. — У нас к тебе деловое предложение: сейчас ты пригласишь сюда своих людей, представишь нас как лучших друзей и отправишь кого-нибудь за нотариусом, за нашим нотариусом, который объективно зафиксирует сделку. Вернее, это не сделка, а дарственная, но оформим мы ее как куплю-продажу. Ты продаешь, а мы покупаем у тебя весь этот оздоровительный комплекс с потрохами, что и зафиксирует нотариус. Мы же в ответ кнопочку не нажимаем — живи спокойно, но и отдать тебе ее не можем: вдруг на нас грузовик наедет, кирпич на голову упадет, трамвай переедет, пьяный мужик из подворотни выстрелит, мало ли что случиться может. А кнопочка — наша защита. Понял, гнида? Косарь молчал.
— Видимо, понял, — вступил в разговор Кэт. — Не понял — значит не жилец.
— А если я все подпишу, — заговорил пленник, — я вам стану не нужен и вы можете взорвать меня через неделю, месяц, когда угодно. Мертвый уж точно ничего не отберет и угрозы не составит.
— Логично, — ответил Кэтвар, — но не выгодно. Во-первых, мы не ты и смерть твоя нам не нужна, мы не убийцы, это ты можешь лишить жизни за просто так. И потом, где у нас гарантия, что ты не отдашь приказ убрать нас в случае своей смерти? А так — обе стороны заинтересованы, чтобы жить дольше и умереть своей смертью. Мы контролируем тебя, ты нас. Своего рода бартер, — Кэт усмехнулся.
— Хорош бартер, — осклабился Косарь. — Ладно, развязывайте.
Кэт перерезал веревки, и Косарь с удовольствием погладил натертые до крови запястья, надел плавки, глянул на наклейку на бедре, хмыкнул и нацепил брюки. Застегивая рубашку, спросил:
— Хирургом работаешь?
— Нет, даже не врач, — возразил Кэтвар. — Опыт. Не волнуйтесь, все заживет и мешать не станет, через пару дней снимете повязку, обработаете рану йодом и новую наклеете, а через недельку швы снимете. Сами, если умеете, или попросите кого.
Он наблюдал, как авторитет, нервничая, застегивает рубашку. В такую ситуацию он попал впервые, привык сам напрягать людей, а тут напружинили его самого, и пока он не видел выхода из создавшейся ситуации. Подумал о саперах: проконсультируется у них однозначно и примет окончательное решение, а пока придется выполнить их требование. Но он верил, что в окончательном варианте разберется с ними жестоко, отыграется по полной программе — не родился еще тот человек, который может перейти дорогу и не пострадать при этом. Бессильная ярость наплывала порывами, туманя мозги — никто еще так круто «не опускал» его, и варианты ответного удара крутились в голове, пока не имея опоры. Все перечеркивала эта вшитая бомба. Никогда он не слышал о таких способах наезда — может, и блеф все это, но как проверить: собственной жизнью?
Он уважал умных, деловых и крутых мужиков. А что, если перевернуть его на свою сторону? Пусть забирает центр к чертовой матери, но и на него поработает. Наверняка этот мужик сможет предложить что-то неординарное. Умный и крутой, нейтрализовал всю охрану без шума — такой ему очень нужен. Косарь закурил, сел в кресло.
— Ты, я вижу, не только кулаками классно махать умеешь, — обратился он к Кэту, — но и с головой дружишь. Отдам я тебе этот центр, другого выхода пока нет, но и предложить кое-что хочу. Считай, что центр твой, но мы бы могли вместе проворачивать и дела покруче. Твоя голова и руки, мой авторитет, положение, связи и возможности — этот симбиоз выгоден обеим, как в финансовом, так и в политическом отношении, он укрепит нас. Переходи ко мне на работу, не пожалеешь, а о происшедшем — забудем, мне нужны умные и неординарные мужики, я уважаю силу и ум.
Косарь вглядывался в лицо Кэта, стараясь понять и определить его отношение к своему предложению. Он действительно готов был простить все на время, но только на время, такой уж был по характеру, не прощал никому обид в конечном итоге. Со временем все станет на свои места и обидчику придется ответить по полной, считал Косарь.
Кэтвар тоже присел в кресло, ответил отрицательно, но не обрубил концы, давая возможность надеяться.
— Времени уже много, пора нотариуса приглашать и оформить сделку, а дальше видно будет, может, в чем-то мы и сойдемся как партнеры. Но в штате твоем числиться не стану, скажу сразу и навсегда. Ты не знаешь меня, кто за мной стоит, и в этом я в выигрыше. Начнешь артачиться — уничтожу, и не только тебя лично, — всю твою кодлу, — решил поставить точки над «i» Кэтвар.
Косарь пришел в ярость от таких слов, но побаливающее бедро напоминало о возможной расплате в случае отказа. Приходилось мириться с создавшимся положением и действовать по чужому плану.
Вырубленная охрана стала приходить в себя и потянулась за пистолетами, плохо еще соображая — почему их нет на месте. Косарь успокоил их, объяснив, что это его друзья, и отправил за нотариусом, который прибыл через полчаса. Сделка состоялась, и Кэт попросил очистить помещение к утру.
Бизнесмены, солидные люди по-прежнему приходили сюда позаниматься в тренажерном зале, поплавать в бассейне, принять сауну, но денежки за услуги уже получали Кэт и Марина. По объявлению Кэтвар набрал несколько групп, желающих заниматься и изучать восточное единоборство. Он формировал группы не по возрастному принципу, а по степени подготовленности, в основном, конечно, это были молодые люди — дети, подростки и юноши. Женские группы вела Марина и преуспевала в этом, многие девушки хотели научиться постоять за себя.
А тем временем Косарь через пару дней пригласил к себе врача и сапера. Врач осмотрел рану, обработал ее и сообщил, что зашито правильно, рана затягивается первичным натяжением и через 5 дней можно убирать швы.
Сапер долго и обстоятельно расспрашивал Косаря о вшитой мине, удивлялся изобретательности и пришел к выводу, что во взрывном устройстве, вероятно, имеются тепловые датчики, и если мину вынуть, она среагирует на понижение температуры. Но ее можно удалить и в среде, когда температура окружающего воздуха станет соответствовать температуре тела. Тогда датчики не среагируют, но неизвестно, какие еще ловушки имеются в этой мине. Удалить мину при температуре тела просто, вряд ли такой изобретательный мастер ориентировался только на температуру. Могут иметься датчики на влажность и обыкновенные растяжки, которые сложно увидеть в окровавленной среде. Удаление мины — слишком рискованная операция, тем более, что врач не имеет навыков минно-взрывного дела, а сапер не владеет хирургическим мастерством.
Неприятная вещь — ходить постоянно с миной в теле. У каждой вещи есть свой срок годности. Сколько времени ему отпущено с гарантией, что она не взорвется сама — месяц, год или несколько лет? Этот вопрос волновал Косаря, и сапер пообещал выяснить его. Конечно, Кэтвар не расскажет о своих секретах, но «гарантийный» срок мины назвать может. И он назвал его при встрече с сапером — 5 лет, потом мину необходимо отключить, вынуть и заменить на новую. В случае смерти клиента мина вскоре взорвется и хоронить станет некого, — мощная мина, она разнесет тело в клочья.
