И вдруг на пути мушкетёров огромная яма. Кто её в лесу, за пятьдесят километров от Львова, мог выкопать. Трудно было тогда представить, что яму эту копал Ходюшин под меня, а попал в неё Веня Смехов. Очень ему хотелось доказать, что плохой постановщик трюков, а он хороший. Хасхан под Боярским мягко отвернул, а Веня ещё крепче вцепился в повод, осадив коня на задние ноги и потеряв контакт с поводом, а короткие стремена выкинули его, как катапульта. Конь рванул из под Вени, оставив его искать землю. Веня её нашёл. И слава Богу, живым и здоровым. Машина «Скорой помощи» всегда дежурила на площадке. Опасной травмы не обнаружили и Веня отказался ехать в больницу. Но скакать верхом больше не обещал. К счастью, крупные планы скачущих мушкетёров были отсняты чуть раньше. А на этой проскачке Веню в лицо не разглядеть. Можно было снимать и дублёра.
Конные проскачки и трюки в фильме могли бы быть в гораздо меньшем объёме. Во французском фильме «Три мушкетёра» 1961 года Бернара Бордери с Жераром Баррейем и Милен де Монжо мушкетёры за подвесками в Англию видимо ездили на поезде. Таких захватывающих проскачек и засад во французском фильме нет. Похожие проскачки были в американском фильме «Три мушкетёра» 1973 года режиссёра Ричарда Лестера с Майклом Йорком в роли д'Артаньяна. Это Георгий Эмильевич придумал такую выигрышную для кино прелесть. На стадии проработки сценария я предложил ему три варианта стандартных конных трюков в трёх засадах. Портоса собьют, убив под ним лошадь из мушкета, а его дублёр выполнит трюк "подсечку лошади на галопе". На троицу мушкетёров во второй засаде должны с деревьев спрыгнуть гвардейцы, но промахнувшись, бросятся в погоню, а Арамис, сбив с коня гвардейца, лихо прыгнет через баррикаду из повозок, порубив пеших гвардейцев, галопируя среди них верхом, скроется на своём коне в чаще леса. А Атос, создавая преимущество перед толпой гвардейцев, выкинувших в драке его в окно и прижавших к стене д'Артаньяна, прыгнет на коне в разбитое окно таверны. Передав своего коня д'Артаньяну он проявит своё графское благородство и прикроет своей шпагой дальнейшую скачку д'Артаньяна к заветной цели. Атос, в отличие от Арамиса и Портоса не помчится вдогонку за д'Артаньяном. Но ведь и Портос, и Арамис по пути в Лондон его не догонят. Да и побеждали они в одиночку дюжину гвардейцев, действуя в стиле сказочных /если не сказать — опереточных/ героев. Таков жанр фильма, задуманного и снятого Юнгвальд-Хилькевичем.
Художник фильма Лариса с трудом согласилась построить в таверне такое огромное окно, но режиссёр её убедил пойти против правды. Конечно, на лошадях в окна не прыгали. И не только во Франции. Но создать на экране ритм движений актёров, сочетающийся с ритмом музыки не просто. Да ещё насытить экранную жизнь героев выразительными действиями. Можно, конечно, и в дилижансе себя проявить, как это было сделано Джоном Фордом в 1939 году. Но Юнгвальд-Хилькевич выбрал это.
Засада людей Рошфора на Портоса снималась первой. После падения, убитой из мушкетов лошади под Портосом, он остаётся на ногах и отстреливается от толпы гвардейцев из пистолетов, разогнав их по кустам. Мне хотелось, чтобы вся поляна была густо затянута дымом и люди Рошфора появлялись и исчезали в густом дыму, как призраки. Это помогло бы оправдать и противостояние одного Портоса против большого числа противников и убивать их по одному или парами. Потом из кустов вылетают кувырком парочка гвардейцев, и Портос, терзая кого-то, получает огромной дубиной по голове. Но дубина ломается, не причиняя ему вреда, и Портос ударом оглушает гвардейца. Сквозь сизый дым от выстрелов появляется очумевший гвардеец на коне и Портос сбивает его вместе с конём бычьим ударом своей крепкой головы. Сев верхом на поваленного и встающего коня, он бросается вслед за Д'Артаньяном. Стоп! Ещё дубль!
Падение Портоса снимаем полдня. Не получается у Ходюшина остаться на ногах после подсечки. Это классическое исполнение, показанное миру Петром Тимофеевым, артистом конного цирка Алибека Кантемирова. Точнее у Толи не получается сделать подсечку. Редко подворачивалась возможность в кино рискнуть чужой лошадкой. Подсечку он делает третий раз в жизни. Вырываются из руки штрабаты в момент выдёргивания передних ног лошади на темпе галопа. Когда в темп не попадаешь, передние ноги лошади уже слишком загружены и нужно прикладывать большое усилие, чтобы их согнуть и прижать ей под брюхо. Если попасть в темп точно, когда лошадь ещё не начала делать вымах передних ног на галопе, усилий не нужно и она легко уходит под тебя в кувырок, а всадник, не теряя вертикального положения корпуса, легко остаётся на ногах. Толя падает неуклюже и лошадь успевает врезать задней ногой ему по голове так, что он полчаса лежал и держался за голову. Заныл, что я плохой постановщик конных трюков. А я перекрестился, что не отправлюсь из за этого выскочки в тюрьму. Пришлось второпях самому делать второй дубль и тоже не очень удачный. Третий дубль /а каждый каскадёр имеет право на один дуль в день по инструкции/ делает Коля Павлюк. Оставляем дубль, стоящего на четвереньках Портоса, которого двенадцать гвардейцев успели бы разорвать в клочья, пока он достаёт свои пистолеты. Когда начали снимать выстрелы, пистолеты не стали стрелять. Пиротехник со страху убежал с площадки в лес. Пришлось оставить дубль, где Портос распугивает гвардейцев не стреляющими, да и плохо различимыми на экране пистолетами. Крупный план пистолетов снять попросту поленились. Рисунок, разлетающихся в стороны гвардейцев, остался оправдан только свирепостью рыка Портоса. Пиротехник, убежавший с площадки, не сделал задымление, которое бы создало атмосферу боя, начавшегося с выстрелов гвардейцев из мушкетов и украсило изображение. Гена Макоев оглушил Портоса дубиной, сделанной из пенопласта на Одесской киностудии по просьбе режиссёра, со второго дубля и получил свою зуботычину. Я, вылетев из кустов, прыгнул на телегу и, получив удар от Портоса, грохнулся на землю. Как бы это смотрелось в клубах дыма. Особенно выезд из клубов дыма одинокого гвардейца на схватку с Портосом. Коля Павлюк выкатив на Исфане, завалил её, как любимую девушку. Причём три раза. В первом дубле Портос забыл с какой стороны нужно садится на заваленную лошадь. Во втором завал сделали по другому, но, сев верхом, тяжёлый Портос не дал Исфане встать на ноги. Накануне Исфану опоили, ноги у неё отекли и она еле-еле на них стояла. Поднять Портоса она не смогла. Такие мастера конного дела. Работа эта лошадиная не для слабых ребят. Но они и оказались не слабые. Особенно Хилл, который всё смонтировал из этого брака. Стоп! Снято!
Вторая засада на мушкетёров снималась в том же лесу. Ехать на съёмку около часа. Потом час гримироваться в автобусе гримёров. Наклеить усы и бороды десятку гвардейцев не так просто. С раннего утра в гостинице гримировали актёров. А на всю ораву ни рук, ни времени не хватало. Слава Богу, костюмы мы брали с собой в гостиницу, обживали их и экономили рабочее время. Пока всех не подготовят, начать репетиции с теми, кто готов, довольно сложно. Люди ищут любой повод, чтобы лечь под кустом и затянуться сигареткой, обмусолить вчерашние похождения. По замыслу режиссёра засада должна закончится победой Арамиса, воззвавшего к магической силе молитвы и таким образом прочертить его линию аббата. Кроме того Игорь хорошо сидел в седле и смотрелся на коне очень изящно. Ещё придумывая сцену, я решил оставить его верхом, рубящим гвардейцев, галопируя среди толпы. Репетиции Старыгин выдерживал блестяще. Ракурс съёмки сцены планировался мной из центра поляны, а Арамис галопирует вокруг камеры и рубит пеших и конных гвардейцев шпагой. Так было бы легче обеспечить движение на галопе, удерживая из центра лошадь Старыгина на корде из тонкой капроновой лески. Оператор Саша Полынников в день съёмки встал не с той ноги и решил камеру поставить сбоку от поляны и снимать всё одним кадром на общем плане. Тут и крылась гибель замысла. Если я давал Саше совет как снимать, он делал всё наоборот. Даже если бы лошадь под Арамисом пошла галопом по кругу, видно бы ничего не было. Ближняя точка в двух метрах, дальняя в десяти. Но лошадь на съёмку привезли другую и она под Арамисом галопом не двигалась. Толя Ходюшин помочь делу не спешил. Его замыслы тоже стали понятны немного позже. Хотелось ему стать главным, а советские законы не позволяли. Не было у Толи нужных документов. От гвардейцев, размахивающих шпагами, лошадь шарахалась как от чертей. К полной моей «радости» пиротехник привез только четырёхгранные рапиры, которыми мушкетёры в XVII веке не вооружались. Рубящие удары с коня делать ими не разумно. Только уколы. Не сразу я понял влияние рапириста Володи Балона на выбор оружия в фильме. Так, лучшая по рисунку сцена засады на Арамиса превратилась в серое месиво. Но каскадёры работали отлично. Особенно старались боксёры Женя Топоров и Костя Яковлев, получившие накануне от меня упрёк за трусость. Они не смогли по команде «начали» спрыгнуть с деревьев между скачущих на лошадях мушкетёров. Зато скачка и фехтование Игоря Старыгина были выше всяких похвал. Управлять лошадью одной рукой и при этом рубиться шпагой — это занятие не для слабонервных. Стоп! Снято!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
