вчерашний случай, когда она сама его отшила и послала к другой женщине, сделав это
совершенно спокойно. Вроде бы она видит его таким, какой он есть. Но видит только то, что лежит на поверхности. Однако помимо всего этого была и другая сторона. И с этой
второй стороны Леша понимал, что не хочет делать того, от чего Лене может стать
неприятно. Понимает ли вообще эта блондинка, о чем с ним договорилась? Теперь, думая
мозгами, а не иным местом, он уже серьезно сомневался. Для нее измена - это своего рода
маленькая катастрофа. Как же тогда она воспримет его близость с другой после всего
того, что было между ними? Когда будет об этом знать не заочно, не на словах, а по
факту. Что если это вызовет у нее отвращение к его персоне? Леша и сам не заметил, как
для него стало первостепенно ее мнение и отношение к нему. Оно стало важно до такой
степени, что его задевали любые слова из ее уст, затрагивающие его любвеобильную
натуру. Он не хотел быть в ее глазах таким, каким она его видит. Теперь не хотел. Он
просто отказывался уподобляться своему брату, даже несмотря на то, что отношения с
Леной не носят серьезного характера. И сложно уже было представить, что еще какой-то
месяц назад они были в контрах.
«И как же меня так угораздило?» - с грустью подумал Фирс, делая глубокий вдох.
***
Каждый новый день приносил новую уверенность, что Лена постепенно приходит
в норму. Все сильнее негативные события в жизни вот-вот обещали начать
восприниматься со статусом законченного этапа. Отходил в прошлое и Гриша, который
тем не менее так и продолжал искать встречи. Только Лена оставалась непреклонна.
Прошло уже несколько дней, а она по-прежнему испытывала стойкое желание ни видеть
Григория, ни слышать его пустые оправдания и мольбы о прощении. Он перестал для нее
существовать как мужчина и как любимый человек ровно в тот момент, когда она узнала
об измене. А вот его брат, наоборот, все активнее завоевывал для себя место в ее душе, как бы она этому не противилась. Он баловал ее вниманием и страстью, окружал заботой, очень быстро став человеком более близким, чем она планировала изначально. Он
волновал ее, будоражил до того, что в каждый момент близости она погружалась в самые
невероятные ощущения, о которых и не знала прежде. Но порой это вызывало в ней
удушающее чувство паники. Это казалось таким глубоким омутом, что ей обязательно
требовалась какая-то ниточка, способная удержать на плаву. Ей нужен был противовес, который все настойчивее вырисовывался в том человеке, о ком она никогда бы и не
подумала. Хотя, по сути, других вариантов у нее и не было, потому что после Леши
Владислав Олегович был единственным из мужчин, чей интерес она была способна
вынести, когда остальные вызывали безразличие, а то и вовсе - отвращение.
Шумский всегда был внимателен, но в последнее время, ко всему тому же, начал
за ней ухаживать, причем делал это со всей деликатностью. Так, приглашение на ужин
вскоре сменилось на приглашение посетить с ним театр. Это ввело ее в ступор. Над
ответом Лена думала не меньше суток. Согласиться или нет? Казалось, что от ее «да» или
«нет» зависели дальнейшие рамки общения с этим мужчиной. Хочет ли она переступить с
ним границы привычных рамок? Способна ли смешать работу и личную жизнь?
Насколько ей важно мнение Алексея на этот счет? И в конечном итоге – может ли на это
пойти, если прекрасно знает, как сильно Шумский нравится Антонине?
В тот день она застала подруг на рабочем месте, в салоне красоты. Как обычно, за
чашечками кофе они успели обсудить не одну тему, прежде чем разговор дошел до
Шумского.
- Тонь, мне нужно с тобой серьезно поговорить, - начала Лена. – Это касается
Шумского.
- Что с ним? Он хочет сделать мне предложение, от которого я не смогу
отказаться? – пошутила подруга, причем в первую очередь над собой, что было заметно. –
Или сделал это кому-то другому?
- Нет, он… пригласил меня в театр.
Чуть помедлив с реакцией, Тоня пожала плечами.
- Ну так иди, если хочешь. В чем проблема? – ответила она с долей грубости, которая выдавала ее истинное мнение на сей счет.
- Я не знаю, что ему ответить. Меня волнует твое отношение ко всему этому.
- А что я? Знаешь, еще в тот последний раз, когда мы обедали втроем, я
окончательно поняла, что мне там ловить нечего. Если бы он хотел что-то предложить
мне, то сделал бы это уже давно. Только ему интересна совсем не я. Его интересуешь ты, моя дорогая. Так что прими мои поздравления.
Лена поникла, но вместе с этим испытала и облегчение из-за того, что подруга
перестала видеть идеал в ее безответном начальнике и оставила все попытки его добиться.
Хотя она ожидала другого разговора.
- Лен, а Шумский знает, что ты сейчас без мужика? – полюбопытствовала Аня.
- Да, я недавно сказала ему, когда мы вместе ужинали. Наверное, вино в голову
ударило.
- Тогда я могу тебя только поздравить, - ответила та же Аня. – Он увидел зеленый
свет и пытается сейчас за тобой ухаживать. Так что готовься, театр - это только начало.
Для Лены это новостью не было. Она и так прекрасно все понимала.
- Девочки, я в растерянности, - призналась наконец она.
- От чего? – не поняла Тоня.
Отпив глоток кофе, Лена вспомнила поговорку: «Сказал «А» - говори и «Б»».
Кроме того, как иначе она объяснит подругам, что с ней происходит, не упоминая еще
одного человека. Пришлось для начала немного собраться с духом.
- Я не говорила вам до этого… но у меня с младшим Фирсовым что-то вроде
этих… свободных отношений.
Вполне предсказуемо Лена посмотрела на Тоню. Подруга выглядела до того
ошеломленной, что даже не сразу смогла обрести дар речи.
- Ничего себе, - произнесла вместо нее Аня. – Ну ты даешь, Лен.
- Я бы не так сказала, - добавила Антонина. – Ленка! Кто бы мог подумать, что ты
и Фирс… - она с улыбкой покачала головой, вскидывая левую бровь, - и Шумский… да
еще и Гриша!
- Лен, ты обалдела? – спохватилась Аня. – Зачем тебе столько мужиков? Как ты
собираешься с ними справляться?
- Да ладно, что такого? – вступилась Тоня.
- Как что? Тонь, это Лена, а не ты.
- Ой, прям. Это только кажется, что их трое и много, а на деле: Гриша отпадает
сразу, на его брата можно даже не рассчитывать, это тот еще кабель, так что остается
