– Ничего, мастер Зигмунд, – я тряхнул бумагами в руке. – Он уже все равно все рассказал.
Поднявшись со стула, я направился к выходу. Демон бросил на труп равнодушный взгляд и решительно последовал за мной.
К счастью, я не представляю, как изготовить газ и уж тем более собрать бомбу. В Эделлоне имеются маги, и я до сих пор не получил подтверждения, что они не умеют читать мысли. Любой подобный телепат, увидев то, что знаю я, неминуемо впадет в шок, а после задастся целью повторить земной успех.
Да, есть наглядный пример Катценауге – что бывает, если дать дураку ядреный чемодан. Научило ли это остальных чему‑нибудь? Ага, держи карман шире. Кровавые культы, добровольное превращение в отвратительных чудовищ ради мифической возможности заполучить дар к магии… Здесь полно вещей однозначно доказывающих, насколько вокруг меня дикое общество. И давать им в руки мощь технологической цивилизации?
В компании демона я вышел из подвала и вдохнул чистый воздух полной грудью. Ченгер, встав рядом, втянул свой язык в пасть и, погладив себя по животу, внимательно осмотрелся.
– Вот теперь я готов воплотиться , – заявил он.
Я бросил на него короткий взгляд.
– Сперва нужно сделать так, чтобы у нас были свидетели, которые подтвердят, что ты призван ритуалом. Иначе проблем не оберешься.
– Поэтому я и не спешу , – кивнул демон. – Но затягивать не стоит, я наелся и теперь хочу немного других развлечений .
– Каких же?
– Вино, девочки , – облизнувшись, заявил он.
На мгновение я представил реакцию женщин на облик Ченгера. Они же писаться будут от ужаса, какой уж там секс?
– Сегодня вечером займемся, – пообещал я.
Из раскрытых дверей поместья вышла Салэм, сладко потягиваясь. На девушке была длинная белая рубаха и черная юбка в пол – узкая и подчеркивающая каждый изгиб ниже талии.
– Доброе утро, – поздоровался я, глядя на свою учительницу.
За этот месяц она заметно изменилась, чаще улыбалась, а порой даже смеяться себе позволяла. И ни разу не прибегала к своему дару некромантии, что доказывает его влияние на владельца.
– Доброе, – кивнула она, тряхнув головой, отчего коса черных волос упала со спины на грудь. – Ты помнишь, какой завтра день, Киррэл?
Я усмехнулся, услышав этот вопрос. Как и любой нормальный мужчина, я неоднократно сталкивался с многочисленными годовщинами, о которых за делами и заботами забываешь. И пусть дорога домой мне закрыта, я нисколько об этом не переживаю: там я сделал все, что мог, чтобы мои дети ни в чем не нуждались. А такие вот моменты, напоминающие о прошлой жизни, теперь вызывали у меня не тоску, а улыбку.
– Прибытие ордена, – кивнул я, направляясь к крыльцу.
– Неплохо было бы подготовиться, – с намеком произнесла она.
– Распорядишься? – предложил я, поравнявшись с искоренительницей.
Нужно сказать, что с первой ночи под крышей семейного поместья ко мне пытались прорваться целые орды женщин разного возраста и достатка. От простых крестьянок до жен зажиточных горожан. Но все натыкались на Салэм, и спорить им враз становилось невесело. Потому как одно дело – драть волосы баронской подстилке из такой же голытьбы, и совсем другое спорить с чародейкой, повелевающей мертвыми.
Ни я, ни Салэм не желали как‑то регулировать наши отношения, да и нужды в этом не было. В конце концов, мы из разных миров, несмотря на магию и обучение в Аркейне. Король не одобряет браков аристократии с другими сословиями, а орден не даст искоренительнице превратиться в баронессу. Мы оба это понимали и нас устраивало.
– Если ты прикажешь, – улыбнулась она.
– Прикажу. Но потом, сперва нужно позавтракать.
Вдвоем – Ченгер куда‑то исчез – мы направились на кухню. Столовой в поместье не имелось, вместо нее использовался ныне обугленный зал. Так что есть приходилось либо на улице в господской беседке, либо на кухне за отдельным от слуг столом.
– Они прибудут к завтрашнему вечеру, – заговорила Салэм, когда перед нами поставили тарелки с супом. – Я не думаю, что явится кто‑то высокопоставленный, но делегацию нужно разместить. Я прикажу навести в гостевых комнатах порядок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я подумал над ее словами, и покачал головой.
– Нет, поместье я уступать не буду. Сейчас поедим, и я прогуляюсь до трактира в городе. Выкупим его, скажем, дней на десять, пусть там твои друзья останавливаются.
– Это немного неуважительно, – хмыкнула Салэм.
– Я здесь власть, – указав на себя ложкой, ответил ей. – А если начну прогибаться перед орденом, меня никто не поймет. Барон мягкий и уступчивый, это ты хочешь сказать?
– Аркейн, – хмыкнула она.
– Вот именно, Салэм. Аркейн – не принадлежит к баронству, графству или даже королевству. По сути своей, он ближе к компании наемников. Союз с такими заключать – можно, тут даже король мне ничего против не скажет. Но селить у себя, создавая таким образом прецедент, когда феодал допускает к власти чужаков… Ян уже попытался, и где теперь тот Ян?
Искоренительница усмехнулась.
– Вот как ты заговорил.
– Ты и сама понимаешь, что селить их в поместье – неразумно. Вашему ордену я выделю деревню Лесную, вот пусть там и обживаются. Она и к Катценауге достаточно близко, и к соседним землям прилегает. А если по вырубке топать, так можно прямиком в Роташтайн зайти.
Девушка улыбнулась.
– Как же ты возмужал, мой маленький ученик, – со смехом сказала она. – Не прошло и полугода, а из напуганного и ничего не понимающего бастарда стал настоящим бароном. Я тобой горжусь!
Я ответил ей легкой улыбкой и взялся за еду.
* * *
На заднем дворе поместья слуги расчистили площадку полтора на полтора метра. Особо напрягаться, создавая видимость призыва, я не собирался, а потому и выравнивать место проведения ритуала не стал. Ни к чему.
Иллюминацией займется сам Ченгер, от меня требуется только создать антураж. А потому я потратил около часа, рисуя на плотной почве ничего не значащие, но достаточно зловещие символы. Не так уж это и сложно, если видел пару ужастиков про чернокнижников.
Поэтому в основу рисунка легла банальная пентаграмма. По ее углам я расставил свечи, оказавшиеся неожиданно дорогим удовольствием – пришлось платить по грошу за каждую, так что сжигать их до конца я не планировал.
В центре фигуры начертил круг, в котором воплотится демон. А между лучами я изобразил несколько символов, не имеющих в этом мире смысла.
Конечно, я приказал слугам спрятаться, пригрозив карой. Но все время, что работал над «ритуалом», чувствовал кожей жадные взгляды любопытных. В том, что уже с первыми петухами весь город будет знать, как барон демона призывал, я не сомневался.
Наконец, закончив рисовать, я отошел за пределы ритуала и, размяв затекшую спину, взял лежащую здесь же книгу в черной обложке.
О том, что у меня в руках бухгалтерия баронства, которую я завел для себя, никому знать было не нужно, главное – выглядит мрачно.
Раскрыв записи на случайной странице, я вскинул голову и уставился в центр пентаграммы. Ченгер уже стоял в круге и, едва сдерживаясь, смеялся над устроенным нами представлением.
Я махнул рукой, и демон поджег свечи, воспользовавшись моим даром. В этот же момент кто‑то вскрикнул в поместье, и вопль сменился топотом ног.
Подавив улыбку, я стал бормотать себе под нос приходящую в голову чепуху, даже не пытаясь имитировать речь или какой‑то язык. Просто лишнее.
Ченгер раз в несколько секунд заставлял нарисованный на земле ритуал светиться все ярче – простая иллюзия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– In nomine Domini Patris et Filii et Spiritus Sancti. Amen!
Последнее слово я и вовсе выкрикнул. Взметнулось черное демоническое пламя, но тут же опало, растворившись в воздухе. А в круге призыва стоял воплощенный Ченгер.
Разведя руки в стороны, он оскалил рот, демонстрируя набор острых зубов.
– Назовись, демон, – приказал я, громко захлопывая бухгалтерскую книгу.
