Иван целовал жену, чувствуя, что совладать с желанием очень трудно. Он старался освободить ее от роскошного свадебного платья. Единственое, что сейчас важно — это сбросить одежду и теснее прижаться разгоряченными телами друг к другу.
Приливы желания уносили их в бушующее море страсти с головой.
Их тела и души переплелись словно прорастая друг в друга и подтверждая, что отныне они связаны неразрывными узами всеобъемлющей любви навсегда…
И на пике развязки Иван прокричал:
«Love is you!» /Любовь это ты/
Французский вояж
Французский вояж
На рейс они не опоздали. Гриша сказал, что завел два будильника и еще попросил маму разбудить его.
Пока летели, Маша рассказала одну из легенд о необычном названии деревни Montresor/«Мое сокровище»/. Здесь у ее отца, барона Александра де Лурье, было небольшое родовое поместье.
Однажды во время охоты молодой король Гонтран уснул у ручья, неподалеку от пещеры. Его оруженосец не спал. Он мечтал жениться на принцессе. Но был беден.
Вдруг он заметил ящерку, которая юркнула в расщелину пещеры, а когда выбежала оттуда, то ее чешуя оказалась осыпанной золотым порошком.
Оруженосец удивился и разбудил короля, рассказав о ящерке, осыпанной золотым порошком.
Они нашли вход в пещеру. Извилистые ходы привели их к золотой горе, скрытой глубоко под землей.
И тогда король Гонтран построил замок на горе сокровищ, а верного оруженосца назначил сеньором. Счастливый оруженосец смог жениться на принцессе. А само место получило название Монтрезор.
— Там очень красиво, — сказала Маша. Во всяком случае было красиво. И наш дом… Он был небольшой, но уютный. В саду было несколько беседок и много цветов. Мама любила цветы. А за высоким забором и стеной, оставшейся от замка, выращивали овощи. Земля была плодородной.
Маша замолчала. Старалась не расплакаться от нахлынувших воспоминаний. Иван, почувствовав ее состояние, обнял за талию и время от времени касался губами щеки, ушка, губ, шепча нежные слова и успокаивая ее.
Леон встретил их и они, получив багаж, через два с половиной часа подъехали к поместью барона Лурье. Маша поняла, что не сможет остаться ночевать в доме. Переговорив с Ваней и Гришей, попросила Леона отвезти их в деревенскую гостиницу.
Встреча с нотариусом назначена на 15:00. Они успели разместиться и пообедать.
Пожилая хозяйка гостиницы мадам Элен Борель узнала Мари-Анн, обняла ее и расплакалась. А Маше было непривычно слышать свое имя, ставшее таким далеким.
Мадам Борель предоставила им два лучших номера и спросила, что бы они хотели на ужин.
Маша предложила мужчинам попробовать местный рататуй из тушеного перца, кабачка и баклажана и кок-а-вин — цыплят в красном вине.
Договор еще раз был зачитан, и Маша подписала его. А далее месье Анри Дюбуа предложил поговорить о планах на будущее. Его интересовало, что предпримет Мари-Анн со свалившимся на нее мизерным богатством.
Он специально так и сказал, чтобы она поняла: ловить здесь нечего. Предложу ей небольшую сумму и, так и быть, заплачу за нее налог.
Это словечко с «мизерным богатством» резануло остро. Что он хотел этим сказать? Истинную стоимость элементарно можно выяснить, пригласив оценщиков. Иван сдержал себя с трудом, чтобы не высказать свое возмущение. Он почувствовал волну гнева, охватившего Машу после этих слов. Похоже, что и Гришу тоже. Все трое понимали, что нотариус о чем-то недоговаривает и темнит.
Видит Бог, месье Дюбуа растерялся, когда после того, как супруг Мари-Анн оплатил пошлину и дополнительную работу нотариуса, она, очаровательно улыбнувшись, поблагодарила и сказала, что перед отъездом постарается заглянуть.
Чтобы немного развеяться, они решили пройтись по деревне. Конечно, за 14 лет здесь многое изменилось, но не в лучшую сторону. Разбитый асфальт, обшарпанные кое-где фасады домов, разрушенный замок. За 14 лет он совсем обветшал. Но самое главное — это лица людей: угрюмые, под стать серому безликому дню.
И только в центре деревни, где были сосредоточены пекарни, кафе, гостиницы и магазины, был настоящий Монтрезор.
Гриша в одной из пекарен поинтересовался, насколько велик налог на прибыль. Молодой пекарь охотно ответил, что эта пекарня перешла к нему по наследству 3 года назад. Сейчас он платит 15%.
Однако, не так давно местные органы власти получили право дополнительно вводить на своей территории местные налоги и сборы. И теперь он платит: налог на уборку территорий, земельный налог, налог на жилье, сборы на установку электроосвещения. Кроме того, социальные взносы за своего работника и ежемесячные обязательные отчисления в фонды медицинского, пенсионного и социального страхования. В итоге набегает до 45%.
— Но я утешаю себя тем, что у многих дела обстоят намного хуже, — рассмеялся он.
— Сейчас поговаривают, что будет продаваться поместье барона де Лурье. Мой брат Леон очень уважал самого барона и его семью. Следил за поместьем на совесть. Платил налоги и собирал деньги в надежде, что сможет выкупить его. Конечно же, его отхватит этот прохвост нотариус.
Вот теперь все стало на свои места. Иван для себя понял: надо продавать все. Но решать это Маше.
Вечером после ужина они обсудили итоги дня. Разговаривали тихо, на немецком, включив телевизор. Гриша позвонил родителям и, повесив трубку, вдруг с криком Ура! бросился обнимать Ивана и Машу.
— Гришка, ты что, съехал с шариков?
— Нет. Но новость у меня зашибенная!
— Ну и?
— Завтра… — Гриша, хитро улыбаясь, затягивал паузу специально… И только увидев, что Иван встает, скороговоркой сообщил: отец с мамой уже в Париже и завтра к девяти часам утра подъедут сюда. Сначала едем на кладбище, затем в Тур и Париж.
— Ура! — прокричали Маша с Иваном и принялись обниматься.
— Ну, Римас Александрович, человечище! — воскликнул Иван. И позвонил деду.
Нил был рад, что Римас с Верой вылетели в Париж, чтобы помочь детям.
— Вань, смотрю я на тебя и удивляюсь, — сказал Гриша. — У тебя такой дар ясновидения, что просто отрыв башки. Вот бы мне немного твоих способностей. Знаешь, иной раз работаешь с клиентом и понимаешь, что врет, гад, а ухватить не можешь. А ты погрузился в его биоритмы или вибрации и все по полочкам разложил. Красота!
— Гриш, ты сейчас похож на маленького ребенка. Тебе кажется: взмахнул волшебной палочкой и вот тебе мост через бурную реку.
Не все так просто. Почувствовать вибрации незнакомого человека достаточно сложно. Есть очень закрытые люди с собственным внутренним миром. И они очень оберегают его от вторжения извне.
Чтобы его раскрыть, ты должен потратить колоссальное количество своей энергии и потом восстанавливать ее через адскую головную боль, бессонницу, неприятные видения, расшатанные нервы. Я никогда не объявлю себя экстрасенсом и ясновидцем. Я пользуюсь этим даром только во благо моей семьи и самых близких для меня людей.
* * *
Римас арендовал микроавтобус и теперь они все вместе ехали на кладбище почтить память родителей Маши.
Сразу можно было догадаться, что за захоронением ухаживал Леон. Римас счел необходимым, чтобы Леон сопровождал их в Тур. Ведь все эти годы именно он общался со всеми управляющими.
Вместе с Римасом приехал его давний приятель Поль Моро — известный владелец крупных агентств недвижимости со своим личным водителем, который и вел сейчас микроавтобус.
Мужчины сконцентрировались в самом начале салона. Обсуждали банки. И Римас вспомнил слова американского актера Боба Хоупа: «Банк — это место, где вам дадут денег взаймы, если вы докажете, что они вам не нужны».
После этой фразы дружный хохот накрыл весь салон.
Вера с Машей улыбнулись. Что тут скажешь: мальчишки есть мальчишки.
— Машенька, я никогда не вторгалась в чужую жизнь. Но вы с Ваней особенные. Вы оба напоминаете нас с Римасом в молодости. Скажи, у вас с Ваней все хорошо?
