Рубобост показал на лес, где я совсем недавно прятался. И мы ясно увидели прищуренные глаза и серые морды прячущихся за деревьями волков.
— Их больше десяти. Они на удивление спокойны и терпеливы. Хочется надеяться, что они поджидают, когда мы уйдем, а не когда мы уснем.
Королевское укрепление, где Бренн держал речь перед командирами, прибрали, ворота починили, устроив таким образом место, где все моряки с Арго смогут наконец отдохнуть. Рубобост и Улланна приготовили аппетитную еду из скудных запасов, остававшихся на корабле, и из того, что нашли в лагере. Миховар испек хлеб почти из одной травы.
— Хлеб можно испечь из чего угодно, лишь бы это можно было перемолоть в порошок, — поучал он нас. — Даже из черепов!
Илькавар и двое кимбров, Конан и Гвирион, отобрали семь коней из тех, что паслись на опушке леса и на берегу. Немолодые животные, выпущенные на волю, постепенно одичали, но их еще можно было использовать в походе на юг.
Эрдзвулф сидел над картой и размышлял. А Тайрон Критский, который не знал южных гор, стоявших на пути в Грецию, страну, что так влекла его, обладал талантом ориентироваться в лабиринтах. И поскольку горные проходы и извилистые реки — те же первозданные лабиринты, тонкие, украшенные золотом пальцы Тайрона скользили по карте, прокладывая маршруты, по которым мы сможем догнать и обойти огромную армию, двигающуюся по холмам Македонии подобно наводнению: сначала спокойно, а потом все безудержней.
Теперь нам придется оставить Арго. Нас ждет долгая дорога по все более и более трудным горным перевалам, пока мы не доберемся до восточных границ Иллирии. Потом нам предстоит пройти извилистым путем через Македонию до Фессалии, а там Жаркие Врата — узкое ущелье и переход по враждебным, неприветливым долинам к Дельфам.
Ясон разрывался, размышляя о том, какую из Двух возможностей избрать: то ли перехватить армию до того, как она доберется до Фермопил, учитывая, что там произойдет кровавое сражение и его сын может пострадать, то ли подождать до Дельф потому что там сына найти будет проще. Хотя если кельты сумеют ворваться в Ахею, то скорее всего они рассредоточатся и в Дельфы прибудут уже несколькими летучими отрядами, чтобы обрушиться на оракул, как буря. Оргеторикс может затеряться среди них, а может быть, он и вовсе не станет принимать участие в мародерстве из уважения к святому месту, где бывал.
Урта согласился с рассуждениями Ясона, но по своим соображениям. Он не хотел, чтобы Куномагл погиб от греческого копья. Решено, мы перехватываем армию до Фермопил. Значит, нужно поторопиться с отъездом.
Встал вопрос: кто же сообщит Миеликки, что Арго останется здесь, что мы спрячем его в укромном месте и оставим на время?
— Я мочился на нее, — сказал Ясон. — Боюсь даже представить, что она со мной сделает, если я явлюсь к ней.
Все глаза обратились ко мне, но я отказался. Я еще не отдохнул после полета в соколе, к тому же у меня были свои дела. Но Улланна напомнила мне о моих особых отношениях с кораблем. И мне пришлось согласиться против воли.
Она заставила меня подождать, я сидел на корточках один на корабле, вдыхал запах лошади — хотя навоз давно убрали и счистили, запах остался — и негромко звал старую Госпожу Леса. С носа корабля на меня смотрело угрюмое лицо, я почувствовал дуновение холода. Запахи зимы перебили другие запахи, мне на щеки опустились снежинки. Госпожа Леса не обрадовалась мне. Оказалось, что она слышала наш разговор.
— Вы завели меня в такую даль, чтобы бросить!
Я вздрогнул, услышав голос Духа корабля. Я вдруг оказался в ледяной стране, сидел на сугробе, солнце, сверкавшее на льдинках и снегу, слепило глаза, мне даже пришлось прикрыть их рукой.
На Миеликки была черная медвежья шуба, большой красно-зеленый капюшон скрывал лицо. Она повернулась ко мне, сердито отбрасывая снег ногой. Ее рысь зарычала на меня. Я поднялся навстречу.
— Мы должны идти на юг через горные перевалы. Мы быстрее пройдем пешком и на лошадях. Речной переход закончен. Мы не бросаем тебя, просто ставим на время в сухой док.
— Плывите морем, — предложила она. — Потом на юг через узкий пролив и через Иолк, а можно через Фессалию. Арго там проходил.
Она имела в виду плавание Ясона и узкий и опасный пролив у Геллеспонта. Сам корабль передал свои знания покровительнице. Я помнил это путешествие, словно это было вчера, мы долго волочили корабль по берегу моря, имевшего цвет темного вина. Мы тогда направлялись в Колхиду. А потом поплыли к очень трудному для морехода устью реки Даан, болотистому и поросшему тростником. Затем нам пришлось подналечь на весла, плывя против течения вглубь острова к гористым землям Южной Гипербореи, откуда Бренн и его братья кельты сейчас начали свой поход. Как мне подсказывал мой опыт многовековых странствий, по суше мы будем двигаться гораздо быстрее. Хотя надо учесть, что на море нам следовало опасаться только пиратов и тех морских чудищ, которых на нас мог бы наслать Посейдон. А на суше мы могли столкнуться с вождями диких племен, а если уж совсем не повезет, то и с горячими, хорошо вооруженными македонцами. Сами греки давно утратили свою мощь. Они могли удержать разве что Фермопилы, Бренн как раз и выбрал этот перевал.
— Мы пройдем сквозь как расплавленная магма вулкана, сжигая все на своем пути, живые побегут по мертвым телам! Мы поглотим каждую травинку, каждый клинок, каждую юную жизнь, которая встанет на нашем пути.
Он может это сделать. Эти кельты боятся смерти куда меньше, чем персы, которые штурмовали перевал четыре столетия назад и были отброшены малыми силами спартанцев.
Времена изменились. Гибель воина означала лишь то, что бой продолжится, правда уже в Стране Призраков, и после смерти.
— Мы не покинем тебя, — сказал я Миеликки. — Но путь по суше короче. А вернувшись, мы отвезем тебя домой.
Миеликки сердилась, она ходила взад-вперед передо мной и издавала какие-то странные звуки, словно пела себе под нос. Через некоторое время она остановилась и откинула капюшон. Ее лицо было мертвенно-бледным, глаза как лед, губы вытянулись в тонкую линию, вся кожа была испещрена морщинами, на щеках замерзли слезинки. Она страдала от одиночества, но мне приходилось видеть, как эта женщина становилась жесткой и жестокой.
— Моя предшественница не жила здесь, — сказала она. — Она приходила, когда хотела или когда ее звал тот, кого вы величаете Ясоном.
Миеликки говорила про Геру. Гера обещала Ясону помогать только советами в том плавании. Она участвовала в более крупных и опасных играх за пределами мира смертных.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
