Идея посещения получила такую популярность потому, что она каким-то образом соответствовала интуитивной потребности создать «образ мира», включающий космос и внеземные цивилизации в нашу земную историю. О популярности идеи говорят хотя бы многочисленные письма читателей, предлагавших свои прочтения различных древних сказок и преданий с точки зрения возможного посещения. Об этих письмах сообщал, например, журнал «Смена» после опубликования статьи А. Казанцева «Пришельцы из космоса?» (1961, № 8, 9, 10)114. Да и позднее эта идея не умерла. При журнале «Знание — сила» была организована неофициальная Комиссия по контактам. Комиссия выдвинула принцип «космического кенгуру» для поисков следов возможного посещения на Земле, в том числе в мировом фольклоре. С разъяснением этого принципа Р. Подольный выступал на представительной научной конференции в Бюракане в 1971 г.
В 70-е же годы появились статьи китаеведа И. Е. Лисевича, в которых он анализирует некоторые из китайских мифов, исходя из гипотезы возможного отражения в них давнего посещения Земли разумной космической расой. Статьи рассчитаны не на массового читателя и не на популярные издания; одна из них опубликована в специальном журнале «Советская этнография»[115]. Правда, подавляющее большинство ученых-историков остаются противниками идеи подобного посещения, и всякого рода «следы», оставленные пришельцами на Земле, вроде таинственных рисунков или циклопических сооружений древности, предпочитают объяснять «изнутри», как результат деятельности земных цивилизаций в далеком прошлом. При этом они руководствуются известным законом научного исследования — избегать вводить новое основание, если есть возможность объяснить явление на основе уже имеющихся.
Но как бы то ни было, этот миф пока жив и науке приходится им заниматься[116]. А создавался он, повторяем, совместными усилиями ученых, популяризаторов науки и писателей-фантастов. На него работали и предположение об искусственном происхождении спутников Марса, высказанное И. С. Шкловским, и статьи М. М. Агреста, и многочисленные романы о «вторжениях», и шум вокруг «Тунгусского дива».
В наши дни в арсенале как науки, так и фантастики имеется масса предположений, догадок, гипотез и попросту фантазий о наших возможных братьях по разуму. Достаточно вспомнить выдвинутую еще X. Шепли идею о возможности жизни на космических телах, представляющих собой нечто среднее между звездой и планетой, обогревающихся внутренним теплом, освещаемых только далекими звездами и превосходящих по размерам Юпитер раз в десять. Какой может быть эта жизнь, протекающая во мраке, раздавленная чудовищной гравитацией?
Вопрос об облике разумных обитателей космоса при нулевом количестве непосредственных данных породил огромное число предположений. Мы уже ссылались на мнение Р. Брейсуэлла (см. гл. 1), что наши космические братья могут заменять руки языком. Он же высказал мысль, что они могут быть сферическими или иметь во рту глаз, а то и микроскоп. Предполагается, что жизнь может возникнуть на иной основе — не на углеродной, как на Земле, а на кремниевой, а возможно, что и на уровне элементарных частиц. Разумом наделяется океан, хоть и плазменный, плесень, растение, плазменное облако. Разумные существа, как предполагают, могут непосредственно заряжаться энергией от звезд или потреблять электрическую энергию. Их наделяют телепатическими свойствами, способностью непосредственно воспринимать едва ли не все виды излучений, понимать язык животных и даже почти мистический «язык» растений. Одним словом, они вполне могут сойти за магов и волшебников.
И. С. Шкловский и С. Лем считают, что будущее любой развивающейся технической цивилизации связано с такой перестройкой живого разумного вещества, что оно постепенно превратится в кибера — ведь существование белкового организма невозможно в мире высоких энергий[117]. Академик Вернадский высказал мысль, что человек в будущем перейдет на питание неорганическими веществами, что даст ему большую свободу, практическую независимость от живой природы. Мифы о будущем самого человека, естественно примыкающие к мифам о братьях по разуму и космических цивилизациях, «обживают» и идею Вернадского, и мысль, о создании человека «на заказ», высказанную американским ученым Л. Л. Проктором, в том числе и «водного» человека Ж. Кусто и пр. Трудно сказать будут ли осуществлены когда-нибудь на деле эти проекты, но мифы уже существуют.
Кстати, Б. Шоу, так бунтовавший против околонаучного мифа, этому мифу о человеке и его эволюции отдал немалую дань. В пенталогии «Назад к Мафусаилу» он высказывает мысль, которая на все лады варьируется и в фантастике XX в.: современное состояние человечества — это только его неразумное босоногое детство. Эволюция, причем естественная эволюция, без всяких ухищрений науки, без «эликсиров» и «средства Макропулоса», которое придумал К. Чапек, должна привести к увеличению срока жизни человека, сначала сравнительно незначительному — до трехсот лет, — а спустя многие тысячелетия человек изменится неузнаваемо, он будет жить тысячи лет и для него любовь и искусство, занимающие так много места в современном обществе, будут только детскими забавами, которыми будут увлекаться новорожденные до четырех лет. Но и это не предел. «Древние», как называют взрослых людей будущего неразумные «дети», стоят перед новым эволюционным скачком. Они должны освободиться от тела, стать вихрем мысли, слиться с Мирозданием, с Космосом:
«Древняя: Теперь мы больше не верим, что наше тело, этот механизм из плоти и крови, так уж нам необходим. Оно отмирает.
Древний: Оно держит нас в плену у нашей ничтожной планеты и не дает нам подняться к звездам»[118].
Мысль о подобной эволюции разумного существа занимала Б. Шоу всерьез. Пьеса «У предела мысли», процитированная нами, написана в 1920 г., а в 1948 г. Б. Шоу написал «Притчи о будущем», где говорит о «бестелесной расе», которая «продолжает существовать в виде Вихря Мыслей, проникающего сквозь наши черепные коробки, ведь наш мозг и наши руки служат для этой расы орудиями производства в ее нескончаемом процессе познания и освоения мира»[119]. Правда, Б. Шоу говорит, что это только теория, созданная учеными будущего, но самая-то мысль была, очевидно, дорога ему, раз он повторяет ее в пьесе, написанной через двадцать восемь лет после пенталогии «Назад к Мафусаилу».
А «вихри воль, циклоны мыслей» В. Брюсова не из того же ли вырастают источника? Б. Шоу и В. Брюсова как-то не принято причислять к фантастам, хотя некоторые пьесы Б. Шоу, как и «научная поэзия» русского поэта, вполне могут быть названы произведениями фантастическими, даже научно-фантастическими.
Но и в собственно научной фантастике в самых разных вариантах обсуждается вопрос, что современное состояние человека — его облик и духовная сущность — явление временное и преходящее, что эволюция должна привести к рождению новой расы людей, более прекрасной, гуманной и могущественной. Эта идея пронизывает роман-трактат О. Степлдона «Последние и первые люди», где он рисует целый ряд различных человеческих рас, последовательно сменяющих одна другую на протяжении грядущих тысячелетий. Рассказы о всякого рода гениальных мутантах насчитываются уже сотнями, причем, как правило, имеются в виду не случайные мутации, отклонения от нормы, а закономерные перемены, являющиеся результатом последовательной эволюции человека, новой ступенью этой эволюции. Такой скачок в новое качество изображает Р. Бредбери в рассказе «Куколка», и новые свойства человеке он воспринимает не буквально, а символически, как вновь появившуюся способность к полету.
Еще в 1953 г. А. Кларк издал роман «Конец детства», ставший ныне классикой англо-американской фантастики. Там он изображает рождение новой расы людей, которые становятся уже не сынами Земли, а космическими существами в самом нефигуральном значении этого слова, и космос они осваивают без помощи техники, силою мысли и желания. В конце романа они вовсе порывают связь с породившей их планетой и устремляются в космические выси.
Столь же многочисленны предположения о техническом и инженерном могуществе таких цивилизаций. Наиболее известен проект Ф. Дайсона о сооружении специального «колпака» вокруг звезды — сферы Дайсона — для того, чтоб использовать всю лучистую энергию и создать новое жизненное пространство.
Советский ученый Н. С. Кардашев делит цивилизации на три типа, в зависимости от количества потребляемой ими энергии, и предполагает, что цивилизации третьего типа должна быть доступна вся энергия Галактики. На симпозиуме в Бюракане 1971 г. он выступил с захватывающе смелой идеей о возможном использовании «черных дыр» цивилизациями третьего типа.
