У нее были светлые волосы, подстриженные в небрежный боб. Одна из богатеньких детишек. На ней было вязаное платье, которое едва скрывало загорелое бикини. Она была сложена как лиса, а задница у нее была как у скаковой лошади. Я мельком увидел татуировку у нее на плече: символ Рубикона. И у нас есть счастливый победитель! Просто девушка в моем вкусе.
Тем не менее, Елена не появилась. Где, черт возьми, она была?
Девочки выпили по рюмке. Сэмми рассмеялась и выпила еще одну.
Я видел много великолепных спин, а потом они оказывались по-собачьи уродливыми. Я просто хотел, чтобы эта таинственная девушка обернулась.
Энни повернулась, чтобы посмотреть, на что я уставился. Она улыбнулась еще шире.
— Смельчак, перестань пялиться, — прошептала она.
— Что? Я могу пялиться, если захочу. Это мои глаза, а не твои.
Она снова засмеялась, и я увидел того же парня, который бросил на меня этот взгляд, он подошел к ним и склонился над блондинкой.
— Мы можем поговорить? — спросил он.
Девушка не ответила, но они ушли вместе. Вызов. Даже лучше. Я улыбнулся и пошевелил бровями, глядя на Энни.
Она усмехнулась и закрыла глаза, качая головой, будто точно знала, что сформировалось у меня в голове.
— Черт возьми, некоторые из этих девушек — лисы, — сказал я Люциану, и он рассмеялся.
Он посмотрел на меня.
— Здесь много чего можно обойти, чувак. — Он улыбнулся одной из рыжеволосых. — Вот почему я рад, что получил приглашение.
Мы рассмеялись.
— Вы, ребята, отвратительны, — сказала Энни.
Мы оба пожали плечами с невинным выражением на лицах, которое говорило: «Что?» Мы дразнили ее до полусмерти.
— Я знаю тебя, Блейк Сэмюэл Лиф, и, слава небесам, я твоя кузина.
Мы снова рассмеялись.
— Кто-то привлек твое внимание? — сказал Люциан, пока я продолжал смотреть на дверь, ожидая, когда Елена выйдет.
— О, — нараспев ответила Энни от моего имени. — Та, которая только что ушла с Ли.
Люциан посмотрел на Сэмми, которая все еще стояла у бара. Она выглядела взбешенной, потягивая пиво.
— Что?
— Расслабься, Люциан. Эта девушка может сама о себе позаботиться, — сказала Энни с лукавой улыбкой. — В конце концов, она собирается укротить могучего Рубикона через несколько месяцев.
Я выплюнул пиво и закашлялся.
Они оба рассмеялись.
— Чувак, ты в порядке? — спросил Люциан и сильно похлопал меня по спине.
Я продолжал кашлять в течение секунды, в чистом шоке.
— Это была… Елена? — У нее гребаная татуировка. Она горячая штучка.
— Да, Смельчак, ты извращался из-за Елены, — засмеялась Энни.
— Я же говорил тебе, она выросла, — прощебетал Люциан. — Но, чувак, этот Ли. — У него был тот смех, который он обычно приберегал, когда был очень раздражен кем-то. — Обещай мне, что ты заставишь его исчезнуть. Сожри его или что-нибудь в этом роде.
Я рассмеялся. Я ничего не мог с этим поделать.
— Я не каннибал.
Это была Елена? Боги…
Они оба снова рассмеялись, вероятно, над дурацким выражением моего лица.
— Ты издеваешься надо мной, да?
— Мне неприятно это говорить, Блейк, но… — Люциан сделал драматическую паузу. — Я же тебе говорил.
Я вытер руки, которые теперь были липкими от пролитого пива, о джинсы.
— Кто, черт возьми, такой Ли?
Все они разразились смехом. Это было совсем не смешно, ни капельки.
— Об этом я тебя тоже предупреждал.
Мне не понравилось, как он это сказал. Этот придурок флиртовал с той, другой девушкой. Я бы, блядь, убил его, если он собирался разбить ей сердце. Я убью его просто ради удовольствия. Начнем с того, что она не принадлежала ему. Успокойся, Блейк. Просто успокойся. Я сделал глубокий вдох. Потом вспомнил то Рождество. У нее был парень. Это не мог быть один и тот же парень, не так ли?
Сэмми наконец-то обнаружила, что мы здесь. Она была так же взволнована, как и Арианна, когда увидела меня. Она хотела пойти за Еленой, но Энни просто сказала ей дать им немного времени. Временами я ненавидел кузину. Ей нравилось нажимать на мои кнопки.
Их не было очень долго. Я уже пил вторую кружку пива.
— Я чертовски ненавижу Ли, — сказала Сэмми.
— Я тоже. — Она одарила его понимающей улыбкой.
— К чему ты клонишь? — Сэмми прищурилась.
— Может быть, она поработает на тренировке, вышибет живое дерьмо из задницы.
Сэмми рассмеялась. Она хохотала как стая гиен. Все мы присоединились к ней. Я не мог вспомнить, когда в последний раз так много смеялся. Это было приятно. Лучше, чем Каинов Огонь. Елена всегда была моим счастливым местом. Да, в моей голове она не была той девушкой, которую я тайно пометил, чтобы поиметь сегодня вечером, как если бы она была добычей. Она все еще была тем четырнадцатилетним ребенком, который разбил мне сердце. Я попытался настроиться, но там были звуконепроницаемые стены. Мне это не понравилось.
Энни не давала мне скучать. Каждый раз, когда я ловил на себе ее взгляд, она точно знала, что я делаю.
— Звуконепроницаемые стены. Облом.
— Да, да. — Я одарил ее кривой улыбкой. Она наслаждалась каждым моментом этого. — Не могла бы ты заткнуться, черт возьми?
Она рассмеялась.
— Я ждала того дня, когда ты, наконец, поймешь, что Елена больше не маленькая девочка. Это так весело, наконец-то увидеть это.
Мне хотелось пнуть ее. Она была такой жестокой. Но вместо этого я рассмеялся.
Затем Айзек хлопнул в ладоши.
— Думаю, нам стоит немного спеть. Вот почему мы здесь.
— Сколько она заплатила за сегодняшний вечер? — спросил я.
Айзек жестикулировал, широко расставив руки, как рыбак, демонстрирующий свой легендарный улов.
Они подошли и взяли пару ручных барабанов и две гитары. Одну электрическую, а другую акустическую. Он протянул мне электрическую.
— Как насчет нескольких кавер-версий песен? Вы, ребята, согласны на одну или две?
Все присутствующие на вечеринке закричали в знак согласия. Сотрудник — он показался мне знакомым… Может быть, Дэвид? — приглушил музыку, которая гремела из динамиков, включил микрофоны и все такое.
Айзек начал петь первую песню.
ЕЛЕНА
— Мне все равно, Ли. Честно. — Я рассмеялась.
— Не говори так. Я совершил ошибку, Елена. Клер ничего не значит.
— У нас никогда не было серьезных отношений, — настаивала я. — Я же говорила тебе.
Фоновая музыка стала тише, а затем кто-то ее сменил. Она звучала из динамиков во всех каютах. Я просто хотела вернуться на свою вечеринку и убраться подальше от этого идиота, который теперь признавался в своей вечной любви ко мне после того, как облажался. Хуже всего было то, что мне было все равно.
Это была медленная, навязчивая песня, которую я знала, хотя что-то в ней было не так. Когда-то эти слова что-то значили для меня. Я чувствовала себя уродом. Вот почему я не нравилась Блейку, он игнорировал меня. Он не видел того, что видели мы с мамой. У артиста был глубокий, проникновенный голос. Однако изначально ее исполняла не та группа. Это звучало почти как у Блейка, но это был не он. Я знала все его записи, и они никогда не делали кавер на эту песню.
Я прислушалась повнимательнее. Я могла поклясться, что слышала этого парня раньше.
— Что? — наконец спросил Ли.
— Кто это? — Я указала большим пальцем на динамики.
— Это гребаная песня. Кого это волнует?
— Ты ведешь себя как мудак. Я ухожу.
— Нет, подожди. Пожалуйста, — взмолился он. Я испустила громкий вздох и села на кровать.
— Это из-за Блейка, не так ли?
Я посмотрела на Ли. На глаза навернулись слезы. Зачем ему понадобилось упоминать это имя? Откуда, черт возьми, оно взялось?
— Ты мудак, — сказала я и снова собралась уходить. Я добралась до двери, открыв ее, прежде чем он захлопнул дверь.
