Внимательно вчитываясь в плотные столбики иероглифов и редкие рисунки, позволявшие более точно усвоить информацию, я только и мог, что завидовать намного более опытному коллеге, достигшему вершин мастерства в нашей профессии и мечтать о дне, когда сам достигну подобного уровня. Впрочем, это был только дополнительный стимул к развитию.
Первый этап комплекса включал в себя изменение структуры скелета, небольшого увеличения их плотности и упругости, путем замены костной ткани на более совершенную, что значительно уменьшало вероятность переломов. Есть у меня подозрения, что старик вдохновлялся одним кланом из Кири — даже первичного обследования тела Кагуя очень совпадало с описанным в свитке. Если это так, то при наличии живого пользователя Шикотсумьяку (Мертвенный костяной пульс), есть шансы достигнуть намного лучшего результата, чем получилось у Хиши.
Громкий звон часов заставил меня отвлечься. Посмотрев на время я нахмурился — два часа прошли слишком быстро — но после небольшого колебания, отложил свиток. Обещание следует держать, так что, встав и немного размявшись, я вытащил из шкафа белье и застелив диванчик в углу, улегся спать. Завтра будет новый день, большую часть которого я намереваюсь посвятить образованию.
Глава 39
Следствие по деятельности Шимуры Данзо и организации под его руководством, наконец, завершилось и было назначено собрание общего Совета Конохи, на котором будет решаться судьба преступника. Как и было заведено, за пару часов до этого, действующие советники присутствовали в кабинете Хокаге, чтобы обсудить совместную линию поведения, даже если тема для разговора была неприятна и тяжела всем троим.
— Хирузен, ты понимаешь, что придется сделать на этом собрании и не станешь пытаться выгородить его? — подал голос Хомура, нарушая гнетущую тишину, царившую в кабинете лидера деревни. — Комиссия накопала столько доказательств преступлений против жителей Конохи и наших союзников, не говоря уж про не санкционированные Хокаге миссии, что Шимуру сейчас не спасет и чудо.
— Не волнуйся, Хомура, я знаю, что от меня требует долг, — медленно и веско произнес Сарутоби, усиленно дымя трубкой с набором успокаивающих трав. Он несколько мгновений держал лицо непроницаемым, но потом как-то резко осунулся, превратившись из грозного лидера в усталого пожилого человека, несущего на своих плечах огромный груз. — Кто же знал, что Данзо-кун зашел в своих неуемных амбициях настолько далеко?
— Еще хорошо, что Орочимару остается кандидатом на твой пост, каким-то немыслимым образом оказавшись не запятнанным в его делишках и не похоронив всю проделанную нами работу, — хмыкнула Кохару, бросив многозначительный взгляд на коллегу, — хотя мы отлично знаем, что это не так.
— Я не исключаю, что ученик успел подчистить архивы Корня от компрометирующих его документов, в том числе и на секретной базе, едва только завершилось собрание, — вздохнул Хирузен, лучше всех зная натуру упомянутого шиноби, — или об этом позаботился старый соратник, когда стало ясно, что Орочимару-кун будет конкурировать за титул Четвертого.
— Этот параноик? Скорее, Данзо-кун мог их просто перепрятать в более надежное место, чтобы потом иметь рычаги давления на нового Хокаге, — покачал головой Митокадо, снимая очки и протирая стекла платочком.
Старейшины до последнего момента ожидали новых подробностей раскручивающегося скандала и ареста змеиного саннина вслед за множеством других влиятельных людей Конохи, что оказались замешаны в делах опального соратника, вот только Орочимару каким-то образом сумел выскользнуть не хуже своих призывов и остаться с незапятнанной репутацией временами жесткого, но обаятельного шиноби. И это несколько… затрудняло ситуацию, учитывая ранние договоренности между ними.
— Это было бы вполне в его духе, — согласно кивнул Сарутоби.
Повисла небольшая пауза, во время которой трое пожилых людей оказались погружены каждый в свои мысли.
— А что насчет оперативников Корня? Всех удалось задержать и допросить? — внезапно встрепенулась старейшина Утатане.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ввиду формального переподчинения последних Командующему Анбу, вся информация по данному направлению была засекречена и не доступна даже советникам, не говоря о простых шиноби. Учитывая преданность некоторой части состава организации лично прошлому главе, а не его идеологии, возможны были инциденты, как только о приговоре окажется известно широкой публике, а не только узкому кругу лиц, приближенных к верхушке власти деревни.
— К сожалению, местоположение около двух десятков человек по-прежнему неизвестно, несмотря на все усилия моих людей, — Сарутоби выбил пепел из трубки и убрал ее в чехол, — поэтому, Данзо будет находиться в камере под усиленной охраной, до момента приведения приговора в исполнение, в оковах и под подавляющими печатями.
Не высказанной осталась мысль, что если преступник сможет сбежать даже из такой ситуации, то полетят головы и ему придется освободить кресло и снять треугольную шляпу уже в течение следующих нескольких дней — кланы всерьез хотят крови за откопанные грязные секреты в шкафах Корня.
— Время, Хирузен, — посмотрел на часы Митокадо.
— Действительно пора, — вздохнул Сарутоби, вставая из кресла и поправляя официальные одежды лидера деревни.
Сопровождаемый старейшинами и присоединившимися к ним за пределами кабинета личными охранниками Анбу, Хирузен спустился по лестнице до зала собрания. Как и было заведено, его группа подошла последняя и все остальные представители управляющего органа Канохагакуре уже собрались, тихо переговариваясь между собой. Заняв свое место, Сарутоби обвел быстрым взглядом присутствующих и с небольшой грустью отметил солидное количество пустых мест среди гражданских. Свидетельство того, как глубоко распространилось влияние Шимуры за его спиной и сейчас, оглядываясь назад на множество проведенных полным составом собраний, становится понятным, почему некоторые люди голосовали так или иначе по разным вопросам. Новый глава Хьюга, не считавший нужным скрывать свой лоб со знакомой печатью, сейчас имевшей дополнительный рисунок, тоже бросался в глаза, но этот корабль уже ушел, и он ничего не мог поделать со сменой власти среди обладателей бьякугана, наверняка не обошедшейся без жертв. Право кланов на невмешательство в их внутреннюю политику во всей красе и едва ли кто сейчас даст ему возможность это право нарушить.
— Собрание объявляю открытым, — негромко произнес он, мгновенно заставив замолчать окружающих, — и сегодня на повестке дня единственный вопрос — судьба бывшего командира Анбу Не, Данзо Шимуры. Командующий, вам слово.
— Благодарю, Хокаге-сама, слегка поклонился вставший анбушник в маске совы, — так как все присутствующие внимательно следили за ходом расследования, то я просто зачитаю конечный вывод, — взял он со стола перед собой свиток и развернув, принялся зачитывать, — в результате расследования собранной комиссии, были получены следующие доказательства преступлений заключенного Шимуры Данзо — огромное превышение полномочий на своем посту с личными целями, подготовка создания вооруженного формирования, не подотчетного лидеру деревни, намеренное ослабление потенциала союзных деревень, проведение не одобренных Хокаге миссий, попрание прав кланов Конохи, организация убийств действующих шиноби на службе деревни, хищение клановых техник, передача важной информации вражеским шпионам, присвоение кланового додзюцу, сговор с целью участия в преступной деятельности против жителей Конохи, нарушение основополагающих договоренностей Конохи с правителем Хо но Куни…
Перечисление все продолжалось и продолжалось, главы кланов сидели с каменными лицами, прекрасно представляя, чего можно было ожидать от доклада, в то время как гражданская часть совета, изрядно поредевшая за последние несколько дней и оказавшаяся за пределами информированного круга лиц, подобными навыками похвастать не могла, став бледнее мела и пуча глаза. Не сильно от них отставали представители совета джонинов, часть из которых не раз поддерживали милитаристские предложения Данзо, пусть и не оказавшись замешанными в его делишках. Огромный список доказанных преступлений, многих вгонял в трепет — одно дело, получать такую информацию порциями, в ходе расследования, а другое дело — вот так, все вместе.
