Самоходкин остановился, следовавшие за ним машины резко затормозили. В микроавтобусе у одного из наблюдателей выскользнула из рук папка с документами, и бумаги разлетелись по салону. А в спецмашине три пирожка (как раз с мясом, с капустой и с яблоками) по инерции выпорхнули в окно, где на лету были пойманы уже известным нам нерастерявшимся Петром Метёлкиным. Дальнейшая судьба пирожков неизвестна.
Тем временем замаскированные полицейские с двух сторон подошли к Буму.
– Гражданин! В чём дело?! – не по-спортивному грозно спросили они.
– В чём, в чём… – уверенно стал разъяснять Бум. – В том, что его этап закончился! Теперь моя очередь нести факел!
Полицейские-спортсмены растерянно повернулись к наблюдателям.
– Сейчас-сейчас!.. – Те лихорадочно рылись в разбросанных бумагах. – Только документ нужный найдём!
В толпе произошло какое-то движение, и вперёд протиснулся Метёлкин.
Он силился что-то сказать, но битком набитый рот не позволял сделать это. Метёлкин лишь мычал и тыкал пальцем в Бума. Наконец Пётр дожевал и проглотил помеху, сытно икнул и снова ткнул в сторону Бума. Но уже не пальцем, а хорошо известным Цирлиху-Манирлиху кулачищем:
– Вы что, не видите, что этот парень – подставной? Ведь…
16. Что он сказал?
В следующее мгновение Бум не очень лёгкими, не слишком пружинистыми, но на удивление огромными скачками стремительно унёсся вдаль…
Много маленьких гармошек
С городского стадиона между тем доносились загадочные, странные звуки. Загадочные и странные настолько, что даже трудно их с чем-то сравнить. Ну разве что со множеством небольших гармошек, негромко наигрывающих каждая свою мелодию.
А ничего загадочного-то в тех звуках не было. Просто Ваня Коврижкин и его друзья вручили-таки каждому зрителю по мяукающему подарку. Только сейчас подарочки не мяукали, а, блаженно развалившись на коленях своих хозяев, самозабвенно мурлыкали. Даже кот с бандитским прошлым – Орхидея – старательно издавал благопристойные звуки.
Счастливые Ваня, Макар, Марфа и Мария сидели на трибуне рядом с Ябедой-Корябедой и то один, то другой бросали на неё благодарные взгляды. Ведь именно ей принадлежала идея с подарками для зрителей!
Все на некоторое время подзабыли, что вот-вот на стадионе должен появиться спортсмен с факелом Детских спортивных игр.
Все – кроме злой волшебницы.
Ябеда-Корябеда напряжённо смотрела на входной проём в трибунах. Появится или нет на стадионе Степан Самоходкин? Сработала ли операция «Медный таз»?
…А «Медный таз» тем временем приближался к заключительной стадии. А точнее – Самоходкин приближался к «Медному тазу», к его заключительной стадии.
Ничего не подозревавший прославленный спортсмен должен был вскоре поравняться с расположенным в семиэтажном здании магазином «Модная одежда». Здесь-то его и ожидала засада.
У входа, как бы скучая, а на самом деле внимательно наблюдая за приближавшимся Самоходкиным, стоял Бах. А за одним из окон здания прятался его сообщник Бац с медным тазом, наполненным до краёв водой.
План был таков. Когда факелоносец окажется рядом с Бахом, тот должен громким голосом произнести условленную фразу: «Кажется, дождь собирается!» После чего его подельник распахнёт окно и выплеснет всю воду из таза. Обрушившийся водопад должен моментально загасить факел.
17. За каким окном спрятался Бац?
Самоходкин тем временем приближался к роковому месту, где его должна была поглотить водная стихия. Вот он уже в десяти метрах… в пяти… в двух…
«Ну, сейчас ты у меня получишь!» – злорадно подумал Бах и, выждав, когда спортсмен окажется возле него, громогласно изрёк известную всем фразу:
– КАЖЕТСЯ, ДОЖДЬ СОБИРАЕТСЯ!
Сверху послышался треск распахнувшегося окна, и вниз устремился поток воды…
ПЛЮХ!!!!!!
…Совершенно сухой Самоходкин как ни в чём не бывало продолжал свой путь. Изумлённым, ничего не понимающим взглядом его провожал мокрый с головы до ног Бах.
18. Какую оплошность допустили лазутчики?
И всё бы ничего, если бы в тот же самый момент из дверей «Модной одежды» не появилась Эльвира Миловидова, главная модница Укромного. Следует отметить, что девушка стойко перенесла обрушившийся на неё водопад и с вызывавшим уважение мужеством, как будто ничего не случилось, прошествовала мимо онемевших горожан.
Вскоре её одежда покрылась сосульками, и в таком виде, тихонько ими позванивая и переливаясь всеми цветами радуги, она продефилировала через весь центр города.
В дальнейшем история имела совершенно неожиданное продолжение.
Телерепортаж о происшедшем был показан по УКРОПу и П-УКу. Совершенно стихийно возникла мода на зимнюю одежду с сосульками. Благодаря приезжим туристам она быстро распространилась по всей Европе. В Париже была проведена «Неделя Укромной моды». Город наводнили модницы со всех концов света, где тёплые зимы не позволяли щеголять в экстравагантных нарядах…
Иначе обстояли дела с Бахом.
В спецмашине жертву водной стихии отпоили горячим чаем, отогрели тёплыми пирожками, переодели в сухое, так что он не заболел. Но всё же схватил жесточайший насморк.
А когда насморк прошёл, оказалось, что нос Баха, сопя, уже не просто издавал звуки флейты, но воспроизводил целые музыкальные фразы из классических произведений. Кстати, принадлежащих тёзке нашего носового виртуоза – композитору Иоганну Себастьяну Баху.
…Да, но что же в это время происходило на стадионе?
Часть 2
Котлета расправляет крылья
Эскалатор везёт куда надо
На стадионе только что закончился парад команд – участниц Детских зимних спортивных игр. Затем были произнесены все положенные речи и под торжественные звуки гимна поднят флаг Игр.
Едва стихла музыка, как на беговой дорожке с факелом в руке появился Степан Самоходкин.
Приветствуя спортсмена, стадион дружно поднялся… Вернее, хотел дружно подняться. Но вспомнил, что у него на коленях сладко спит значительная часть кошачьего населения города. Поэтому стадион стал приветственно махать руками. Дружно. А вскочил на ноги лишь в лице Коврижкина, Макара и Марфы с Машей.
В лице Ябеды-Корябеды он не вскочил. И не потому, что у той на коленях кто-нибудь мурлыкал. Злая волшебница лишь с досадой хлопнула себя по пустующим коленям.
«Та-а-ак! „Медный таз“ накрылся. Тазом. Медным. Но посмотрим ещё, как этот Самоходкин поднимется по эскалатору! Когда Мирабель и Консоль запустят его в обратную сторону! – Она громко (мысленно) захохотала. – А потом ещё предстоит Главная Операция! Представляю, что здесь будет твориться!» – От смеха она застонала, схватилась за живот и начала лупить себя кулаком по колену, а затем сидевших поблизости – по спинам и головам. Но всё это, как вы понимаете, – мысленно.
Самоходкин между тем подбежал с факелом к ведущим наверх ступеням. Сидевшая под эскалатором рядом со своей подругой Мирабель углом рта подала команду:
– Включай…
Консоль повернула ручку выключателя, ступени дрогнули и поехали.
– Куда!!! – шёпотом завопила Мирабель. – Не в ту сторону!!! Нужно, чтобы ступени вниз спускались!!!
Консоль подняла голову: ступени действительно двигались вверх. Она повернула ручку на сто восемьдесят градусов, и эскалатор двинулся в обратном направлении.
Однако факелоносец бодро, безо всякого напряжения поднимался к огромной чаше, где должен был загореться огонь Детских игр.
19. Какую ошибку допустили сообщницы?
– Ты смотри, какой тренированный! – поразилась Мирабель. – Ну-ка, прибавь обороты!
Ступени быстрее понеслись вниз, но и Самоходкин прибавил в скорости и стал энергично приближаться к чаше.
– Давай на полную!!! – уже не скрываясь, заголосила Мирабель.
Эскалатор загудел, затрясся, и ступени слились в одну серую полосу. Степана с бешеной скоростью донесло до самого верха и выстрелило им, как из катапульты.
Самоходкин давно не видел родной город с такой высоты. Видны были окраины Укромного, заброшенная ферма-приют, от которой две фигурки двигались в город, синевшие вдали леса…
Степан должен был приземлиться по ту сторону трибун. Но тренированный спортсмен извернулся в воздухе, сгруппировался, напружинился – и благополучно опустился на самый край чаши.
Мгновение – и огонь Детских зимних спортивных игр запылал.
…Сложив руки на груди, Ябеда-Корябеда нервно постукивала пальцами.
«В конце концов, это всё мелочи», – успокаивала она себя. «Концов в конце, не это главное», – убеждала себя она.
– Главное – это Главная Операция! – решительно сказала злая волшебница. И, спохватившись, испуганно огляделась.
