Клавдия вышла из аудитории и направилась на кафедру, и тут спохватилась, что не спросила ни про время, ни про место встречи. Она бросилась за подругой и успела перехватить её с Виктором уже у самого выхода.
Услышав оклик, Наташа оглянулась.
— Когда завтра собираемся? - запыхавшись, выдохнула Клавдия.
— Куда?
— На День города. И где? — нисколько не обижаясь на забывчивость подруги, переспросила Клавдия.
— А-а это... — замялась Наташа и, бросив быстрый взгляд на Виктора, нехотя добавила: — В одиннадцать на «Спортивной». Выход к стадиону. Только не опаздывай.
Реклама предстоящего Дня города шла и по радио и по телевизору. Вся Москва была украшена призывными плакатами. Сама Клавдия ни за что не пошла бы на гуляние. Да и что там делать одной? Совсем другое дело идти группой. Прежде Наташа не приглашала подружку в свою компанию, поэтому предстоящий поход представлялся Клавдии чудесным приключением.
Накануне вечером она перебрала свой незамысловатый гардероб, который в основном состоял из футболок, джинсов и свитеров. Видя необычный интерес дочери к нарядам, Антонина Павловна поинтересовалась:
— Куда-нибудь собираешься?
— Да, на День города. С Наташей.
Внутренний голос подсказывал Клавдии, что ребят из параллельной группы лучше не упоминать. Мама не одобрила бы такого культпохода. Ей почему-то казалось, что любое мероприятие с парнями непременно должно окончиться пьянкой и приставаниями.
— Я бы тебе не советовала. Не нравятся мне эти пивные фестивали. Там будет полно пьяных, — заметила Антонина Павловна.
— Мам, при чём тут пивной фестиваль? Это же День города.
— А спонсоры кто? И вообще... эти толпы народа.
— Вот именно. Что со мной может случиться в толпе? Туда целыми семьями приходят.
Антонина Павловна с грустью подумала, что Клюшка стала взрослой. Теперь её уже не поводишь за ручку. Воспитывать дочь без мужа и при этом делать карьеру было тяжело. Антонина Павловна надеялась, что, когда девочка вырастет, будет легче. Но недаром говорят, маленькие дети — малые заботы, большие дети — большие заботы. Раньше все проблемы сводились к тому, чтобы вовремя накормить, постирать, уложить спать, помочь решить задачку. А теперь каждый день для Антонины Павловны превратился в кошмар.
Она боялась, что её девочку обидят, обманут. Ей самой пришлось пройти через унижение и предательство, и она не хотела такой участи для дочери. Проще всего было запретить ей идти. Клюшка, послушная девочка и останется дома. Но как долго её продержишь взаперти? Рано или поздно всё равно придётся смириться с тем, что девочка захочет личной жизни и выйдет из-под контроля.
— Ну ладно. Только осторожно, — нехотя согласилась Антонина Павловна и, посмотрев на скудный гардероб дочери, заметила: — Тебе надо бы купить что-нибудь новенькое.
Клавдия долго не могла заснуть. Она прикидывала, кто из ребят пойдёт завтра на гуляние. Надеяться на то, что в окружении Виктора найдётся чудак, который захотел бы за ней поухаживать, не приходилось. Но даже просто пойти с ними вместе было целым событием. Их компания считалась сливками курса, элитой. Многие девчонки мечтали бы удостоиться такой чести.
Нарядившись в новые джинсы и мамин пушистый свитер жемчужно-серого цвета, Клавдия загодя явилась на место встречи. Двери метро без устали изрыгали на улицу разношёрстную толпу. Площадь пестрела палаткам и лотками, торгующими свистульками, флажками, колпаками, накладными ушами, воздушными шарами и прочей мишурой.
Клавдия обошла площадь, остановилась возле газетного киоска и стала ждать. Первым пришёл друг Виктора Найк, а сразу же за ним Влад. Клавдия знала ребят по именам, хотя сама была для них безымянной девчонкой. Постеснявшись подойти к парням, она решила дождаться Наташи. Но, с другой стороны, торчать тут и делать вид, что они незнакомы, было нелепо. Поразмыслив, Клавдия спряталась за газетной стойкой. Отсюда она хорошо видела университетскую компанию, оставаясь незаметной.
Следом за парнями появилась девушка Влада Тася. Сокурсники направились в сторону Клавдии. Она в смятении зашла за киоск. Ребята стояли так близко, что она слышала каждое слово.
— О! «Космополитен»! «Всё о сексе и немного о любви». Не хотите почитать? — спросила Тася.
— Чё ваш «Космополитен» может знать о любви? Вот «Хулиган» — это журнал. Скажи, Влад? — Найк хлопнул друга по плечу.
— Да ну. Меня не втыкает, — откликнулся немногословный Влад.
— Слушайте, а где Витёк с Наташкой? Сколько можно тут торчать? — возмутилась Тася.
— Вечно они опаздывают. Надо бы их разок проучить, — поддержал её Найк.
Клавдия с сожалением отметила, что о ней не было сказано ни слова, видимо, её не ждали. Но, с другой стороны, они ведь практически незнакомы. Для элиты курса Клавдия была безликим пятном в толчее перемены. Она утешала себя тем, что с приходом Наташи всё изменится, и всё же чувствовала себя неловко, как будто сама напросилась в компанию, где была чужой.
Наконец из метро появились Наташа с Виктором. Увидев университетских друзей, они направились к киоску. Теперь уже Клавдия не могла выйти из укрытия. Все подумали бы, что она нарочно подслушивала. Клавдия лихорадочно соображала, как выбраться из нелепого положения.
— Наконец-то. Нельзя было вовремя прийти, — с укором произнесла Тася.
— Да ладно тебе. Можно подумать мы на полчаса опоздали, — отмахнулся Виктор.
— Кончай базарить. Пошли, там народ уже гудит, — прервал их Найк.
— Ещё Наташкина подружка должна прийти, — напомнил Виктор.
Сердце Клавдии радостно подпрыгнуло: вместе с ней получалось три девчонки и трое парней. Значит, о ней подумали.
— Хорошенькая? — заинтересовался Найк.
Клавдия замерла в ожидании ответа, и тут
бедному сердцу пришлось со всего размаха удариться о жестокую реальность.
— Ага, моль серая. Из Наташкиной группы, — сказал Виктор.
Клавдия почувствовала, что её симпатия к университетскому супермену резко съёжилась.
— Это белобрысая, что ли? На кой вы её вообще позвали? Вы чё, меня опустить хотели? — возмутился Найк.
— Отухни. Её не для тебя позвали, а просто так. Это Наташкина идея. Она у нас благодетельница сирых и убогих. Вот теперь и жди, когда ОНО придёт, — недовольно сказал Виктор.
— Не мороси. От тебя убудет, если она с нами пойдёт? — осадила его Наташа.
Клавдия почувствовала прилив благодарности к подруге, но, увы, ненадолго. Сегодня был день откровений. Наташа продолжала:
— Конечно, она не без занудства, но тебя же не заставляют с ней целоваться. Зато она безотказная. Рефераты ты за меня будешь писать?
— Чё, у тебя подружка умная очень? — спросил Найк.
— Да какая она умная? Будто пыльным мешком пристукнутая, — фыркнул Виктор.
— Не скажи. Это она по жизни тормозная, зато у неё можно конспекты стрельнуть, — возразила Наташа.
Это был полный нокдаун. Унижение катком прошлось по Клавдии. Стыд окатил её жаркой волной и зажёг на щеках пожар. Раздавленная и потерянная, она стояла за киоском и мечтала исчезнуть, провалиться сквозь землю, превратиться в ничто. Впрочем, она и была ничем. Ходячее недоразумение. Конечно, она понимала, что Наташа часто использует её, но не ожидала услышать, как подруга вслух рассуждает об этом с чужими людьми.
Клавдия хотела лишь одного, чтобы ребята как можно скорее ушли. Для неё праздник закончился. Мама, как всегда, оказалась права. Не стоило строить радужных планов. Только законченная идиотка могла поверить в то, что её пригласили искренне. Она никогда не сумела бы вписаться в эту блестящую, уверенную в себе компанию и была бы среди них белой вороной.
— Ну и сколько мы её будем ждать? Может, она вообще не придёт? — подала голос Тася.
— Пойдёмте, в натуре. Если она хочет тусоваться, то пусть является вовремя. Лично мне тут торчать влом, — поддержал её Найк.
— Неудобно. Я же её позвала. И потом я хотела к ней с английским подкатить, — заколебалась Наташа.
— Неудобно на потолке спать — одеяло сползает, — усмехнулся Виктор. — Мы её конкретно ждали. Или ты собираешься тут полдня торчать?
Клавдия без всякого интереса слушала перепалку. Всё самое главное было уже сказано. До этого дня Наташа была не просто её единственной подругой, а идолом, объектом восхищения. В Наташе Клавдия находила черты, которых так недоставало ей самой. А романы и любовные терзания подружки заменяли Клавдии личную жизнь. И вот в одночасье она лишилась всего. Теперь она знала истинную цену их дружбы.
Компания направилась в сторону «Лужников». Клавдия уставилась в серый, заплёванный асфальт и побрела к входу в метро, таща за собой тяжёлый груз незаслуженной обиды. Она спустилась по эскалатору и, как сомнамбула, села в вагон.
Идти домой и объяснять, почему она вернулась так рано, не хотелось. Да и что она могла сказать? Солгать, что Наташа заболела? В нынешнем её настроении ложь вряд ли получится убедительной. А рассказывать правду и выслушивать очередную тираду на тему «Я же тебе говорила» было ещё хуже.
