— Как вы думаете, когда мы сможем вернуться в Англию?
— Я вовсе не собираюсь возвращаться в Англию.
— Но как же я вернусь? Вы не понимаете. Произошла ужасная ошибка. Мистер Армстронг…
— Вот что, мисс, — прервал ее капитан, — Клейтон Армстронг нанял меня, чтобы похитить некую леди и доставить ее в Америку.
Он прищурился.
— Вот я смотрю на вас и вижу, что вы и впрямь не очень-то похожи на ту, про которую он толковал.
— Ну да! Это потому, что я не его невеста. Отмахнувшись от нее, как от надоедливой мухи, капитан отхлебнул рома из бутылки.
— А мне-то что за дело, кто вы такая? К тому же он предупредил, что вы, может быть, станете брыкаться — это насчет чертового брака по доверенности, — так почем я знаю, врете вы или нет. Я свое дело сделаю и точка.
Николь вскочила.
— Брак?! Неужели вы собираетесь… — Она постаралась взять себя в руки и продолжала почти спокойно: — Мистер Армстронг любит Бианку Мейлсон и хочет жениться на ней. А я Николь Куртелен, я ни разу в жизни не встречалась с мистером Армстронгом.
— Мало ли что вы тут плетете. А почему же вы сразу не сказали моим людям, кто вы такая? Чего вы ждали?
— Я нарочно тянула время, чтобы Бианка оказалась в безопасности.
— Это та, вторая, толстая, которая сказала, что вы Бианка Мейлсон?
— Да. Но она знала, что со мной ничего плохого не случится.
— Черта с два! С чего бы ей это знать! И вы думаете, что я поверю в эту басню? Вы рискуете собственной жизнью, выгораживая стерву, которая готова вас предать без зазрения совести. Нет, милашка, у вас что-то концы с концами не сходятся.
Возразить было нечего.
— Ступайте к себе. Мне надо все это хорошенько обмозговать. Да по дороге пришлите ко мне Фрэнка — это тот, кто вас сюда привел.
Когда Фрэнк, первый помощник, вошел в каюту, капитан сказал:
— Я не стану тебе ничего объяснять, потому что ты наверняка подслушивал под дверью.
Нисколько не смутившись, Фрэнк расположился в кресле и ухмыльнулся.
— Ну, и что ты теперь собираешься делать? — спросил он. — С этим чертовым Армстронгом шутки плохи. Он ясно дал понять, что упечет нас в тюрьму по обвинению в краже груза табака, который исчез в прошлом году, если мы не привезем ему жену.
Капитан снова приложился к бутылке.
— А мы привезем. Раз он хочет жену, он ее получит. Первый помощник задумался.
— А что, если эта бабенка не врет, и она не та, на ком он собирался жениться?
— Да плевать, кто она такая. Тут все равно не разберешься. Если она не эта самая Мейлсон, значит, Армстронг собирается жениться на дряни, которая ради собственной шкуры продаст всех и вся. С другой стороны, эта черноглазая красотка может вкручивать нам мозги, потому что не желает выходить за него замуж. Как бы там ни было, я решил, что завтра утром у нас состоится бракосочетание по всем правилам.
— А как насчет Армстронга? — возразил помощник. — Вот уж чего бы мне не хотелось, так это оказаться с ним рядом, когда он обнаружит, что его надули.
— Я об этом уже подумал. Надо забрать денежки, прежде чем он ее увидит, и быстро сматываться. Я не стану дожидаться и выяснять, кого мы ему притащили, хотя, по правде говоря, мне и самому интересно.
— Дело говоришь. Только как бы нам уломать маленькую леди? Похоже, она и слышать об этом не хочет. Капитан передал ему бутылку.
— Не беспокойся. Я уже кой-чего придумал. Завтра окрутим эту куколку, да и дело с концом.
— Как я понимаю, вам не удалось уговорить капитана, — сказала Дженни, как только увидела лицо Николь.
— Нет. — Николь обессиленно опустилась на койку. — Кажется, он мне не поверил. Он почему-то решил, что я лгу.
— Известно, почему, — проворчала Дженни. — Он сам в жизни не сказал ни слова правды — где ж ему кому-то верить? Вы очень огорчены?
Пытаясь скрыть свои чувства, Николь приветливо улыбнулась этой крупной женщине. Конечно, она очень огорчена. К тому времени, когда ей удастся вернуться в Англию, кузина наверняка найдет другого компаньона. Она подумала о деньгах, спрятанных в доме Мейлсона. Подушечки ее пальцев были исколоты иглой, потому что ей приходилось шить при свете маленькой, самой дешевой свечки. Эти деньги достались ей тяжелым трудом, но она не могла позволить себе обременять кого-либо своими несчастьями.
— Я давно мечтала побывать в Америке. Может быть, я проведу там несколько дней, прежде чем вернусь в Англию. О Боже!
— Что такое? — взволнованно спросила Дженни.
— Как же я заплачу за обратную дорогу? — Глаза Николь расширились от ужаса перед этой новой проблемой.
— Вы заплатите?! — Дженни даже задохнулась от негодования. — Нет уж, платить будет Клейтон Армстронг. И за это, и за многое другое. Сколько раз я ему говорила, чтобы он бросил эту дурацкую затею, и все как об стенку горох. А может, вам и не захочется возвращаться после того, как увидите Америку. Знаете, у нас там много модных магазинов, все равно что в Париже.
Николь рассказала ей о накопленных деньгах. Несколько минут Дженни молча размышляла. По словам Николь, получалось, что Бланка ни в чем не виновата, но Дженни обладала чутьем, которое позволяло ей понимать больше, чем было сказано. Она подумала, что Николь вряд ли получит свои деньги, когда вернется в Англию. Дженни открыла крышку одного из сундуков.
— Вы, наверное, очень голодны.
— Да, действительно, — согласилась Николь и тоже заглянула в сундук.
В те времена суда еще не были приспособлены для пассажиров, и каждому приходилось самостоятельно запасаться провизией на все время путешествия, которое могло продлиться от одного до нескольких месяцев — в зависимости от мастерства штурмана, ветров, штормов, морских пиратов и многих других обстоятельств.
Первый сундук был битком набит сушеным горохом и бобами, а когда Дженни открыла второй, Николь увидела соленое мясо и рыбу. В следующем они нашли овсянку, сухари, картофель, пакетики с сухими приправами и большую коробку лимонов.
— Клейтон еще велел капитану купить несколько черепах, чтобы у нас был свежий черепаховый суп.
Николь с восхищением окинула взглядом припасы.
— Мистер Армстронг очень заботлив. Кажется, я уже начинаю сожалеть, что не выхожу за него замуж.
Дженни, которая тоже уже не раз об этом пожалела, открыла дверцы высокого шкафа в углу каюты и вытащила высокую и узкую ванну. Человек мог сидеть в ней, согнув колени, и вода доходила ему до шеи. Глаза Николь заблестели от восторга.
— Какая роскошь! Кто бы мог подумать, что можно путешествовать с такими удобствами!
Дженни зарумянилась от удовольствия и улыбнулась. Она с ужасом представляла себе долгий путь наедине с чопорной английской леди и всегда считала англичан надутыми снобами и монархистами. Но Николь — это совсем другое дело. Она француженка, а все французы в глубине души революционеры.
