мне легкий щелбан. И в этот момент я смогла рассмотреть его глаза. Такие голубые-преголубые. Очень яркие, с холодным оттенком.
Я ничего не осмелилась ответить ему, и он молча прошел вперед и вошел в дом моей подруги. И глядя вперед, я осознала то, что мой спаситель с самого начала был в гостях у подруги. Мне бы хотелось побежать за ним и поблагодарить его, но я посчитала это лишним. Через час зрение восстановилось, наверное, это после шокового состояния у меня было такое. Позвонив брату, я попросила, чтобы он забрал меня.
И после того случая я редко видела Дениса, но когда это все же случалось, старалась прятаться от него становиться как можно незаметнее. Закончив школу, я поступила в мед. колледж, переехала в соседний город и с тех пор я больше не видела ни Дениса, ни героя, которого я даже не поблагодарила.
Так что я хочу сказать, взгляд ледяных глаз был такой же голодный и серьезный, как и у Дениса в тот день…
— Что ты делаешь? — поинтересовалась я у брюнета и с плохо скрываемым страхом посмотрела ему в глаза. — Ты же не собираешься… — произнесла я и покраснела, а сердце-то чуть ли не выпрыгивало от страху.
Если можно было описать это состояние, я бы описала его одним словом — звездец. Но его, кажется, совсем не вдохновили мои слова, поэтому он нагло лег поверх меня и прядь, что лезла мне в глаза, он заправил за ухо.
— Ты невероятно глупая… — холодно произнес он, и я поняла, что он не просто издевался надо мной, а собирался довести меня до нервного срыва. Хотелось на него так крикнуть, чтобы он оглох. И больше не смел так шутить надо мной. Сейчас был как раз такой шанс, отвесить ему хорошеньких пиздюлей, но он, видимо, прочитал мои мысли, и, схватив мои руки, поднял их вверх и крепко сжал. — Интересно, как ты просишь о пощаде? — ой, мамочки, кажется он садист… Спасите меня, кто-нибудь…
Но Бог всё же существует.
— Ой, я кажется не вовремя… — спасательным сигналом оказался голос хозяйки, вошедшей совсем недавно, что бы было, если она слышала наш разговор? Она бы восприняла всё не так, как оно есть.
— Мама, — опустив мои руки, соскочив с кровати и застегнув свою кожаную куртку, произнес парень, что пытался убить меня прямо в квартире.
— Сынок, почему ты сразу не сказал, что встречаешься с Лиличкой, — произнесла тётя и, опустив пакеты на пол, радостно хлопнула в ладоши.
— Тетушка, всё совсем не так, как вы подумали, — поднялась теперь и я с кровати.
— Не стоит стесняться, Лиличка, если так пойдет дальше, тогда тебе не нужно будет платить за проживание, — так стоп.
Прокрутите мне эту фразу ещё раз. Не нужно платить? А что, это идея… Если тетушка будет думать, что я встречаюсь с её сыном — неандертальцем, тогда я смогу проживать на халяву, и, судя по всему, на бардак, она внимание не обратила.
И если платить не нужно, тогда и деньги до приличной суммы можно будет сэкономить. И я буду в состоянии купить хороший подарок брату и маме на день рождения…
Простите меня, тётя Оксана, но это ради подарка своим близким…
— Извините… — произнесла я и опустила голову. — Я боялась вам сказать правду, — подошла поближе к парню, что с непониманием смотрел на меня. — Действительно, я и ваш сын встречаемся. Я боялась вам об этом говорить, потому что не хотела, чтобы вы меня выселяли из-за этого, — а теперь нужно убедить её в этом. — Любимый, теперь мы можем не скрывать наших чувств от твоей матери, нам больше нечего бояться… — произнесла я, схватив брюнета за руку и прижавшись к нему поближе.
— Какой я тебе любимый… — недовольно прошептал мне на ухо парень.
— Закрой рот, болван, и улыбнись… — улыбнувшись и посмотрев на женщину, прошептала я.
— Ох, как я рада за вас. Нет, что ты Лиличка, даже и не думай об этом, ты, как моя будущая невестка, — шах и мат. Да здравствуй, халявная житуха! Ну и привет типа свекровь…
— Мама, она… — нет, если он сейчас проговорится, я труп. Меня выселят. Убьют. Уничтожат и растопчут.
Нужно закрыть ему рот, ибо мне точно не жить. Я знаю, что мне девятнадцать, и я должна думать логически и размышлять над своими словами. Обязана совершать обдуманные поступки и вести себя более разумно. Но когда на кону стоит твоя жизнь, в моем случае халявная жизнь, то, тут не обдумывая, делаешь то, что никогда прежде не позволяла себе. А именно, накинуться парню на шею (о Боже, как же я ужасно себя сейчас веду, но я должна заткнуть этого психа, а не то, не только от него, но и от его мамаши могу получить хорошеньких нагоняев), обхватив его руками, не обдумывая прислонилась к его губам и от страху прищурила глаза, ой мамочки, до двадцати в таком темпе мне не дожить. Хорошо, что я додумалась закрыть глаза, чтобы не смотреть в его холодные. Как я теперь буду на него смотреть?
Мои губы слабо прикрывали его пухленькие и красивые губки, от чего я нервно сглотнула, так как боялась, что этот идиот оттолкнет меня. Но нет же, он схватил одной рукой мою талию и покрепче прижал меня к себе, я почувствовала, как скользнул язык парня ко мне внутрь. Было ужасно неловко, так как в поцелуях у меня не было никакого опыта. Почувствовав, как парень нежно играется с моим язычком, я не смогла сдержать стон. Чёрт подери, повезло же, что я не громко застонала, и это услышал лишь сам парень. Когда открыла глаза и оторвалась от его губ, на его лице я заметила хитрую ухмылку и то, как он лизнул нижнюю губу. Сама я покраснела, щеки превратились в два помидора, а сердце забилось сильнее. Не скажу, что мне было неприятно. Скажу, что было необычно. Ведь это впервые, когда я целуюсь с парнем. И впервые меня так сильно прижимают к себе.
— Отпусти… — прошептала на ухо парню я, после чего он медленно убрал свою руку с моей талии, и я смогла вздохнуть.
В тот момент как мы поцеловались, я не знала как дышать, ведь именно мысли не давали мне сосредоточиться, и я отвлекалась на его губы, не давая себе размышлять о том, что я тупорез последней стадии, как я вообще додумалась до этого… Теперь-то мне страшно… Я боюсь… Ой, мамочка, роди меня обратно… Почему он
