Позавчера, например, я испортила его одежду. До сих пор ругаю себя… Решила постирать и не заметила, что в барабане машины уже лежали какие-то вещи. Без задней мысли запихнула свои сверху, и запустила программу ежедневной стирки.
– Ох, черт… – выдохнула я в ужасе, обнаружив среди своих вещей мокрую мужскую одежду.
Оказалось, в стиральной машине остались две рубашки Темуреза, которые, скорее всего, не успела вытащить нерасторопная домработница. Ярлычок кричал о том, что я очень-очень облажалась – их можно стирать только на деликатном режиме. Ткань потеряла вид, форму и просто превратилась в тряпку!
Ну откуда же мне было знать?.. Я практически и не использую этот режим! В доме, где я выросла, всегда было лишь то, что машинка уничтожит, только если очень постарается.
Я не стала скрывать и сама призналась Темурезу в своем преступлении. Подобрала самый благоприятный момент – после ужина. Когда мужчина сыт, он гораздо лучше расположен к плохим новостям, учила родная тетя Рита, когда приезжала в гости.
Сбивчиво рассказав ему о случившемся, я принесла рубашки, которые весь день пыталась привести в божеский вид – отглаживала каждый шовчик, хотя даже моему невооруженному взгляду было ясно, что качество безвозвратно утеряно.
– Простите, – искренне произнесла я, нервно растирая пальцы. – Это вышло случайно…
Однако никакого крика и агрессии не последовало. Тем лишь поджал губы, одним напряженным взглядом оценил урон и сдержанно произнес:
– В следующий раз будь внимательней.
Затем он небрежно взял из моих рук аккуратно сложенные рубашки и просто выкинул их в мусорное ведро.
Менее стыдно и неудобно мне всё равно не стало. Напротив, его реакция так насторожила, что я всю ночь плохо спала. Ужасно неловко вышло. Хотелось как-то загладить вину, да хотя бы понять, что он по-настоящему думает, но приходилось принимать все, как есть.
В общем, наши отношения не только не вышли на оптимальный уровень, но, кажется, даже стали куда более напряжёнными. Брат подруги просто не давал мне не единого шанса, чтобы думать иначе. Всякий раз показывал полное безучастие во всем, что касается меня и принципиально держал границу в общении.
К примеру, когда однажды вечером я шла от коттеджа на остановку, чтобы добраться на работу, он выехал практически следом и спокойно пронесся мимо на своем черно-фиолетовом Рэндж Ровере. И я ничего не могла с собой поделать, глядя с непониманием вслед удаляющемуся внедорожнику, хотя и осознавала, что это не должно меня задевать. Даже если остановка находилась довольно далеко и располагалась на отшибе элитного поселка. Даже если каждый раз мне было страшно стоять там и ждать маршрутку в одиночестве.
Несмотря ни на что, поручение Тема я честно выполняла – гоняла Лану с домашними заданиями по полной, и теперь помогала ей очень избирательно. Пока выходило плохо приучать ее к самостоятельности, и заканчивали мы чуть ли не к ночи, но как ни странно никто не думал жаловаться.
Я зря нервничала перед разговором с подругой – она даже не фыркнула, когда я объявила, что теперь все изменится в отношении учебы. Подозреваю, Темурез провел с Ланой очень строгую мозговправительную беседу и пригрозил лишениями, помимо сокращения бюджета, чем очень облегчил мне задачу. К слову теперь подруга выезжает куда-то исключительно по делу. Хотя и без того, Лана, боялась бы ослушаться своего грозного старшего брата. Я и сама в полной мере осознала понятие слова «авторитетный».
Сегодня я даже подумать боялась о столкновении с хозяином дома. Красный день календаря пришел без опозданий и единственное, чего мне хотелось это лежать. Или сидеть. А еще чего-нибудь сладенького и вредного.
После пар Лана нашла повод увильнуть от наших адских занятий и уехала на какую-то сходку волонтеров, предусмотренную молодежным комитетом университета. Я естественно осталась дома. Одна. Лень сегодня передалась и мне, поэтому я не кинулась делать доклад на завтра, а пользуясь моментом, соблазнилась посмотреть какой-нибудь фильм на огромной плазме в зале.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Раньше я частенько здесь устраивалась с Ланой, как правило с запасом еды и позитива. Однако с тех пор как приехал Тем, ни разу сюда не заходила. И сейчас бы не зашла, если бы не была уверена, что он крайне редко появляется днем дома. Лана как-то обронила, что ее брат держит автосалон в городе и несколько крутых автосервисов. Еще бы ему не быть занятым. Да и вообще… что тут такого?
Но я, кажется, уже говорила про судьбу.
Увлеченная сериалом по молодежному каналу, я так неотрывно гипнотизировала плазму, что даже не услышала, когда домой вернулся ее владелец. Владелец, который явно был не в духе – его колючее настроение можно было уловить даже в воздухе, когда он размашистым шагом зашел в зал.
С кем-то строго разговаривая по телефону, Темурез даже не удостоил меня взглядом, молча стянул пульт с журнального столика и щелкнул выключение.
– Слишком громко, – только и бросил он, прежде чем вернулся к разговору и покинул зал.
Ну вот… Теперь я так и не узнаю, кто же снова поругался в нашумевшем реалити-шоу, насколько обвалился баррель нефти и как это всё влияет на мировую экономику. Теперь в черном отражении только я.
Шумно вздохнув, я с тихим шипением поднялась с дивана и походкой уточки зашагала вон из зала. Интересно, ему настолько помешала моя проявленная вольность? Или он в принципе такой вредный, когда не в настроении?
В любом случае впечатление не очень приятное. Будто мне в очередной раз указали на место.
Не знаю, откуда в голову закралась мысль, есть ли у Темуреза девушка? Или невеста? Трудно выдержать мужчину с таким темпераментом...
---
Нехотя минуя кухню, потому что, скорее всего, там находился ее хозяин, я направилась к лестнице, решив, что лучше ретироваться в свою комнату. А так хотелось чего-нибудь найти в холодильнике… Сама не знаю чего, но хотелось. Благо по пути мне встретилась ваза с фруктами, так что в комнату я все же поднялась не с пустыми руками и чуточку довольной.
Как и всегда, подходя к своей двери, я машинально покосилась в сторону соседней. Комната Темуреза оказалась открытой, так что, похоже, зря я обделила кухню вниманием.
В момент этой негодующей мысли моя рука, в которой я держала фрукт, опустилась на ручку двери… и неудачно. Та отпружинила, выбив яблоко из пальцев, и оно покатилось по коридору как раз в сторону соседней комнаты. Пришлось поднимать яблоко прямо напротив нее и, мельком подняв глаза, я вдруг зависла.
Дверь была достаточно широко распахнута, и ракурс позволил мне увидеть в проеме обнаженного по пояс Темуреза, который кажется, застегивал ремень на брюках. Точнее я увидела мощную спину с четко выделенными мышцами и широким размахом плеч, к которым и прикипело мое внимание. Плечи были сплошь покрыты татуировками, и я не сразу различила, что же на них изображено. Словно кожа слезла, а под ней виднелись доспехи, отрисованные очень детально и реалистично.
Не знаю, что это было, но меня будто пригвоздило к месту, и несколько мгновений я не могла отвести взгляд от мужского тела. Лишь когда Тем стянул с кресла белую рубашку и повернулся, будто ток прошел по моим нервным окончанием.
Наши глаза едва встретились, но я тут же дернула в сторону своей комнаты, как напуганная кошка. Чертово яблоко опять выпало из моих дрожащих рук и, неловко подняв его, я уже потянулась к ручке двери, как вдруг услышала сзади строгий голос:
– Стой.
Мысленно ругнувшись на себя, я прикусила губу и неохотно обернулась, чувствуя, как предательски горят щеки. Глядя прямо на меня, Тем неторопливо застегивал пуговицы своей рубашки, и я старалась не пялиться на его крепкую, очерченную грудь и рельефный пресс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Тебя мама не учила, что подглядывать нехорошо? – вдруг спросил он прохладным тоном.
После этих слов все мои эмоции разом сменили направление. Сердце больно ухнуло в груди, а по телу спустился колючий жар.
