– Все это так, но у вас связи, вы общаетесь с телевизионщиками, с прессой, нельзя оставлять подобное безнаказанным. Вы представляете, сколько денег украли у государства эти «черные» лесорубы? Миллиарды. И вывозили беспрепятственно. А когда на их пути встал Ленька, то и глазом не моргнув убили парня. Они и дальше будут убивать ради своей прибыли. Разве такую Россию мы защищали в Отечественную войну? Разве ради тех жизней не жалели, что сейчас нагло воруют и бьют людей похуже фашистов? У меня только на вас надежда. Сами понимаете, кроме вас, Лариса Константиновна, меня никто слушать не станет.
– Да уж, это точно. Хорошо, Дмитрий Григорьевич, я попытаюсь что-нибудь сделать. Но обещать ничего не могу. А вы сами с Федором Степановичем Колонцовым ничего не предпринимайте. И о папке этой молчите. Получится – призовем к ответу мерзавцев, нет – не обессудьте.
– Спасибо, Лариса Константиновна.
– Да не за что, Дмитрий Григорьевич, пока не за что.
– Ну, тогда пойду я и из дома Феде позвоню, что… в общем, что не все потеряно.
– Поступайте, как считаете нужным, одно прошу, сами не пытайтесь искать преступников.
– Да куда нам теперь? Лет этак двадцать-тридцать назад, мы бы всю эту лесозаготовительную контору перевернули, а нашли бы, кто Леньку под смерть подвел. Пойду я, Лариса Константиновна. Еще раз спасибо. Будут новости, пожалуйста, звоните. – И Иванцов, сгорбившись, вышел из кабинета.
Бестужева тут же набрала номер следователя Воронова, в свое время принявшего самое деятельное участие по поиску «убийцы с гвоздикой», так прозвали чудовище, резавшее всех, кто приближался к Бестужевой, и оказавшееся ее лучшей подругой. Алла Плаксина нашла свою смерть на дне карьера, правда, при подъеме машины, в которой она слетела с обрыва в воду, трупа внутри не оказалось, но его могло вынести течением и забить под строительный мусор, устилающий дно искусственного водоема. Воронов, теперь уже майор, ответил сразу:
– Слушаю!
– Здравствуйте, Валерий Андреевич.
– Лариса Константиновна? Здравствуйте, здравствуйте. Вот не ожидал вашего звонка.
– Извините, не отвлекаю вас?
– Нет, что-то случилось? Надеюсь, вы не нашли на коврике перед своей квартирой сломанной гвоздики?
– Не напоминайте мне о том кошмаре!
– Простите.
– У меня к вам дело, Валерий Андреевич, но это не телефонный разговор. Мы могли бы встретиться?
– Что-то серьезное?
– Да.
– Скажите где, я подъеду.
– А приезжайте в офис местного отделения.
– Хорошо. Через час буду, устроит?
– Желательно, конечно, пораньше, но… ладно, я жду вас.
Воронов приехал через сорок минут. Вошел в кабинет, улыбаясь:
– Вы, как всегда, неотразимы, Лариса Константиновна! Так что у вас за дело?
Бестужева рассказала о визите Иванцова, об обстоятельствах, связанных со смертью внука его близкого друга, и протянула следователю папку:
– Вот, это Дмитрий Григорьевич оставил. Вы могли бы заняться этим делом?
– К сожалению, это не в моей компетенции, но я передам папку человеку, который попытается что-нибудь сделать. Хотя, скажу вам прямо, Лариса Константиновна, перспектив у этого дела никаких. Если еще удастся возбудить его.
– Почему? Разве убийство – не повод для возбуждения уголовного дела?
– Повод. Но, насколько я понял, смерть Леонида Колонцова признали результатом несчастного случая.
– Но ведь это не так.
– Что требуется еще доказать. А как доказать, когда нет дела?
– Неужели все безнадежно?
– Я же сказал, что передам папку одному человеку. Он сделает все, что можно.
– А если поднять общественность вокруг того, что происходило во Владимирской области? Привлечь членов общественной палаты, журналистов, интернет-ресурс, в конце концов?
– Что ж, можно, конечно. Если вам удастся привлечь внимание общественности к незаконной торговле лесом и особенно к смерти проводившего собственное расследование Леонида Колонцова, то и правоохранительные органы в стороне не останутся. Хочешь не хочешь, а придется реагировать.
– Я так и сделаю. А вас попрошу, в папке есть фотографии машин, вывозивших ворованный лес, чуть ли не почасовой график их движения, и мне надо знать, кто занимался преступной деятельностью.
– Ну, почему сразу преступной, не исключено, что все проводилось в рамках закона, но что узнаю, сообщу вам.
Воронов покинул кабинет. А через пять минут из офиса уехала и Бестужева.
Центральный офис корпорации «Рокада-Лес»
20 апреля, 19.10
В кабинете председателя совета директоров было шумно. Стол, обычно служивший для совещаний, накрыт блюдами из престижного ресторана. Вокруг него в креслах все руководство компании – Максим Григорьевич Роксенов, Владимир Антонович Адалин, генеральный директор Владимир Геннадьевич Осипов, главный бухгалтер Гунштейн Александр Львович, начальник службы безопасности Эльдар Ринатович Гаулин, помощник Роксенова Станислав Викторович Рогин и секретарь, а по совместительству любовница Адалина Тамара Сергеевна Кравчукова. Роксенов, переговорив с кем-то по сотовому телефону, поднялся:
– Господа, мы собрались сегодня здесь, чтобы отметить успешно завершенную сделку по продаже леса из Владимирской области, которая сделала нашу компанию и, что немаловажно, всех нас еще богаче. Говорят, не в деньгах счастье, и даже не в их количестве. Но, согласитесь, гораздо приятней знать, что ты здоров и богат, нежели беден, да еще и болен. Сегодня на счет компании поступил окончательный расчет. Давайте выпьем, чтобы дела нашей компании и дальше шли так же успешно. Сейчас нами освоен восточный рынок, но уже в следующем году следует заняться западным направлением, а главное – завершением строительства крупного совместного с немецкими партнерами лесоперерабатывающего комбината.
– Так за что пьем, Максим? – спросил Адалин. – За завершение сделки или за реализацию будущих планов?
– За все!
Роксенов опрокинул в себя рюмку виски, выпили и остальные члены руководства компании. Разговор пошел веселее. Председатель совета директоров кивнул начальнику службы безопасности:
– Эльдар, ты с сауной и салоном вопрос решил?
– Конечно, Максим Григорьевич. Правда, ваша жена где-то час назад звонила, спрашивала, почему не может дозвониться до вас.
– Надеюсь, ты сказал ей что нужно?
– Да! Я попросил Валентину Сергеевну не волноваться, сказал, что вы срочно вылетели в Карелию на встречу с финскими партнерами.
– И она не поинтересовалась, почему я сам не предупредил ее об этом?
– Ну, как же, поинтересовалась. И почему не отвечаете на ее звонки, и почему не предупредили о командировке.
– Что ты ответил?
– Что представитель финской компании прилетел в Москву внезапно, и вы тут же на их самолете вылетели в Карелию. Ненадолго, завтра утром должны вернуться.
– Молодец, ты все правильно сделал. Когда прибудут девочки?
– Я заказал их на 23.00 и до 8 утра. Пока посидим здесь, пока попаримся внизу, их и подвезут. Предугадывая ваш следующий вопрос, сразу скажу, что для вас лично я заказал темнокожую Геру и блондинку Риту.
– Изумительно! Ты попал в десятку.
В 8 часов вечера засобирался домой главный бухгалтер Гунштейн, и Роксенов вышел в коридор проводить его. С кресла приемной поднялся Сергей Бестужев, в готовности следовать за боссом. Но Роксенов, положив ему на плечо руку, сказал:
– Ты, Сережа, на сегодня свободен.
– Но, Максим Григорьевич, я должен сопроводить вас до дома.
– Я не поеду домой. Мы гуляем сегодня здесь. А вот утром подъезжай пораньше.
– Понял.
Роксенов пошел с Гунштейном к центральному входу, а Бестужев спустился по лестнице во двор. Вскоре его служебный «Фиат» выехал с территории компании.
Повернув в сторону проспекта, Сергей достал сотовый телефон, нашел по памяти номер жены, нажал клавишу вызова.
– Да, дорогой? – ответила Лариса.
– Ты дома?
– Нет, Сережа, знаешь, пришлось задержаться в комитете. Но к десяти подъеду.
– Тебя встретить?
– Не надо. Ужин знаешь где.
– Я думал, мы поужинаем вместе.
– Хорошо. Встретимся дома.
– До встречи.
Бестужев отключил телефон. Не нравится Ларисе, что он после работы, а до этого вечерами просиживал в баре. И пил-то немного, но его почему-то тянуло туда, в это подвальное, сумрачное помещение. К стойке, за которой бармены, которых Сергей уже знал всех по имени, виртуозно жестикулировали бутылками, готовя различные коктейли. Почему Бестужева тянуло в бар? Ведь он спокойно мог выпить сто пятьдесят граммов водки и дома, Лариса сама бы налила ему. На этот вопрос у Сергея не было ответа. Тянуло, и все. Выходил он из «Подвала», такое название носил бар, каким-то другим, словно сбросив с себя что-то, что тяготило его весь день. И причиной этому была не водка, а нечто другое, не поддающееся объяснению. Может быть, ему нужно было темное, замкнутое пространство, где таилась скрытая угроза? Как раньше, когда он находился в банде Бахшана? Может быть. Ответа точного не было.
