«В политической экономии многие вопросы решаются неверно или остаются нерешенными благодаря неспособности специалистов стать на организационную точку зрения. Яркий пример – теории, касающиеся законов обмена. Господствующая в старой официальной науке школа «предельной полезности» исходит из принципов, которые можно назвать прямо-таки «антиорганизационными»: она берет за основу субъективное отношение отдельного человека к его личным потребностям, индивидуальную психику с ее колеблющимися оценками полезных вещей. Между тем обмен товаров есть выражение организационной связи между людьми в обществе как системе производства; деятельность отдельной психики с ее субъективными оценками сводится к тому, чтобы приспособлять данное лицо с его хозяйством к объективным, от него не зависящим условиям социальной организации. Никакие субъективные оценки не могут изменить для индивидуума даже той цены товара, которую он находит в данный момент на рынке, а тем более технических условий производства этого товара, являющихся наиболее постоянным моментом в образовании цен». [10. Кн. 1. С. 136].
Рассматривая основные организационные механизмы, А. А. Богданов выделяет основные законы организации: закон структурной организации социальной жизнедеятельности человека – закон «единства анализа-синтеза», закон синергии или организационного эффекта, закон композиции-пропорциональности, информированности-упорядоченности[11] А. А. Богданов в соответствии с механистически-биологическим подходом трактует в форме «организационных механизмов». Так закон единства анализа-синтеза (разъединение-соединение) он как формирующий тектологический механизм и синтез или соединение обозначает термином «конъюгация».
«Акты соединение-разъединение играют неравную роль в деятельности человека, занимают неодинаковое место: один из них является первичным, другой – производным, один может быть непосредственным, другой – производным. Разрыв связи предмета может совершиться лишь как последствие сочетаний усилий, как событие вторичного характера, на основе соединения. Никакое “различение”, “противопоставление”, “разграничение” невозможно без предварительного сопоставления, т. е. соединения разделяемых комплексов» [10. Кн. 1. С. 143]. «Первичный элемент, порождающий изменение, возникновение, разрушение, развитие организационных форм, или основа формирующего тектологического механизма, есть соединение комплексов. Мы будем обозначать ее термином, взятым из биологии, более глубоким по смыслу и международным по применению, – конъюгация»[12] [10. Кн. 1. С. 150].
Направленность активностей при конъюгации А. А. Богданов пытается объяснить при помощи консенсуса, ассоциации и диссонанса, вместо сегодняшнего термина «координация», т. е. согласование направлений и усилий. Соединение (конъюгация) комплексов активностей по А. А. Богданову образует цепь, взаимосвязанный процесс на основе цепной связи при условии общих сторон взаимодействия путем непосредственного их «слияния». Если общих сторон взаимодействия недостаточно, тогда используются дополнительные, «вводные», «посредствующие» комплексы, обладающие общими свойствами соединяемых комплексов активностей, необходимые для конъюгации комплексов активностей, А. А. Богданов обозначает термином «ингрессия». Если основной тип организационной связи обозначить как «ингрессия», то соответственно основная форма дезорганизации можно обозначить как «дезингрессия», т. е. отрицательная ингрессия. При этом также происходит полная или частичная конъюгация с частичной или полной нейтрализацией комплексов активностей, но с разрушительным результатом. Соответственно, «всякий разрыв связи можно представлять как внедрение элементов среды в систему по линиям уничтоженных сопротивлений, т. е. полных дезингрессий» (по линиям тектологических границ (границ организаций) [10. Кн. 1. С. 165].
«Разрыв тектологической границы между двумя комплексами есть вообще начало их конъюгации, момент, с которого они перестают быть тем, чем они были, – тектологическими отдельностями и образуют какую-то новую систему с дальнейшими преобразованиями, возникновением связок, дезингресссией частичных или полных, словом, это организационный кризис данных комплексов. Образование тектологической границы, создавая из данной системы новые отдельности, также делает ее в организационном смысле не тем, чем она была; это также ее кризис, только другого типа, т. е. «конъюгационные», соединительные («кризисы С») и «дезъюнктивные», разделительные («кризисы Д»). Все кризисы, наблюдаемые в жизни и природе, все «перевороты», «революции», «катастрофы» и проч. Принадлежат к этим двум типам. Первичными из них являются «кризисы С»: всякое разделение обуславливается предшествующими конъюгациями» [10. Кн. 1. С. 176].
В качестве механизмов регуляции процессов преобразования организационных форм А. А. Богданов выделяет опять-таки биологические аналоги: консервативный, прогрессивный положительный и отрицательный подбор, подвижное равновесие. При этом он исходит из предположения о постоянном изменении организационных систем и окружающей среды. «Тектология имеет дело только с активностями, а активности характеризуются всегда тем, что они производят изменения, С этой точки зрения не может быть речи о чистом «сохранении» форм, таком, которое было бы настоящим отсутствием изменений. Сохранение является лишь результатом того, что каждое из возникающих изменений уравновешивается тут же другим, ему противоположным, – оно есть подвижное равновесие изменений» [10. Кн. 1. С. 197].
Организм (!) в своей жизнедеятельности постоянно затрачивает, теряет, отдавая окружающей среде, свои активности в виде вещества своих тканей и энергии своих органов. Это не мешает ему оставаться приблизительно, практически – «тем же самым», т. е. сохраняться. Взамен утраченного, он столь же непрерывно берет, усваивает из окружающей среды элементы ее активностей в виде пищи, в виде энергии, получаемых впечатлений и т. п. В течение недель месяцев совершенно обновляется состав главных, наиболее пластичных тканей нашего организма, в течение нескольких лет – даже состав его скелета. Он сохраняется также и в том смысле, как сохраняется форма водопада при постоянно меняющемся материале его воды. Это и есть подвижное равновесие обмена веществ и энергии между живым и неживым комплексом и его средой» [10. Кн. 1. С. 197].
«Динамическим элементом сохранения комплексов является возрастание его активностей за счет среды» [10. Кн. 1. С. 207].
При рассмотрении устойчивости и организованности форм А. А. Богданов выделяет так называемую количественную и структурную устойчивость. «Комплекс, охватывающий более значительную сумму элементов, тем самым характеризуется как более устойчивый по отношению к среде, но, очевидно, только в прямом количественном смысле, т. е. как обладающий большей суммой активностей-сопротивлений, противостоящих этой среде. «Положительный подбор», очевидно, ведет к возрастанию этой «количественной устойчивости», отрицательный – к ее уменьшению. Но действительная, практическая устойчивость комплекса зависит отнюдь не только от количества сконцентрированных в нем активностей-сопротивлений, а еще и от способа их сочетания, от характера их организационной связи» [10. Кн. 1. С. 207].
Организационный кризис в значительной степени обусловлен структурой соотношения производства и потребления. Любые неравновесные состояния: перепроизводство, недопроизводство нарушают структуру социальных взаимоотношений и могут приводить к кризисным ситуациям. А. А. Богданов выделяет здесь паразитическое вырождение классовой структуры, «как результат долгого перевеса усвоения энергии над ее уменьшенными затратами – наиболее неблагоприятный для жизни случай положительного подбора при паразитическом потреблении» [10. Кн. 1. С. 213].
Суммарная устойчивость комплекса активностей-сопротивлений (организованной системы) по отношению к данной среде есть, очевидно, сложный результат частичных устойчивостей разных частей этого комплекса (системы) по отношению к направленным на нее воздействиям. А. А. Богданов сформулировал основной закон организационной устойчивости как «закон относительных сопротивлений» или «закон наименьших», т. е. «устойчивость целого зависит от наименьших относительных сопротивлений всех его частей во всякий момент» [10. Кн. 1. С. 217]. Это основной принцип жизнедеятельности всех систем, как при нападении, так и при защите. Рассматривая организационные формы, Богданов А. А. выделяет два типа структур: «слитную» и «четочную» (от слова «четки»). «Четочность» характеризуется вообще неравномерными связями в разных частях комплекса или в разных направлениях; чем выше равномерность, тем больше «слитность» [10. Кн. 1. С. 246]. «Слитную» структуру можно сопоставить с централистическую, а «четочную» с федеративным типом структур.
