Почитай отца твоего и мать твою, чтобы тебе было хорошо и чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
Не убивай.
Не прелюбодействуй.
Не кради.
Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ничего, что у ближнего твоего (Исх. 20, 2–5, 7-10,12–17).
Законодательство, данное Богом Моисею на Синайской горе вместе с десятью заповедями, поражает своим совершенством. Оно было справедливым и гуманным настолько, насколько это было вообще возможно в тогдашнем обществе, где жестокость и кровожадность принимались подчас за доблесть. Оно охватывало все стороны жизни древних иудеев – религиозную, нравственную, бытовую.
Оно предписывало
отводить места, где бы мог укрыться от мести невольный убийца,
и казнить совершившего убийство преднамеренно;
отдавать душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб
и предавать смерти ворожеев, скотоложников и идолопоклонников;
взимать впятеро с укравшего вола
и приводить к врагам их заблудившийся скот;
сохранять силы земли, оставляя ее каждый седьмой год невозделанной,
и поклоняться истинному Богу в походном храме-скинии, отделив для служения Ему особые дни и особых людей.
Синайское законодательство запрещало
притеснять и угнетать пришельцев, вдов и сирот
и брать проценты с неимущих должников; следовать за большинством на зло
и отступать, повинуясь большинству, от истины;
свидетельствовать неправду, внимая пустым слухам,
и варить козленка в молоке матери его;
подражать скверным поступкам языческих народов
и поклоняться кумирам их.
Как были бы счастливы иудеи, следуй они этим боговдохновенным правилам! Однако, читая Библию, мы видим, что еврейская история прямо-таки пестрит беззакониями, за которые Бог сурово карал Свой избранный народ. Вспомним хотя бы судьбу первых скрижалей Завета – Моисей разбил их, возмущенный неверностью плясавших вокруг золотого тельца людей истинному Богу своему.
Семена греха, занесенные сатаной в души человеческие еще в Эдемском саду, давали все более и более обильные всходы. Даже ветхозаветный закон – совершеннейший религиозно-нравственный учитель – оказывался бессилен и мертв в сердцах людей, не желавших сойти с дороги, ведущей в погибель.
Человек не мог победить грех своими силами!
Спрятав во святилище скрижали богооткровенного закона, сыны человеческие все сильнее запутывались в ядовитых ветвях древа зла. В бессилии и отчаянии обращали они взоры свои к небу, моля о спасении.
Гряди, Господи!
– восклицал весь мир. Жажда помощи Божией в борьбе с греховным ослеплением переполняла
греко-римское общество, чьим напряженным религиозным исканиям становилось тесно в компании античных богов – вояк, царьков и сибаритов,
и иудеев, с пристальным вниманием вчитывавшихся в предсказания о Мессии.
Предчувствие спасения все чаще охватывало пророков и писателей, подчас сплетая в едином стремлении к грядущему Спасителю мира иудейскую и языческую культуры. Как похожи, например,
четвертая эклога Вергилия, с восторгом приветствующая младенца, идущего восстановить гармонию земного бытия,
и строки Исаии, пророчествующие о таинственном Младенце, Который родится от Девы и Которому нарекут имя: Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира (Ис. 9, 6).
Конец ознакомительного фрагмента.
