Господин Рубен поселился в квартире Изабеллы Юрьевны вместе с двумя собаками – свирепыми и преданными хозяину доберманами, так что у Егора Фаворина появился новый повод для волнения. После смерти Буланиной полосатые коты постепенно вывелись, и музыкант смог вздохнуть спокойно. Но доберманы профессора возмутили это спокойствие. Они терпеть не могли кошек и начинали злобно рычать и рваться с поводков, едва хозяин выводил их из квартиры.
Фаворину пришлось прогуливать своих роскошных персов исключительно на поводке, дрожа от страха, что доберманы выйдут на прогулку. Хорошо, что профессор выводил собак в строго определенные часы.
Доберманов боялись все соседи, кроме Фарида, который, казалось, не обращал на них внимания. Динара строго-настрого предупреждала Зою Петровну и близнецов, чтобы дети ни в коем случае не дразнили собак и не приближались к злобным псам ни под каким видом. Хотя господин Рубен уверял, что «собачки не кусаются», ему никто не верил.
Чем Альвиан Николаевич мог напоминать Вольфа, Артему было совершенно не понятно. Вольф был высокий, черный, бородатый и хромой, а профессор – среднего роста, светловолосый, благодаря чему седина была малозаметна, полноватый и сероглазый, вполне добродушной наружности. Собаки у него жили злющие, но это как раз объяснимо. Человека целыми днями нет дома, квартира набита старинными вещами, собранными на протяжении всей жизни, – кто-то же должен это все охранять! Тем более, первый этаж. Изабелла Юрьевна и та боялась, решетки на окна поставила.
– О чем ты думаешь? – вмешалась в мысли Артема Динара.
– О профессоре Рубене.
– И что ты о нем думаешь?
– С чего ты взяла, будто он похож на Вольфа? Чем?
Динара сосредоточенно сдвинула брови, и ему сразу захотелось поцеловать ее, прижать к себе. Когда она становилась такой серьезной, он еще больше любил ее.
– Понимаешь… у него взгляд странный. Один раз я услышала, как он со своими собаками разговаривает, у меня аж мороз по коже пошел!
– И что же он говорил?
– Знаешь, как его доберманов зовут?
Артем пожал плечами. Еще не хватало интересоваться доберманами Рубена!
– Какая разница…
– Ты сначала послушай, – перебила его Динара. – Собак зовут Танат и Кера!
– Ну и что? – удивился Артем. – Люди сейчас и не такие имена придумывают. Не называть же доберманов Тузик и Жучка? Альвиан Николаевич человек незаурядный, эрудированный, такие люди всегда изобретательны, даже в мелочах.
– Тебе известно, что означают эти имена? – настаивала жена.
– В юриспруденции таких терминов нет! – пошутил Артем и тут же пожалел об этом: Динара начинала по-настоящему сердиться, когда муж не прислушивался к ее мнению, особенно по вопросам, казавшимся ей важными.
– Может, мне вообще не стоит тебе ничего говорить? – вспыхнула она, сверкая глазами, как разъяренная кошка.
– Ну прости, – Артем сменил тон и положил голову жене на грудь. – Я просто не выспался. Так что тебя настораживает в этих доберманах?
– Ладно, – смягчилась она. – Придется повысить твой интеллектуальный уровень. Неуч! Чем ты только занимался в школе и университете! У собак странные имена… Танат – бог смерти у древних греков. Могильным холодом веет от его черных крыльев и плаща; он прилетает к изголовью умирающего, чтобы срезать своим мечом прядь волос с его головы и исторгнуть душу. А мрачные керы всегда рядом с ним – они носятся на своих крыльях по полю битвы, ликуют, когда сраженные воины падают, и пьют из открытых ран свежую кровь.
– Ужас какой! Этому тебя в школе научили? Или телевизора насмотрелась? – полушутя спросил Артем, прикасаясь к ее лбу. – Такие вещи бывают при высокой температуре! Может, ты от детей заразилась?
– Прекрати! – возмутилась Динара. – Я не шучу! Всякая мифология, какой бы надуманной она ни казалась, имеет под собой реальную почву…
– Ты хочешь сказать, что доберманы профессора – греческие божества, принявшие столь низменную форму жизни?
– Тьфу на тебя! – засмеялась Динара, у которой пропала охота злиться. – Не болтай языком! Я только хочу обратить твое внимание, что добрый человек так своих псов не назвал бы. Это неспроста. Как сыщик, ты должен понимать, что мелочи гораздо больше могут рассказать об истинной сути человека, чем то, что он демонстрирует. Профессор Рубен носит маску добряка и рассеянного интеллектуала, который полностью погружен в свою любимую науку, так что не видит и не слышит ничего вокруг. А на самом деле это не так! Под видом чудаковатого старичка скрывается очень умный и опасный человек. Ты посмотри ему в глаза! Это же сталь, которая пронзает насквозь! Мне как-то удалось перехватить его взгляд, когда Альвиан Николаевич этого не ожидал и потому не успел придать ему обычное выражение напускной доброты.
– По-моему, ты преувеличиваешь, – возразил Артем.
Но что-то в словах жены серьезно задело его. И впрямь, в господине Рубене есть нечто необычное. Стало обидно, что Динара заметила это первая. Впрочем, экстравагантность и нестандартное поведение отнюдь не редкость в людях, подобных профессору.
– А как он разговаривал со своими собаками? – спросил Пономарев, беря из вазочки конфету-тянучку.
– Собаки рычали и скребли дверь Егора Фаворина. Кошачий запах приводит их в бешенство. Ну, я услышала и выглянула в глазок. И тут поймала взгляд профессора – он поднял голову и смотрел вверх, на второй этаж, так внимательно-внимательно, будто прислушивался к чему-то. Потом оттащил собак от квартиры Фаворина и говорит им: «Надо ждать, мои хорошие! Наберитесь терпения. Скоро все наши надежды сбудутся!» И перевел глаза на меня, будто почувствовал, что я за дверью стою, – взгляд такой спокойный и все понимающий: мол, любопытничаешь? Ну-ну… Затем чуть покачал головой, еле-еле… не стоит, дескать, этого делать. Не суй нос, куда не просят!
– Может, человек не любит, когда за ним подглядывают, только и всего…
Динара кивнула.
– Конечно. Но в таком случае, чутье у него почище, чем у доберманов. Они так были заняты котами, что больше ни на что не реагировали. А Рубен как будто увидел меня сквозь дверь… И что, по-твоему, значат эти его фразы?
– Про надежды и терпение? Мало ли, что он имел в виду. Я ничего зловещего не нахожу. Человек надеется, ждет, верит… это естественно.
– А почему он с собаками разговаривает?
– Ну, дорогая, с кем же ему еще разговаривать? Живет он один, близких родственников и друзей у него нет. Одинокие люди для того и заводят животных, чтобы общаться с ними.
– Действительно, – согласилась Динара. – Наверное, у меня слишком богатое воображение. Альвиан Николаевич бывает довольно милым, подарил близнецам пробковый шлем, подводные очки, книги с картинками о путешествиях.
– Вот видишь! – обрадовался Артем. – У людей полно странностей! И ничего страшного в этом нет. Пошли спать.
Детям к утру стало полегче, они перестали метаться и ровно сопели в своих кроватках. Динара тоже уснула. А Артему так и не удалось сомкнуть глаз. Вчерашнее посещение Галины Павловны и разговор с женой не выходили из головы.
Давняя история, кажется, не закончилась. Но каким образом она может иметь продолжение? Почему вдруг всколыхнулось прошлое? Что связывает Галину Павловну, профессора Рубена, убитых женщин, Вольфа, Динару?
Ну, Альвиан Николаевич, скорее всего, ни при чем – просто у супруги нервы разыгрались. Никакие подозрительные личности к нему не ходят, Артем бы заметил. Да и по времени, если проследить распорядок дня господина Рубена, видно, что он ходит на работу, с работы, в магазин, гуляет с собаками, и все! Увлекается ли историк оккультизмом и магией? Этого точно утверждать нельзя, но и видимых признаков такого интереса не наблюдалось. Имена собак? Тут, скорее, просто эксцентричность.
Артем невольно усмехнулся. Уж очень не похож был профессор истории на колдуна. Это Динара от страха придумала. Вольф тогда здорово ее напугал! Никакой реальной опасности Рубен представлять не может. Да и с какой стати? Он не бандит, не уголовник какой-нибудь… живет обеспеченно, занимается любимым делом. Такие люди ни воровать, ни убивать не станут.
Вольф в Москве, и думать о нем нечего. Да если бы он и приехал в Питер, то второй раз спотыкаться о тот же камень ему не захочется. Он не настолько глуп. Месть? Но ведь во время потасовки Артем был в маске, а Вольф и так был с ним не знаком. Применил свои магические способности и догадался?
Стоп, сказал себе Пономарев. При чем тут месть? Кто кому собирается мстить и за что? Столько лет прошло, и вдруг Вольф решил отыграться? Почему так долго ждал? Нет, не вяжется… А что, собственно произошло? Никому ничего пока не грозит, кроме Галины Павловны, которая решила, будто один из коллег хочет ее убить.
Во-первых, она может быть психически неуравновешенной, истеричной дамой. Артем знал такой сорт женщин. Стоило мужчине сделать шаг в их сторону, как они тут же вопили, что их хотят изнасиловать. А два шага расценивались не иначе, как покушение на убийство. Вчерашняя посетительница, правда, не производит впечатления сумасшедшей, но… внешний вид обманчив. Могла притворяться…
