Вэйланд недовольно пожевал губами. Перевел взгляд на пушистый и абсолютно белоснежный ковер без малейшего пятнышка. По всей видимости, он понял, что если я войду – то тем самым нанесу непоправимый вред сему произведению искусства.
– Разувайся! – скомандовал он наконец, приняв самое разумное и простое решение.
Я послушно присела было, желая выполнить его приказ. Но тут же поднялась обратно.
Огнем ударило осознание того, что, как назло, сегодня я надела дырявые носки.
Ну, то есть они были чистые. Но на большом пальце расползлась предательская дырочка. Я заметила это уже после того, как оделась. Поскольку к этому моменту я опаздывала на встречу, то решила не менять их. Все равно Влад не заметил бы такую мелочь. Он, по-моему, вообще не обращал внимания на то, во что я была одета. Главное, чтобы юбки и платья не носила и не красилась.
Но я не сомневалась, что Вэйланд обязательно увидит это. Слишком внимательными и цепкими были его глаза. И я тогда со стыда умру. Вот прямо здесь возьму – и умру. Паду хладным трупом на дорогой ковер. И пусть тогда противный маг сам думает, что с моим бренным телом делать.
– Мне и здесь неплохо, – сухо уведомила я, переминаясь с ноги на ногу.
Вот ведь невезуха! Сейчас Вэйланд действительно решит, что я с головой не дружу. Если уже не решил, конечно.
Маг удивленно приподнял бровь, глядя на меня в упор.
Я с немым вызовом вздернула подбородок и скрестила на груди руки. Никуда не пойду! Буду стоять здесь. В самом деле, не станет же он разувать меня насильно.
– Лисичкина Анна Вячеславовна! – сурово проговорил Вэйланд. – Это что за капризы такие?
Ишь ты, запомнил мое имя. Своими интонациями он невольно напомнил мне Влада, и я втянула голову в плечи. Сейчас как начнет меня отчитывать!
Наверное, испуг слишком явственно отразился на моем лице, потому что Вэйланд неожиданно смилостивился. Жесткие складки, пролегшие было от крыльев носа к уголкам рта, расслабились, на губах вновь заиграла легкая усмешка.
– Впрочем, ладно, – проговорил он. – Нет времени на споры.
И прищелкнул пальцами.
Я взвизгнула от неожиданности, когда пальцы на ногах свело резкой судорогой. Правда, неприятное ощущение сразу же исчезло, будто его и не было никогда. И я внезапно осознала, что стою на полу босая.
Нет, я не стала гневно протестовать и требовать вернуть мои ботинки на законное место. Меня вполне устроило решение Вэйланда, поскольку вместе с обувью исчезли и злополучные носки.
– Круто, – с невольным уважением протянула я, боязливо покосившись на руку Вэйланда.
Эк как он ловко щелкает пальцами. А что, если в следующее мгновение я обнаружу, что стою вообще без одежды?
– Заходи, – повторил свое приглашение Вэйланд. Указал на кресло, стоявшее напротив письменного стола. Едва заметно усмехнулся и добавил: – Думаю, ты не замерзнешь.
Я задумчиво пошевелила большими пальцами ног. Осторожно шагнула на восхитительно мягкий и теплый ковер. Ох, такое чувство, будто босиком по траве иду. Так приятно.
Через несколько секунд я уже была около кресла. Торопливо опустилась в него, плотно сомкнув колени и положив на них свои руки. Ну точь-в-точь прилежная ученица перед строгим учителем.
– Так бы сразу, – одобрил Вэйланд мое послушание.
Сам он, к слову, садиться не торопился. Так и продолжил стоять, постукивая пальцами по столу.
– Итак, Лисичкина Анна Вячеславовна, а теперь расскажи мне, как ты оказалась в моей спальне, – мягко попросил он.
Правда, я почему-то поежилась. Проскользнуло в его тоне что-то такое… не совсем доброе.
– Я уже сказала, что меня можно называть просто Анют… – В последний момент я запнулась. Собственное имя прозвучало как-то неуместно в столь роскошной обстановке. Ладно, попытаюсь соответствовать этому огромному кабинету и его загадочному хозяину.
– Называй меня Анной, – высокомерно посоветовала я.
– Хорошо, – на удивление легко согласился Вэйланд, правда, при этом на самом дне его зрачков заплясали озорные искорки. Он кашлянул и повторил свой недавний вопрос: – И все-таки, как ты оказалась в моей спальне?
– Я ведь уже сказала. – Я пожала плечами, недовольная, что приходится повторять.
– Да-да, я помню, – перебил меня Вэйланд. – Шла, поскользнулась, упала. А очнулась уже здесь.
Правда, при этом в его голосе звучали недоверчивые нотки.
– Все именно так и было! – Я еще выше задрала нос, обиженная сомнениями мага.
– Я верю тебе, – сказал маг, и я поежилась вновь.
Странное дело, он не кричал и не угрожал. Говорил совершенно спокойно. Но все-таки было в его тоне что-то не совсем приятное. А точнее сказать – совсем не приятное. Как будто он пообещал содрать с меня живьем кожу, если я обману его хотя бы в мелочи.
– Я только одного понять не могу, – все так же обманчиво ласково продолжил Вэйланд. – Генриетта права: мое жилище защищено от любого магического воздействия извне. Меня не удивляет то, что ты провалилась из другого мира. Такое случается. Пусть редко, но бывает. Меня удивляет то, что ты угодила в мой дом. Вот как раз этого быть не может.
Из всей его прочувственной речи меня больше всего заинтриговали слова про провал из другого мира.
– То есть это обычное дело? – изумленно переспросила я. – Из одного мира действительно можно попасть в другой?
– Ты невнимательно слушаешь, – посетовал Вэйланд. – Я не сказал, что это обычное дело. Я сказал, что такое случается. Обычно – в момент крайней опасности, когда человек находится на грани гибели. И тогда происходит что-то… что вроде прокола в границе между мирами. Наши ученые много спорили о природе данного явления. К общему мнению, впрочем, так и не пришли. Но самая популярная гипотеза состоит в том, что душа погибшего просто сбивается с верного пути. И вместо загробного мира попадает в какой-нибудь еще. – Подумал немного и чуть слышно добавил: – А возможно, никакого загробного мира и нет. Есть лишь дорога между мирами к чему-то… или к кому-то…
– То есть я погибла в своем мире? – ошарашенно переспросила я.
На глаза навернулись слезы. Я опять вспомнила про маму и старшую сестру. Ох, как они расстроятся! Отца у меня не было. То есть он, конечно, имелся. Не от непорочного зачатия, право слово, я родилась. Но я его никогда не видела. Мать упорно твердила, будто он погиб, при этом ни разу не показав мне ни одной фотографии с ним. Поэтому в глубине души я была уверена, что мой папенька продолжает преспокойно радоваться жизни в новой семье, предпочитая не вспоминать о старой. Я слишком хорошо знала гордый и своенравный характер матери. Ей гораздо легче было бы объявить его мертвым и вырастить нас с сестрой самостоятельно, чем вести утомительную и в чем-то постыдную борьбу за алименты. И я тоже вычеркнула отца из своей памяти. Не вижу резонов думать о человеке, который ни разу не подумал обо мне.
– Не уверен, – неожиданно проговорил Вэйланд, и я мгновенно вернулась от мыслей о несправедливости бытия к суровому настоящему. – Видишь ли, Анна, если бы ты действительно погибла в другом мире, то все физическое, что тебя окружало там, осталось бы в том мире.
– То есть? – недоуменно переспросила я. – Другими словами, я бы перенеслась сюда голой, что ли?
И я выразительно передернула плечами. Ужас какой! Приятного мало свалиться на головы двух любовников в самый разгар плотских утех. Но гораздо неприятнее, если бы я при этом была сама обнажена. Кто знает, как тогда тот же Вэйланд отреагировал бы на мое появление. Вдруг бы решил, что я жажду присоединиться к развлечению.
И разбушевавшееся воображение мгновенно нарисовало мне настолько разнузданную сцену, что жаркая волна стыда затопила мое лицо.
Ох, надеюсь, в этом мире не умеют читать мысли! А то я пойду и прямо сейчас выкинусь из окна.
Но Вэйланд продолжал смотреть на меня спокойно и сосредоточенно. Если он и обладал даром телепатии, то ничем не показал того, что прочитал мои дурные фантазии на его счет.
– Ты бы перенеслась сюда не просто голой, Анна, – проговорил он. – Тело – это физическая оболочка души. Только нематериальное способно преодолевать грань между мирами.
И замолчал, как будто решил, что сказал достаточно.
Я смущенно заерзала в кресле. Как-то неловко признаваться, но я мало что поняла в объяснениях мага. По-моему, он и без того считает, что я дурында какая-то.
– Ты хочешь сказать, что в этот мир перенеслась бы только моя душа? – наконец неуверенно предположила я и замерла в напряженном ожидании – а то вдруг Вэйланд сейчас рассмеется над моей глупостью.
– Именно это я и пытаюсь тебе втолковать, – вместо этого подтвердил он мою безумную догадку.
– Как так? – Я озадаченно всплеснула руками. – Не понимаю!
– Если бы ты погибла в другом мире, то здесь возродилась бы в ином теле, – терпеливо пояснил Вэйланд. – Необязательно новорожденным младенцем. Например, смертельно больной вдруг пошел бы на поправку. Или очнулся бы тот, кто несколько лет провел в коме. Конечно, сначала воспоминания о другом мире досаждали бы тебе. Но со временем они бы стерлись, забылись и возвращались бы лишь изредка во снах. Все реже и реже.
