Хеллер стоял на коленях в снегу и говорил по-волтариански: «О бог путешественников, благодарю тебя за сегодняшнее спасение. Я знаю, в твоем обычае подвергать души космопроходцев таким испытаниям, чтоб быть им более достойными в будущей жизни. Но, о бог путешественников, нужно ли тебе заставлять обитателей этой планеты так противиться нашей попытке оказать им помощь? По-моему, здесь, на Блито-ПЗ, ты чуть-чуть переборщил. Всеобщий привет».
Он перешел на английский: «Прости меня, Иисус Христос, за то, что я прикончил кое-кого из твоих людей. Похоже, я не дал им времени подставить другую щеку. Прошу, прими эти души с погребального костра и в сердце своем вынеси решение не давать им больше того, что они заслужили. Аминь».
Хеллер встал и зажег карманный фонарик. Разводы снежных заносов. Следы его так быстро заметало снегом, что в считанные минуты от них ничего не останется. Довольный, он выключил фонарик и пошел, все больше прибавляя шагу, своей дорогой.
О, наконец-то я мог что-то видеть. И слышать тоже. Свет фар и шум дизельного двигателя.
Хеллер замедлил шаг и описал большой круг, двигаясь очень тихо, — видимо, проводил разведку, чтобы не напороться на еще каких-нибудь нежеланных гостей. Удовлетворившись, он приблизился к гаражу.
Глава 3
Падавшие хлопья снега, приобретавшие голубой оттенок в свете фар, образовывали колышущийся в обе стороны занавес, раздуваемый порывами ветра. От сильного холода пар изо рта Хеллера вился белыми струйками вокруг его лица в маске.
Он глянул на часы. Циферблат промигал 6.15 утра.
Хеллер поспешно приступил к делу.
Он извлек пластиковый чехол дымчато-серебристого цвета и укрыл им «кадиллак». Затем достал из полуприцепа распылитель с черной краской и, действуя очень проворно и аккуратно, написал на обеих сторонах чехла большими буквами: «СМЕРТНИК РОДС».
Меня это озадачило. В списке участников, копию которого я имел, такого водителя не было.
Паяльной лампой он превратил небольшое количество снега в грязную жижу и залепил ею номерные знаки тягача и прицепа, к которым она тут же примерзла. Вы бы ничего на них не разобрали.
Я не знал, что «Питербилт» взят им напрокат, пока он не уперся взглядом в наружный маркировочный знак на дверце кабины: «Биг Бой. Аренда. Номер 89». Он обрызгал его грязной водой и залепил снегом. Точно так же он поступил и со знаками на прицепе. Затем паяльной лампой растопил еще немного снега, положил в воду мыло и позаботился о том, чтобы все стекла кабины стали непрозрачными, за исключением пары отчетливо видных окошечек и зоны стеклоочистителя. Он ехал инкогнито!
Хеллер сел в тягач и подал его назад к прицепу так, что главная пластина совместилась с большим гнездом на переднем конце прицепа и с лязгом проскользнула внутрь. Он вылез и протолкнул шкворень, поставив прицеп на замок. Затем присоединил электропроводку прицепа к тягачу, и его задние огни зажглись. Наконец он подогнал концы пневмотруб и, крутанув, запер их на замок. Проверил тормозные колодки и стяжные муфты «кадиллака». Сев за руль «Питербилта», Хеллер вывел прицеп из гаража и проехал немного, испытывая пневмотормоза.
Снова остановил машины, вышел, пробежался всюду, все запер и наложил на каждую дверцу едва заметную нитку. Кое-чему он научился, но даже теперь ему не хватало подозрительности, чтобы стать хорошим шпионом. Ему бы следовало сделать это раньше, до того, как явились люди в капюшонах. Настоящий шпион должен все время пребывать в откровенно параноидальном состоянии. Нет, Хеллер никогда не научится. В деле шпионажа безумие должно быть обязательным качеством. Хеллер был чокнутым, без сомнения, но только не в том направлении.
Тягач с прицепом, взрывая сугробы, выбрался на дорогу побольше. Несмотря на то что на ней уже трудились снегоочистительные машины, она снова покрылась слоем в несколько дюймов. Снегопад, правда, пока кончился.
Вот Хеллер влился в поток людей и машин из Нью-Йорка и ехал теперь гораздо медленнее. Машины, битком набитые пассажирами, люди, закутавшиеся в одеяла и пальто, — все спешили на большие гонки, чтобы им досталось или место для парковки, или сиденье на трибуне.
Хеллер преодолел небольшой подъем, с вершины которого стал отчетливо виден трек. Он проехал еще немного, что-то высматривая сквозь визирное отверстие ветрового щитка, и наконец увидел ремонтный бокс номер один, ворота которого были открыты. Он съехал к обочине дороги и остановился в нескольких сотнях ярдов от предполагаемой цели.
Дизель работал вхолостую. Слева от него по дороге двигались толпы людей и машины. Впереди большой указатель со стрелкой сообщал: «Стоянка машин $20».
Я недоумевал: чего это Хеллер так прячется? Да-да, он действительно прятался. Ведь никто бы не узнал его «кадиллак», никто бы не увидел, кто там сидит в кабине. Он, видно, подозревал, что кто-то его преследует.
Хеллер достал из пакета гамбургер и сунул его в миниатюрную микроволновую печь, расположенную в приборном щитке. Немного погодя вынул его оттуда, разогретый, и присмотрелся к нему. Нормальный гамбургер, как показалось мне, но он положил его на колени и, похоже, расстроился. Сквозь визирное отверстие он следил за воротами бокса. Подвинулся и взглянул на огни трибуны, потом на полную энтузиазма толпу, плывущую к стадиону слева от «Питербилта». Казалось, Хеллер что-то пытается обмозговать. Он был явно обеспокоен.
Что ж, если он полагал, что в программе предстоящих гонок наблюдается нечто странное, то, уж поверьте мне, он не ошибался.
Хеллер отложил гамбургер и достал пакет с удостоверениями личности. В основном это были все итальянские имена: Чеччино, Фьотаре, Рапиторе, Лаццио, Скиммиоттаре, Чаттиво, Ладро, Первертире и Серпенте. Одно из них не было итальянским: Бенни Хейст. Любопытно, что все налетчики имели американские паспорта, непросроченные, и у каждого в бумажнике оказалось по пять тысячедолларовых купюр, кроме Хейста, у которого было целых пятьдесят пять тысяч. Итого сто тысяч, не считая мелких банкнотов!
Хеллер вернулся к бумажнику Бенни Хейста и заговорил вслух:
— Ты мог бы застрелить меня, когда я подъезжал, Бенни. Пушку твою, что ли, заело или как? Что же ты собирался сделать и почему? И какое это имело отношение к гонкам?
Он бросил документы обратно в пакет для мусора и засунул его под сиденье. Гамбургер есть не стал.
Уже перевалило за семь часов. Все гуще становились толпы возбужденных болельщиков. По-прежнему было темно, и в довершение всего снова повалил снег.
Хеллер закрыл глаза. Может, решил отдохнуть? Я готов был поклясться, что это ему сегодня пригодится. Я еще пока за него не взялся.
Глава 4
В 7.30 Хеллер включил радио: «…толпы людей. Из Манхэттена, из Куинз, из Бруклина и даже из такой дали, как Нью-Джерси. Все стремятся на гонки. На Четыреста девяносто пятом шоссе пробка. Двадцать пятое и Двадцать седьмое шоссе штата забиты легковыми машинами и автобусами. Автострада „Санрайз“ хоть и перегружена, но остается открытой. Несмотря на бурю, ВВС США по воздуху доставили снегоочистители даже из форта „Блуминдейлз“. Но дороги так же быстро снова покрываются снегом, как и очищаются. В Сприпорте уже находятся несколько гонщиков со своими командами. Однако нет еще и в помине этого кумира Америки, Вундеркинда, который выступает под первым номером. Его ремонтно-заправочный бокс пока пуст.
…А вот и Джэб Тошуа. Ему уже сто один год. Джэб, ну как вам эта буря?
— Да, Джерри, такой скверной бури я не припоминаю с шестьдесят пятого… или… постой, когда же это было? В семьдесят пятом? Нет, может быть, в восемьдесят втором? Дай-ка сообразить. Я потерял своего кота…
— Спасибо, Джэб, — поспешно прервал его спортивный комментатор. — Куча денег поставлена не только на гонки, но и на погоду: спорят, прояснится или будет идти снег, когда придет время старта…
Привет! С нами «Бандит» Брэг, главный «бомбер» Джорджии. Ну, «Бандит», что скажете об этих гонках?
— Это самая сумасшедшая компания гонщиков в истории. Снег идет, а этот (…) комитет не желает менять правила гонок и позволить нам применить цепи и шипы. Эти (…)…
— Спасибо, «Бандит» Брэг…
Народ все прибывает. Вот подошел полный автобус. Из него выходит марширующий оркестр девственниц средней школы Джексона. Здесь их, похоже, ужас как много…»
Восемь часов. Снег прекратился. Просветлело. Толпы людей, насколько мне было видно с моего пригорка, все еще стекались к месту гонок. Грузовые транспортеры из Лонг-Айленда отбуксировывались автобусами на последнем участке пути. Снегоочистители поднимали белые гейзеры, ложившиеся по обе стороны от дорог. Один из них занимался расчисткой трека.
Восемь тридцать. Надвигалась новая зловещая стена серовато-черных облаков. Снег повалил вдвое гуще, чем прежде.
