– Кто же пустит араба за штурвал американского, английского или французского лайнера?
Борис Октябринович усмехнулся:
– Кроме английских и французских существуют еще ливийские, кувейтские или египетские самолеты, которые летают по всему миру. Так что здесь нет ничего невозможного.
Бен Масих помялся:
– Как я понимаю, у вас уже все готово для акции возмездия. Тогда зачем вы позвали меня?
Гореславский ответил мудрой улыбкой змия:
– Я хочу, чтобы ты снова возглавил свою организацию. Я же не могу руководить ею все время. После неудачного покушения на членов Большой Восьмерки тебе дали достаточно времени, чтобы восстановить силы. Теперь пора вернуть долги. Твой помощник введет тебя в курс всех дел. Да, у меня к тебе будет личная просьба. Я имею в виду это чертово колесо. Надо сделать так, чтобы оно упало прямо в Темзу. И чтобы в этот момент на нем было побольше народа. Представляешь, какие брызги поднимутся?! Я хочу заснять это зрелище на камеру прямо с моего балкона. И выложить в Интернете. Здесь тридцать две кабинки по двадцать пять человек в каждой. Прессе будет о чем писать. Мы их трахнем!
Глаза бывшего олигарха загорелись злобным огнем.
– А как наши дела в Афганистане? – спросил он после недолгой паузы.
Усама бен Масих помрачнел:
– Плохо. Когда я улетал из Мирабада, американцы окружили Эмира Джихада в районе пакистанской границы. Американцы обложили его, как лису в норе.
Эмиром Джихада звали неуловимого лидера боевиков, возглавившего наиболее радикальное крыло Аль-Каиды после гибели Усамы бен Ладена.
Гореславский усмехнулся:
– У лисы в норе редко бывает один вход. Эмир Джихада слишком хитер, чтобы попасть в руки наших врагов.
Кабинка миновала верхнюю точку и начала спуск.
Гореславский по лицу собеседника определил, что того обуревают сомнения.
– Тебя что-то беспокоит? – спросил он напрямик.
– Да, Саудовская Аравия, – признался тот. – В прошлый раз саудовские ваххабиты предупредили меня, что, если я буду продолжать свою деятельность, меня убьют. А их спецслужбы – это вам не европейцы и даже не американцы. От них не спрячешься, они найдут где угодно и сдержат слово.
Господин Гореславский любил, когда его называли сокращенно, по инициалам, «господин БОГ». Вот и сейчас он изображал из себя божка, всемогущего и всеведущего.
– Ты бывал когда-нибудь в Йемене? – спросил он.
– Конечно, и не раз, – ответил бен Масих. – Жуткая страна. Двадцать четыре миллиона голодных и нищих, поголовно вооруженных автоматами Калашникова. А у вождей их племен я видел на вооружении и тяжелую технику.
– И как ты думаешь, – спросил Гореславский, – почему эти нищие и голодные, но до зубов вооруженные люди до сих пор не обрушили свой праведный гнев на соседнюю Саудовскую Аравию, где восемнадцать миллионов зажравшихся обывателей купаются в роскоши и давно забыли, что такое воевать? К тому же Саудовская Аравия когда-то захватила часть Йеменской территории, и йеменцы этого не забыли.
Бен Масих задумался:
– Я думаю, это из-за того, что в Йемене все жуют кат. От этого наркотика они все ходят полусонными под кайфом.
– Да, причиной – он, «Кат Съедобный», вечнозеленый кустарник семейства бересклетовые. А если их лишить этого удовольствия? – хитро прищурился Гореславский.
Бен Масих рассмеялся:
– Это все равно что лишить русских водки. Я читал, что в России это пытались сделать дважды. И дважды это приводило к революции.
Засмеялся и Борис Октябринович.
– Ты правильно понял мою мысль.
– Лишить йеменцев ката? Это будет трудно сделать, – заметил бен Масих.
– Это уже сделано, – с гордостью заявил Гореславский. – Сначала я сосредоточил производство и торговлю катом в своих руках. У меня был самый дешевый товар, что разорило всех моих конкурентов. Сейчас все плантации ката уже уничтожены. Склады пусты. Народ уже беспокоится.
– А импорт? – возразил бен Масих. – Ведь кат можно завезти из Эфиопии или Сомали.
– Можно, но на это потребуется время. К тому же невозможно завезти кат в таком количестве. В самое ближайшее время народ Йемена окончательно озвереет и будет искать, на ком сорвать свою злость. И мы ему укажем. Ты знаешь, что средний возраст саудовских принцев – за восемьдесят пять лет? Я не обещаю им спокойной старости. Так что тебе ничто не угрожает.
Колесо сделало получасовой оборот. Кабинка опустилась, и Гореславский направился к выходу.
– Ступай, и постарайся не повторять прошлых ошибок, – напутствовал он мухаккима.
Тот хищно оскалился:
– В прошлый раз наш замысел сорвали проклятые русские спецназовцы, – прорычал он в ответ.
Борис Октябринович прикрыл глаза и голосом прорицателя сообщил:
– Успокойся, на этот раз никаких русских спецназовцев не будет.
Но он ошибался.
* * *В полете спецназовцы, по обыкновению, пользовались вынужденной паузой, чтобы запастись силами на будущее. То есть отсыпались. Орлов не обладал пока качествами настоящего десантника, поэтому заснуть в таких условиях не сумел. Самолет время от времени начинало болтать, иногда он проваливался в воздушную яму, иногда делал слишком крутой вираж. Все это не позволяло расслабиться. Кроме того, ложе оказалось жестковатым. В ребра упирались какие-то твердые углы. Капитан безуспешно ворочался, пытаясь найти удобную позу.
– Да ты разуйся, – не открывая глаз, пробормотал сквозь сон Поручик.
Орлов последовал его совету. Он расшнуровал высокие прыжковые берцы фирмы «Коркоран» с вшитой стропой, снял и поставил их рядом. Ему сразу стало легче, и он все-таки задремал.
Спал он долго и проснулся от того, что ощутил на себе чей-то пристальный взгляд. Открыв глаза, он увидел, что Поручик сидит и с интересом разглядывает его ноги.
Заметив, что Орлов проснулся, Голицын спросил его:
– Это что на тебе такое?
Капитан проследил за его взглядом, понял, куда тот смотрит, и пояснил:
– Это военно-промышленная НАНО-технология. Последнее слово оборонки.
– Что за НАНО? – не понял Голицын.
– Носки Армейские Нового Образца, – расшифровал аббревиатуру специалист по переводу. – Разработаны для новой полевой формы. Всесезонные. Восемьдесят процентов хлопка, внутри махровый слой для сохранения температуры и отвода влаги. Имеют компрессионную резинку, чтобы носок не сполз и не натер ногу. Но и кровообращение не нарушают. Там еще много всяких прибамбасов. Короче, когда в них ходишь, нога совершенно не устает, не потеет и не натирается. У меня их целая упаковка, если размер подойдет, могу поделиться.
Тут самолет тряхнуло так сильно, что десантники хором лязгнули зубами и выругались в один голос. Над пилотской дверью зажглась самодельная надпись.
«Атас, садимся!»
При посадке «горбатый» еще раз тряхнул свое содержимое так, что даже привычные ко всему пассажиры чуть кости себе не переломали. Самолет повело в сторону, но он выпрямился и продолжил путь.
– Эй, водила, полегче! Не дрова везешь! – заорали наперебой спецназовцы.
Самолет прокатился по бетонке, остановился, и тут под фюзеляжем что-то громко хрустнуло. «Горбатый» накренился на правый борт. Туда же съехали и пассажиры. Лязгнула дверь кабины пилотов и оттуда, матерясь, показались летчики.
– Кажись, шасси накрылось, – сообщил один из них.
Он не ошибся. При осмотре оказалось, что стойка правого шасси была подрублена странным предметом, похожим на осколок снаряда. При посадке она надломилась, а потом и вовсе сломалась пополам. Только благодаря чуду и мастерству пилота катастрофу удалось предотвратить.
– По нам что, ракету пустили? – раздраженно спросил командир экипажа.
– Нет, – в недоумении ответил «правак», второй пилот, разглядев снаряд. – Похоже на осколок бутылки.
Спецназовцы с пониманием переглянулись. Посылка все-таки дошла, хотя и не выполнила своего назначения.
– Обратно теперь не скоро полетим, – виновато сообщил десантникам командир экипажа. – Тут для наших самолетов запчастей не найдешь. Разве что колеса от «Боинга» подойдут.
– А нам что делать? – в некоторой растерянности поинтересовался майор Серегин.
– Сдадите груз и можете отдыхать. И не переживайте. С первой оказией отправим вас домой.
После закрытия базы «Манас» база «Алмамбет» стала основным местом американского присутствия в Средней Азии. Здесь находился главный перевалочный пункт для обеспечения американских войск в Афганистане.
Российское правительство на правах союзников держало по соседству свою небольшую техническую площадку, предназначенную якобы для ремонта и обслуживания нашей воздушной техники. На самом же деле, и в этом пилот не соврал, никакой техники тут не ремонтировали, а занимались слежкой за американцами. Официально это называлось «координацией совместных операций». Руководил этой деятельностью полковник Завальный.
