еще не слышала!
– Да и не услышишь! Я же тебе говорила, что нужно готовиться к таким веществам. Ну посмотрим, что с тобой будет! Давай я тебе еще покажу поучительный клип, как раз у Шнура вышла новая песня.
И включает клип Сергея Шнурова «Красив, как Иисус».
Мы смотрим вместе этот клип, и моя подруга начинает смеяться, повторяя фразу из этого клипа «Марочку за мамочку», и я понимаю, что запахло жареным, но мое любопытство было сильнее, чем инстинкт самосохранения.
– Это что, ЛСД?
– Я же тебе сказала, что это сибирь, но принцип весьма схож.
– Чем он отличается от ЛСД?
– Ну, как минимум тем, что его изобрел Шульгин, а не Хоффман.
Конечно же, мне это ничего не говорило.
Я вообще смутно понимала, что такое и ЛСД, и сибирь, но сделала умный и заинтересованный вид.
О том, что я употребляла ранее и причем не так давно, я своей подруге не сказала. Мы потихоньку ехали в сторону ее студии, и на каждом перекрестке я подбивала ее закинуться этим волшебным порошком, а она постоянно отвечала, что нужно сначала доехать до места.
Так мы незаметно подкатили к парковке одного этнического кафе, которое она любила за колоритный дизайн и тонну антикварных вещей, составляющих антураж этого заведения. И тут я уже нагло пристала к Юле, чтобы мы уже закинулись наконец этим ее чудо-порошком! Под моим напором она сдалась. Насыпая мне на экран телефона сибирь, она сказала, что после того, как я вдохну этот порошок, у меня будет еще минут 30–40 ясного сознания, а потом все поменяется. Еще она сказала, что за это время нужно найти апартаменты, где спрятаться. Я уже вдохнула порошок и рассмеялась в голос. Мне до сих пор была непонятна ее озабоченность ситуацией.
Юля высыпала остальной порошок из пластикового пакета себе под язык, запила водой, вышла из машины и направилась в сторону кафе. Я тоже выскочила за ней из машины, вдохнула полной грудью воздух вечернего города, интуитивно подняла лицо вверх, закрыв глаза, и, медленно выдыхая, испытала какую-то странную волну во всем теле. От нее у меня побежали мурашки. Я открыла глаза, и мне показалось в тот момент, что на деревьях вокруг заиграла светомузыка, отбивая ритмы, отчего по всему телу опять побежали мурашки, и я поспешила за своей подругой.
Кафе состояло из двух небольших залов, соединенных между собой достаточно узким коридором. От разговоров в помещении стоял гул. Мы остановились у входа. Там было примерно пять столов, включая стол администратора, и все были заняты.
Когда мы вошли, мне показалось, что все на секунду замерли, гул затих и несколько десятков пар глаз устремились на нас, но через секунду эта картинка рассеялась. К нам подошла улыбчивая официантка и сказала, что мест нет, но, узнав мою подругу, быстренько освободила стол, где обычно сидят администраторы. Юля сказала ей, что мы ненадолго, и попросила принести меню. Я села лицом ко входу, а Юля – напротив меня.
Когда нам принесли меню, Юля, не задумываясь, заказала салат с пророщенной соей. Я последовала ее примеру, потому что чувствовала, что связная речь начинает меня покидать. К салату мы попросили домашний лимонад – это были последние слова, произнести которые мы сумели членораздельно.
Я смотрела в Юлины глаза и видела абсолютную пустоту. Нет, это были не пустые глаза, это были абсолютно черные дыры, и от их вида меня начинало засасывать так же, как воронка воды начинает засасывать вглубь себя маленькую весельную лодочку.
Меня охватил неподдельный ужас. Под столом я ногами начала искать ноги своей подруги. Я думала, что если прислонюсь к ней, то хоть как-то останусь заземленной. Я всматривалась в ее лицо, но оно оставалось невозмутимым. Юля почувствовала, что я впиваюсь в ее ноги своими ногами, и сказала, что это начался вход. Она попросила меня оставаться спокойной, но меня разгоняло так, что о спокойствии и речи быть не могло.
Когда принесли салат, я взглянула в тарелку и увидела вместо пророщенной сои мириады маленьких глаз, которые смотрели на меня и подмигивали.
Каждый глаз моргал в своем ритме, а белый проросток был похож на зрительный нерв, который своим кончиком искал какого-то включения. И мне показалось, что один из этих глазиков хочет своим кончиком включиться в мой головной мозг.
Волна ужаса вновь пробежала по всему моему телу с такой силой, что я спрыгнула со своего кресла, схватила свою сумку и побежала к выходу. В голове крутилась только одна мысль: «Беги, Рита, беги!»
Я забыла о том, что на улице зима и моя шуба висит на вешалке. Я подбежала к двери и увидела, как огромный бронзовый павлин, который служил там дверной ручкой, распустил свой хвост, посмотрел на меня и ухмыльнулся, сказав: «Сначала прочитай заклинание, тогда сможешь выйти». Подняв взор выше, я обнаружила, что из двери, на которой сидел бронзовый павлин, начинает вырисовываться 3D-модель какого-то иероглифа и что мне нужно его прочитать.
Я попыталась сделать шаг в сторону двери, и какая-то непреодолимая сила толкнула меня назад. Опять на секунду мне показалась, что несколько десятков пар глаз устремились на меня, и на мгновение я услышала тишину. Я решила вернуться обратно за стол, где сидела моя подруга. Натянув улыбку на лицо, я пошла обратно к столу и обнаружила, что Юля сидела развернувшись в сторону входной двери и с улыбкой наблюдала за всем спектаклем, который я там разыграла.
Почему-то в тот момент мне показалось, что нужно сделать вид, как будто ничего не произошло. Я села за стол и опять заглянула в свою тарелку с салатом, но там ничего не поменялось. Все те же мириады маленьких глаз смотрели на меня, подмигивали и уже решали, кто первый подключится к моему глазному нерву. Взглянув на тарелку Юли, я увидела такую же картину. Маленькие глазики щупали своими отростками друг друга, но подмигивали не мне, а моей подруге, а она почему-то невозмутимо их пожирала. Я, заикаясь, начала говорить ей, что у нее в тарелке маленькие глазики пытаются затеять заговор против ее глазного нерва, на что она невозмутимо ответила: «Ну да, пророщенная соя весьма похожа на глаза, у тебя неплохой ассоциативный ряд, детка». Оказывается, все это время моя подруга из последних сил устраивала наши дела. Она забронировала апартаменты и позвонила одному из своих друзей, который мог приглядеть за нами.
– Одевайся, поехали.
Юля встала, оделась и помогла одеться мне.
