Меня затрясло от подступающей истерики. Задёргалась, пытаясь освободить руки, но что-то болезненно впилось в ещё свежие раны на запястьях. На этот раз никакой игры, он связал меня крепко, чтобы точно не сбежала.
Что произошло?.. Я с трудом вспомнила, что пробыла у Эрика почти до обеда следующего дня. Мы пытались понять, кому нужна и его смерть тоже, зачем. Отсиживаться в чужой квартире не было смысла, к тому же днём город предпочитал спать. По крайней мере, я так думала…
Вроде бы без происшествий добралась до своей квартиры, даже расслабилась, что весь кошмар остался позади, а потом зашла внутрь.
Воспоминания так ясно пронеслись перед глазами, что я замерла. Осознание накатило с новой силой, это конец. В тот момент всё казалось обычным, привычным, но в тот же момент неестественным и неправильным. Пока пыталась понять, что же не так в моём привычном месте обитания, напали сзади. Я не успела даже попытаться отбиться. Тряпка, пропитанная какой-то резко пахнущей жидкостью, закрыла рот и нос, меня крепко держали, пока перед глазами не потемнело.
И вот снова белый потолок. К глазам подкатили слёзы, в груди зародились первые всхлипы. Как выбраться?.. На этот раз меня никто не спасёт.
Рука в латексных перчатках легла на мою лодыжку. Я попыталась вырваться, лягнуть его ногой, но Терри вовремя перехватил и вторую, с силой сжимая.
— Тише-тише, — мягко произнёс парень.
Крепкая хватка пошла выше по коже, а я с ужасом поняла, что обнажена.
— В прошлый раз нас прервали, не дали даже начать. Знаешь, это так раздражает, ужасно бесит делить тебя с кем-то, моя милая Ирис, — я попыталась приподняться, чтобы увидеть его лицо с застывшей на нём безумной улыбкой.
Смотреть своему страху в глаза всё же лучше, чем не видеть его и даже не представлять, какими могут быть следующие его действия. Руки Фокса остановились у меня между ног, поглаживая кожу, будто раздумывая — остаться там подольше или продолжить свой путь по телу. Меня затошнило от отвращения, я вновь задёргалась, пытаясь вырваться, но попытки оказались тщетными. Терри только шире улыбнулся, сильнее нажал на кожу, доставляя боль, а потом его руки переместились на мой живот.
— Знаю, тебе это тоже не нравится, — поджал губы он. — Но теперь нас никто не побеспокоит.
Я молчала, плотно сжав губы и пытаясь побороть дрожь. Холод и страх смешались воедино и я уже не могла различить, от чего так сильно колотит тело.
Терри это молчание не понравилось. В следующую секунду щёку обожгло сильной пощёчиной, а из глаз невольно брызнули слёзы.
— Отвечай, когда с тобой разговаривают, дрянь! — следующая пощёчина пришлась на другую щёку, из глаз потекли слёзы.
«Говори, говори с ним!» — попыталась убедить себя.
— Да!.. — невпопад выкрикнула, не понимая, что он от меня хочет.
Реакция оказалась мгновенной, Терри резко навис надо мной, рука с силой сжала моё горло. Я захрипела, начиная задыхаться, а он зашипел мне в лицо:
— Что «да», милая? Что?.. Ты же не понимаешь… Не понимаешь, как нужна мне… Я столько сделал, чтобы ты была со мной, но ты, тварь, каждый раз вставляешь мне палки в колёса! — рука сжалась сильнее, перед глазами поплыло.
— Я… здесь… — попыталась ответить, а Терри внезапно отпустил, отпуская.
Я закашлялась, чувствуя, как горят лёгкие. Страх сковал тело. Ему это доставляло огромное удовольствие. Весь кайф читался на его лице и в глазах, но сейчас Терри буквально был на грани.
Взгляд хаотично метался по комнате, изредка останавливаясь на мне. Он постоянно запускал пальцы в волосы, потом резко опускал их на моё тело. До боли сжимал, тёр и гладил, будто пытаясь успокоиться. И это пугало…
— Здесь! Конечно, ты здесь! Я расчистил дорогу к нашему счастью. Сначала этот старый хрыч, который почему-то возомнил себя твоим телохранителем, но я-то знаю, кому ты принадлежишь на самом деле!.. А теперь этот… Этому подонку даже удалось ранить меня, представляешь? — взгляд всё же остановился на мне, он присел на край кровати, а потом трепетно взял моё лицо в ладони, рассматривая, будто впервые видел. — Не бойся, не бойся, моя милая… Я в порядке. Ради тебя, я живу. Какая-то царапина не сможет убить бога.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он вдруг застыл, невольно и я тоже. Состояние парня вкупе с моим страхом очень заразно. Я поддалась этому безумию в его глазах, отпустила эмоции с поводка, попыталась свыкнуться с мыслью, что это конец.
Его губы накрыли мои мягко, практически невесомо, но меня пробил ужас. Поцелуй. Всё, что угодно, но никогда не поцелуй!..
На секунду он отстранился, усмехнулся каким-то своим мыслям и поцеловал во второй раз — жёстче, яростнее, до крови кусая мои губы.
Я захныкала, попыталась увернуться, но ему плевать. Он опустился на шею, буквально вгрызся в кожу, я взвыла от боли, почувствовав, как выступила кровь. Терри всегда брезговал. Любой кровоподтёк — грязь и микробы. Обычно парень спешил избавить меня от этого, но только не сейчас.
Почувствовала, как он присосался к ранке, до боли сжав мою грудь. Мне противно и страшно. Пока он издевался над моим телом, упиваясь моими страданиями, подсознание сыграло со мной злую шутку.
Мне снова семнадцать, отец ещё жив, а я готовлюсь к выпускным экзаменам. Терри всего лишь странный мальчик, который очень сильно хочет со мной дружить. Я уже достаточно взрослая, чтобы понять, что до добра это не доведёт, но мне его жаль, я не могу отказать.
Мы остались после занятий. Он попросил объяснить ему тему, а я — наивная и добрая душа — согласилась. Потом не успела заметить произошедшие изменения, но дверь уже оказалась закрыта, а Терри рядом. Он опрокинул меня на стол, зажал рот рукой, хаотично и дёргано попытался стянуть с меня одежду. У меня получилось вывернуться и закричать.
Это был тот первый раз, после которого в голове у Терри поселилась одна мысль — я его первая и единственная, должна и буду принадлежать только ему.
Я вынырнула из воспоминаний с новой волной боли. Его зубы впились в мои грудь. В этот момент мне стало ещё страшнее. Кажется, что ему окончательно снесло крышу и что он действительно готов отгрызть от меня кусок мяса.
Не успела понять перемену его настроения. Терри вдруг резко исчез из поля зрения. По шороху одежды могу только догадаться, что он стащил с себя одежду.
Потом парень забрался на меня, а я уже чётко представила, что произойдёт дальше. Попыталась брыкаться, но вышло не очень. Руки вновь начали кровоточить. Терри перехватил мои лодыжки, зажал крепко. Резко вошёл в меня и начал быстро двигаться, тяжело дыша.
Взгляд ещё более безумный, чем был до этого. Руки хватали меня за всё, до чего могли дотянуться. Наконец, вновь нашли моё горло. Я попыталась закричать, но Терри сжимал сильнее с каждой секундой. Голос сорвался, стал криком. У меня больше не было сил сопротивляться. Мне больно и страшно, а спасения от этого монстра нет.
Вдруг страх отступил на второй план. Мне катастрофически не хватало воздуха. Лёгкие горели. В немом крике, я открывала и закрывала рот. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Эта пытка, как мне кажется, продолжалась мучительно долго, пока перед глазами не потемнело. Это конец. Страха больше не было, как не было и боли. Я провалилась в темноту, успев порадоваться тому, что больше не увижу этого мерзкого ублюдка и этот чёртов город…
***
Меня вырвали в реальность. Кто-то настойчиво бил по щекам, тряс за плечи. Я слабо сопротивлялась. Мне нравилась моя темнота и мой конец. Но здесь, в жизни, кто-то настойчив.
Настойчив настолько, что буквально затолкнул мне ватку с нашатырём в ноздри. Носоглотку обожгло, я распахнула глаза, дёргая руками в желании избавиться от резкого запаха. Но застыла на месте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
На меня смотрел безумный тёмный взгляд. Слёзы вновь покатились из глаз от безысходности. Он не дал мне даже спокойно умереть. Убрал ватку, погладил по волосам, приговаривая:
— Вновь хотела от меня сбежать? Нет, милая, мы пойдём до конца вместе.
