свое время Хадик, был вынужден из-за своей малочисленности срочно ретироваться. Через месяц, 3 ноября 1760 года, состоялась последняя действительно крупная битва Семилетней войны – сражение при Торгау. Прусские и австрийские немцы ожесточенно проливали кровь друг друга, инициатива в этой схватке постоянно переходила из рук в руки. Даун, подобно Наполеону при Бородино, уже успел примерить на себя лавры победителя, но атаки Цитена и Фридриха с севера и юга привели к разгрому австрийцев. Впрочем, эта битва едва не уничтожила саму прусскую армию: за всего лишь 1 день она потеряла 40 % своего состава.
В 1761 году Россия предприняла последнюю попытку разгрома Пруссии. Войска Румянцева заняли Кольберг, откуда готовились наступать на Берлин. Истощенная Пруссия больше не могла сражаться и пыталась вести переговоры о мире. Но Елизавета, дочь Петра Великого, была исполнена решимости победить любой ценой и утвердить славу русского оружия в Европе. Смерть императрицы стала для Фридриха «вторым чудом Бранденбургского дома» – наследник Елизаветы Петр Федорович, он же принц Карл Петер Ульрих Гольштейнский, не собирался воевать против своего кумира. Более того, вскоре он заключил мир с Фридрихом и вернул ему все земли, завоеванные русской армией.
Возмущению русского офицерского корпуса не было предела. Россия, потерявшая на полях Пруссии 138 тысяч своих сынов, не получила по итогам войны никакой компенсации – выходило, что все жертвы были принесены напрасно. Такая антинациональная политика, обусловленная понятным, но все же слепым обожанием Фридриха, в итоге погубила Петра. Прусская принцесса София Фредерика, она же великая княжна Екатерина Алексеевна, воспользовалась настроениями дворянства и свергла нелюбимого мужа. Но даже она не стала продолжать войну с Фридрихом, которая теперь уже не имела никакого смысла. Что же касается самого прусского короля, то он по мирному договору, заключенному в Губертусбурге гарантировал свои права на Силезию, взамен обязавшись поддержать на выборах императора СРИ сына Марии Терезии эрцгерцога Иосифа.
Внутренняя политика Фридриха Великого
Государство Фридриха Вильгельма 1 имело абсолютистско-полицейский характер. Король-солдат привык лично следить за тем, чтобы отданные им распоряжении соблюдались везде и в полном объеме. Известны даже случаи, когда Фридрих Вильгельм, прогуливаясь по Берлину, избивал тростью горожан, которые, по его мнению, бездельничали. Впрочем, это и не удивительно, если вспомнить, какой у короля был характер и в какой строгости он воспитывал своих детей.
Фридрих 2 начал свое правление с отмены пыток. Действуя согласно идеям Монтескье, он отделил судебную власть от исполнительной, а в 1749 году издал «Свод законов Фридриха». Стремясь несколько демократизировать прусское общество, король отменил цензуру для неполитических газет18. После того, как прусские войска заняли территорию Силезии, Фридрих заменил местных чиновников, на произвол которых жаловалось население, на избранных самими силезцами19.
Что же касается традиционной для Гогенцоллернов веротерпимости, то по этой части король-философ умудрился превзойти всех своих предшественников. Он объявил, что Пруссия принимает у себя всех «честных людей» независимо от вероисповедания, будь те мусульмане, иудеи, католики или даже язычники. Живым воплощением такой политики Фридриха стал собор святой Ядвиги в Берлине – первый католический собор в столице Пруссии, создававшейся изначально как протестантское государство.
Фридрих развивал создававшуюся его отцом фискальную систему. Финансовые чиновники получили право в любое время дня и ночи обыскивать частные дома, дабы ни один товар ни ушел от налогообложения. Стремясь наполнить королевскую казну, он вводил налоги на товары первой необходимости, такие как мясо, пиво и водка. В результате этого цены на них стали расти, что привело к нападкам на короля и постепенному падению его популярности на закате правления20.
Фридрих предоставлял дворянам большие земли и именно из них комплектовал офицерский корпус; вместе с тем он строго следил за тем, чтобы дворяне не занимались торговлей и не чинили произвол в отношении собственных крестьян. Преступления дворян карались гораздо суровее, чем проступки крестьян. Фридрих добивался того, чтобы дворяне, желающие улучшить свое благосостояние, занимались своими поместьями и с уважением относились к тяжелому труду крестьян21. Таким образом, он стремился дисциплинировать элиту прусского государства, развить в ее представителях чувство долга и чести.
Король-философ заботился также и о введении всеобщего начального образования. Согласно Генеральному земельному школьному регламенту от 12 августа 1763 года, в Пруссии вводилось общеобязательное школьное обучение детей в возрасте 5-14 лет. Создавались система экзаменов, учебные журналы, расписывался регламент занятий. Использование учебников, не признанных таковыми государством, запрещалось; как правило, для обучения чтению и письму использовались церковные книги. Плата за обучение варьировалась от 6 до 9 пфеннигов. Учителям запрещалось заниматься любой порочащей их социальный статус деятельностью22.
Отдельного упоминания заслуживает история с тем, как Фридрих положил начало разведению в Пруссии картофеля. Изначально сей южноамериканский плод не пользовался большой популярностью среди пруссаков – отношение к нему было примерно, как в России, где картофель называли «чертовым яблоком». Люди понятия не имели, что картофель надо варить и жарить и ели его сырым, от чего, разумеется, заболевали.
Фридрих понял, что законы, повелевающие сажать картофель, не работают, и тогда решил сменить стратегию. Картофель объявили королевской собственностью и стали сажать только в личных садах Фридриха, приставив к нему охрану. По замыслу короля, в буквальном смысле запретный плод должен был возбудить любопытство людей – караулу было приказано стоять исключительно для вида. И это сработало: крестьяне стали беспрепятственно залезать в королевский огород и красть картофель, после чего сажать его у себя.
В годы Силезских и Семилетней войн в Пруссии крестьяне могли питаться исключительно картошкой, поскольку запасов пшеницы в стране попросту не осталось. Фактически своей хитростью король-философ спас пруссаков от голода и способствовал распространению картофеля по всей Германии. Благодарные немцы до сих пор кладут на могилу Фридриха в Потсдаме картошку.
На восстановление прусской экономики после окончания Семилетней войны, по тем цифрам, что приводит Ф. А. Кони, суммарно ушло почти 25 млн талеров. Причем все эти деньги составляли военные контрибуции, средства самого короля и частные пожертвования – государственная казна осталась практически нетронутой. Для восстановления сельского хозяйства Фридрих освободил из армии 40000 крестьян. Кроме того, он временно отменил налогообложение ряда провинций, выделял крестьянам запасы зерна из армейского провианта (42 тыс. четвертей), а также ассигновал средства на выкуп заложенных имений и ремонт разрушенных заводов и мануфактур23.
Нельзя, наконец, не отметить заслуги Фридриха по изменению архитектурного облика Берлина. Именно в годы его правления в прусской столице были построены Королевская библиотека, дворец принца Генриха и Государственный оперный театр. Кроме того, король-философ восстановил Академию наук, находившуюся в период правления его отца в упадке;
