– Борь, есть у меня для тебя одно важное и ответственное поручение.
– Какое поручение? Ты же знаешь, шеф, что я выполню любое твоё указание.
– Поезжай-ка ты в Сибирь, в тайгу, и пересчитай все иголки на деревьях.
– А зачем тебе, шеф? – с недоумением спросил Борис.
– Ой, мне это срочно необходимо. Это мне надо для бизнеса.
– Слушаюсь, шеф. – Сказал Борис и тут же испарился в воздухе.
«Теперь я его долго не увижу. Теперь он мне без надобности. Потом, как-нибудь, вызову своего верного помощника и друга». – И с этими мыслями Денис вышел из своего офиса и направился домой.
Денис устало поднялся по лестнице, открыл квартиру и зашёл. Внутри было тихо и темно. Он включил свет, прошёл в гостиную и опустился на диван, устало откинул голову на спинку и закрыл глаза. С тех пор, как умерла его мама, он редко ночевал в своей квартире: то деловые поездки по разным городам, из-за чего приходилось жить в гостиницах, то оставался у себя в офисе и спал прямо в кабинете на диване, то вечеринки у друзей, то деловые встречи. Но сегодня его что-то потянуло домой, хотя здесь ему было очень тоскливо: он часто вспоминал свою маму и на глазах его наворачивались слёзы. Ему очень не хватало её тепла и ласки, её нежных и заботливых рук, её наставлений и нравоучений. Вот и сейчас он сидел с закрытыми глазами и вспоминал её…
Вдруг он резко встал с дивана, подошёл к бару и достал бокал, бутылку коньяку, хотя он практически не пил совсем. Он налил в бокал и выпил залпом, потом наполнил опять. Подошёл и сел на диван, отхлебнув небольшой глоток, он всерьёз подумал о том, что пора наконец-то жениться.
Матвеевича где-то не было видно. Он не любил показываться просто так, хотя иногда он просто мешал ему своей болтовнёй и кряхтением, но сегодня его не было.
– Матвеевич, покажись уже, посоветуемся. – Буквально секунд через пятнадцать-двадцать он услышал сопение и кряхтение. Затем из-за угла показался сам Матвеевич.
– В коем-то веке ты зашёл домой, – начал недовольно Матвеевич. Вид у него был ещё тот: весь взъерошенный, борода торчала клочками, рубаха на локте порвана, на штанах была заметна пыль и паутина. – Я уже думал, что так и буду в одиночестве. Хоть бы ты женился, что ли, я так давно не слышал детского смеха: с тех пор, как ты вырос.
– Я за этим тебя и позвал, чтобы спросить совета про женитьбу.
– Конечно-конечно! – от счастья запрыгал Матвеевич. – Кто она, скажи? Ты уже приметил кого-то? Какая она хозяйка, из какой семьи, как воспитана? Давай-давай, колись! – заулыбался Матвеевич, и лицо его заметно стало светлей и, кажется, даже морщины разгладились.
– Да погоди ты, куда торопиться? – сказал Ден. – Никого у меня ещё нет.
– Не пойму, чего ты тянешь? Так и жизнь пройдёт, не заметишь. – Недовольно буркнул Матвеевич и отвернулся.
– Не всё так просто, Матвеевич. Ты же ведь знаешь, кто я есть на самом деле, вот поэтому не могу встретить ту, которая меня действительно любит, а эти вертихвостки любят только мои деньги и моё положение в обществе. Я вижу их насквозь по их глазам.
– Ты сам это выбрал, сам пожелал быть таким человеком, теперь жалуешься.
– Да я не жалуюсь, пока меня всё устраивает, просто, когда я захожу в свою квартиру, мне становится так одиноко, хоть на стену лезь, ведь отчасти я виноват в смерти своих родителей.
– Ты знал, что он берёт плату.
– Но я же не знал, что такую большую цену.
– Ладно, не вини себя. Давай лучше поговорим о твоей жене, какая она будет. И ещё я хочу кота. – Матвеевич вдруг запрыгал, как ребёнок.
– Но я ещё не достроил свой новый дом. Я хочу привести жену в новый просторный и светлый дом, поэтому надо ещё немного подождать.
– Как новый дом? – вдруг перепугался Матвеевич. – Ты что, бросишь свою квартиру? Ты бросишь меня? Как же так, как же так. – Бурчал Матвеевич и вдруг стал исчезать.
– Ты что, ты что, Матвеевич? Я думал, ты пойдёшь со мной. Матвеевич, ты чего? – но его уже не было. Ден оглянулся по сторонам и не понял, что его так обидело.
– Матвеевич, появись! – властно сказал он. Из угла послышалось шуршание и недовольное сопение. Он появился. Вид у него был просто ужасен.
– Ты что, Матвеевич, я думал, ты пойдёшь со мной.
– Я домовой, и я привязан к этому месту. Ещё при Наполеоне я уже был здесь. Это моё вечное пристанище. До тех пор, пока будет существовать Земля, я буду на этом месте. Даже если здесь будет пустырь, я отсюда не смогу уйти.
– Но, как же так? Я слышал от старых людей то, что когда переезжаешь в новый дом, нужно сказать, мол, хозяин мой, пошли со мной, и домовой уходит вместе с людьми в новый дом.
– Так-то оно так, но не так всё просто. Как бы тебе это объяснить.… Есть домовые, как бы назначенные быть домовыми за их прошлые жизни, за грехи или заслуги. А есть такие, кто привязан к конкретному месту, как бы, неупокоенные души. И если на этом месте построят новый дом, эта душа сама собой станет домовым, но если дома не станет, то душа-то всё равно останется на этом месте. Я – одна из таких душ, ставший домовым.
– И ничего нельзя сделать? Какой-то выход должен быть, ведь душами не раскидываются ни Бог, ни Дьявол.
– Но я уже не душа, я уже в теле. Я уже точно не могу сказать, как происходит этот переход в домового. Хотя я точно помню, что тоже подписывал какой-то контракт, если это можно назвать так. На этом месте было сначала здание «Бани», довольно большое. Потом всё сгорело при Наполеоне, и я остался один на пустыре. Часто просто зависал над землёй и парил в воздухе, или бесцельно блуждал по пепелищу. Затем отстроили «Дом культуры». Я обосновался там. Затем произошла революция, половина дома была разрушена, затем Отечественная война. И только в семидесятые годы здесь построили вот этот жилой дом.
– Но здесь довольно много квартир, неужели здесь больше нет домовых, если ты привязан к этому месту?
– Как же нету? Есть. Но они все назначенные, а кто-то пришёл с хозяевами из других домов.
– Но если ты привязан к этому месту, значит, ты должен быть один хозяин.
– Если бы я был духом, я бы был один, а так я уже домовой.
– Вот в том-то и дело! – с надеждой вскрикнул Ден. – Раз ты просто домовой, значит, ты сможешь пойти со мной в наш новый дом, и будешь там один хозяин.
Матвеевич скорчил задумчивую гримасу. Глаза его заискрились. Он явно пытался что-то вспомнить, но не мог. Ден подошёл к бару и наполнил бокал коньяком, затем посмотрел на часы. Было половина третьего ночи. Он вспомнил, что дал своему шофёру выходной, а значит, ему самому придётся сесть за руль. Надо бы выспаться. Хотя ничего важного на завтрашний день не было запланировано, он всё же привык каждый день бывать в своём офисе. Сделав большой глоток, он подумал о том, что завтра никуда не пойдёт, а будет целый день дома. Затем выглянул в окно и посмотрел на небо. Луны не было, зато было полно звёзд. Он закрыл глаза, и его губы стали быстро двигаться. Ден что-то шептал всё быстрей и быстрей, затем он вскинул руки к верху и открыл глаза. На кончиках его пальцев появились голубые искорки. Он постоял так минуты три. Из пальцев его шло голубое сияние, а глаза были абсолютно белыми, без зрачка. Затем он опустил руки, и устало рухнул на диван, взял со столика бокал, отпил глоток и выдохнул:
– Есть, теперь я найду тебя и полюблю всем сердцем, как никто никого не любил. Ты моя! Я тебя вспомнил, и я тебя уже люблю.
Он оглянулся по сторонам. Матвеевича уже не было. «Интересно, что он задумал?» – подумал Денис. Затем встал, подошёл к шкафу, достал подушку и плед и лёг прямо здесь, в гостиной. Он наконец-то вспомнил образ той девушки. Она присутствовала на его встрече с французскими партнёрами. Ну, конечно же! Это она смотрела на него весь вечер, а когда он перехватывал её взгляд, смущённо опускала глаза. Ден улыбнулся и заснул глубоким сном.
Глава 7
Проснулся Ден от какого-то странного шороха. За окном уже светило солнце. Он потянулся и встал. В углу сидел Матвеевич, довольно урчал, как кот, и чем-то шебаршил.
– Матвеевич. – Окликнул его Ден. Тот от неожиданности вздрогнул и обернулся.
– Ну и что ты кричишь? – сказал Матвеевич. Сегодня он был аккуратно причёсан, бородёнка уложена, как ни странно, рубаха зашита, и как показалось. Дену, даже штанишки поглажены.
– Ты сегодня такой нарядный, хоть сейчас под венец. И куда ты вчера пропал?
– Да так, в гости ходил к соседям.
– Ну что, что-то выяснил? – спросил Ден.
– Да-да, Денисушка, я – простой домовой, а значит, я имею те же права и обязательства, что и все остальные. И теперь я могу сам себе выбирать дом, и даже хозяев. – И у него от счастья заискрились глаза. – А какой он, наш новый дом? Там будут какие-нибудь постройки, баня, например, сарай?
– Ну, конечно, будет баня. А что это ты о бане заговорил?
