В селе было много частных коров и пасли пастушки по очереди, день за животное, у кого были корова и теленок, то пасти приходилось два дня. У кого были большие дети, старше десяти лет, то проблемы не было, пасти раз в месяц, а у кого не было детей, то нанимали нас – ребятишек. Мы брались за это дело не то чтобы с удовольствием, но за это давали денег и три раза кормили, так что выбор был всегда за пастушней. Лето всегда было сытней и богаче, летом даже куры лучше неслись, яйцо тоже можно сдать на кино или ириски Золотой ключик.
Другое дело зима, зимой ничего и негде, зато свободное время после занятий в школе и по выходным. А это лыжи, санки и крепости из плотного снега. В общем зима без денег, но тоже веселое время года.
24. Реможник1
Когда-то давным-давно, когда в село привозили кино раз в неделю на лошади, запряженной в телегу, мы, ребятня, первыми узнавали об этом и оповещали криком всю деревню. Но рассказ не о кино, а о человеке, который также приезжал в село на лошади, запряженной в телегу. Мы также узнавали о нем первые и также оповещали всю деревню. Это был реможник, человек, который ездил по деревням и собирал всякое старое ненужное тряпье. Для чего тогда собирали это тряпье, мы не задавались таким вопросом. Значит надо. Реможник ехал на лошади, запряженной в большую телегу, на которой спереди стоял деревянный сундучок, а сзади лежали собранные старые тряпки. Мы, конечно, выискивали дома все старье, которое уже никуда не годилось, чтобы сдать реможнику. Взвешивал он все это добро безменом. Были в то время такие весы. Взвесив, он открывал свой сундучок, а там… чего только не было – и разноцветные ленты, и бусы, и всякая всячина, нужная нам. Но самое главное богатство для нас, мальчишек, конечно, были глиняные свистульки, сделанные в форме петушков. Девчонки брали, конечно же, ленты и бусы, мы – свистульки, а для взрослых – гребешки и гребенки, которые они носили в волосах. У него были и иглы с нитками, и даже душистое мыло, что в селах было редкостью – пользовались только хозяйственным. В общем, приезжал нужный человек и ему все были рады.
На ночь он останавливался у кого-то из знакомых, заезжал во двор, распрягал лошадь и задавал ей овса, который возил с собой в мешке. На второй день он ехал на другую сторону реки, так как село было расположено по обоим берегам и было большим. Собрав все тряпье, реможник уезжал, наверное, в район, чтобы сдать всё собранное добро и пополнить свой сундучок замечательным товаром.
Все это было очень давно, уже никто не ездит, не собирает тряпье и не радует детей своими такими хорошими и нужными для нас – детей вещами, как ленты и свистульки из глины в форме петушков.
25. Черёмуха
Черемуха росла у нас в полях большими кустами. Росла она и в лесу, но там она созревала позднее, чем на полях – солнца меньше. Как только ягоды черемухи поспевали, они становились приятными на вкус и не вязали язык. Собирать черемуху всегда ходили группой в несколько человек с небольшими ведрами, литров на семь. Приходили к такому кусту и мы, мальчишки, лезли наверх, наклоняли ствол и держали, остальные обирали ягоды. Иногда ломали ветки с ягодами и бросали их вниз, так делали, если ствол толстый и не гнулся. Черемуха любит, когда ее обламывают, тогда она растет еще гуще и ягод дает больше. Так мы набирали свои небольшие ведерки или бидончики и шли домой. При этом ягод наедались сами. Дома ягоды сушили на русской печке на зиму. Зимой ягоды толкли в ступе и заваривали горячей водой. Из этой массы пекли пирожки, а чаще шаньги2. Косточки черемухи, растолченные, ничуть не мешали и шаньги получались вкусными.
После черемухи поспевали ягоды боярышника, которые тоже собирали. Боярку собирать одно удовольствие, правда колючки у нее огромных размеров и можно наколоть ногу. Ходили-то все ребятишки босиком до самых холодов. Ягоды боярки растут гроздьями и берешь их полной горстью. На них не нужно залезать – они растут невысокими круглыми кустами. Мы знали все кусты черемухи и боярышника в округе. Ягоды боярышника тоже сушили, но на начинку они не шли. Из них варили отвар, отвар получался сладковатым и насыщенным и пили его как компот. Из ягод черемухи тоже варили отвары, но из боярышника все-таки был вкуснее. Все это делали потому, что тогда в селе не было сахара и эти ягоды здорово выручали. В то время, отвар варили и из красной свеклы, тоже получался как компот, отвар выпивали, а свеклу отдавали скотине. Все, что росло в лесу, собиралось и сушилось на зиму. Ничего не варили, ни компоты, ни варенье, потому что сахар был дефицитом и видели его редко.
Сейчас вряд ли кто собирает черемуху и боярышник, уже никто не сушит ягоды на зиму. В лес ездят только на машинах на пикник. Конечно, ягоды собирают, но не для сушки. А какие были отвары…
26. Изба
Как известно, деревенское жильё это изба. Избы разные, есть большие – пятистенники и меньше, всего с одной комнатой. Но во всех домах есть русская печь. Если дом большой, печь делит его на две половины, в одной стоит стол с широкими скамьями вдоль стен, середа и горница. В первой комнате обедали и делали какие-то хозяйские дела, иногда кто-нибудь отдыхал на широкой лавке после обеда. В горнице обычно стояла кровать большой сундук и шкаф, в котором хранились наряды и белье. Сундуки были окованы железными полосами и с запором в виде замка, может внутреннего или висячего. В горнице всегда пол застлан домоткаными половичками и в ней всегда чисто, на то она и горница. Под досками пола, был подпол, там хранилась картошка и кое какие овощи. Между этими комнатами на ширину печи была кухня, которая называлась – середа. Я думаю, что такое название кухни от слова середка, печь-то стоит посередке избы. На середе готовили, стряпали и пекли. От печи до стены, по верху, всегда есть широкая полка, на нее ставили емкость с мукой и квашню, так как наверху всегда тепло. Муку просеивали в этой емкости ситом. Ну и еще ставили какие-то вещи, нужные на кухне. На середе тоже была широкая лавка, на которой стояли ведра с водой и небольшой столик. Чугуны и вся утварь, в которой готовили, стояла под шестком3 печи. Под печью был, так называемый, боров, это пустое пространство, где иногда зимой жили куры. Рано утром хозяйка затапливала печь, доставала квашню и из теста делала ковриги или калачи хлеба. Когда нагорали угли, пекла лепешки или блины, для завтрака семьи. Когда дрова в печи сгорали, угли сгребались в угол печи в загнетку4, и садили хлеб. Так же ставились чугуны с каким-нибудь варевом, хлеб, испекшись, вынимали, а чугуны оставляли в печи до обеда. За это время все, что в чугунах или гусятницах, натомится и распарится в печи до такой степени, что когда ели, шел такой вкусный дух и все таяло во рту.
Наверное, еще ничего не придумали лучше русской печи для приготовления пищи. Ее не заменят никакие духовки и мультиварки. Сейчас печь ушла в прошлое, и уже в ней не готовят, и наши дети и внуки не узнают, какие вкусные были блюда, приготовленные в печи. Так же нет теплее нашего, деревенского дома, обогретого русской печью или любой другой кирпичной печкой. В деревенском доме всегда был здоровый дух.
27. Радио
Радио я увидел первый раз у соседей, что жили напротив нашего дома. Соседи были то ли эвакуированные, то ли депортированные молдоване. У них откуда-то появился небольшой радиоприемник на батарейках. Света в селе еще не было, пользовались керосиновыми лампами. Нам было интересно посмотреть и послушать это чудо. Конечно мы знали, что существует такое радио, которое говорит и его можно послушать. Слушать нужно было в наушники, и нам дали послушать. Мы, конечно, очень удивились, как это в таком маленьком ящичке живут люди, поют песни и говорят. Нам детворе, кому посчастливилось послушать радио, хотелось заглянуть в этот чудесный ящик и на людей, живущих там. Взрослые, конечно, смеялись и говорили, что там нет никого, что так устроено это радио и говорит оно за счет каких-то там волн, которые идут по воздуху из Москвы до нашего села. Мы вначале конечно не верили им, думали, что им жалко дать посмотреть.
Но вскоре у моего друга в семье появился еще один радиоприемник и тут нам пришлось поверить, что нас не обманывали. Вскорости в селе поставили генератор и в домах появился свет. Правда всего на несколько часов, но мы были бесконечно рады и этому. В селе не засиживались долго вечерами, потому как утром нужно рано вставать. Тут цивилизация окончательно стала приходить в село: появилось радио. Радио провели во все дома – всем повесили по черному кругу с ручкой-регулятором громкости в средине. Радости не было конца, тут тебе и песни, тут и новости, что делается в стране и мире. Где и сколько собрали хлеба, кто передовик производства, сколько выплавили чугуна металлурги. Мы слушали передачи для детей. В центре села, где было сельпо и сельсовет, была небольшая площадь. На столбе повесили большой белый колокол, это тоже было радио, которое играло и пело на всю округу.
