располагался и ломбард. Не хотелось бы возить ребенка на автобусах, но пришлось бы, находись ломбард в другом районе.
– Сколько будет стоить это кольцо? – спросила я у старичка, стоявшего за прилавком небольшого закутка, куда мы вошли, чтобы сдать мамину реликвию.
Он взял его в руку, поднес специальную лупу к ободку и стал, щурясь, рассматривать. Потом вынес свой вердикт.
– Сколько? Вы уверены? – расстроилась я, услышав цену вдвое меньше той, на которую рассчитывала. Это просто впритык, чтобы купить продукты и лекарства. Ни о какой оплате долгов не шло и речи.
– Девушка, оно не стоит больше, – сухо ответил пожилой мужчина, подавая мне кольцо. – Сдаете?
– Да, давайте, – совсем скисла я, а малышка, стоя в самом низу, с любопытством смотрела вперед, в сторону супермаркета, где переливалась всеми цветами радуги елка. Хотела бы я так радоваться мелочам, но увы, быть взрослой – далеко не легкая задача.
Позже мы дошли до елки, полюбовались и обошли вокруг, малышка восторгалась, а я напитывалась ее радостью, пытаясь немного себя взбодрить. Это всего лишь такой непростой период. Будут у меня и получше времена. Но в магазине настроение снова испортилось, когда, закупившись, мы застряли возле прилавка с заводными собаками. Потешные игрушки ездили по полу и громко лаяли, и дочка не могла не обратить внимания. Тем более что другие дети брали этих собак в корзину, и родители их им, конечно же, покупали.
– Мама, хотю такую собаку! – заявила Анечка, схватив тявкающую игрушку и намереваясь положить к нам в корзину, чье дно было негусто покрыто немногочисленными продуктами. Другие корзины в преддверии Нового года были просто забиты доверху.
Посмотрев на цену этой собаки, я просто впала в ступор. Сколько-сколько? Если я ее куплю, не хватит на лекарства.
– Анют, у тебя же есть дома игрушки, много.
– Но такой собаки нету! Все покупают их, – протянула малышка, не выпуская свою прелесть из рук.
Горько и больно разочаровать ребенка, но что я могла поделать? Такая игрушка нам не по карману. Да и дорого она стоит для простой заводной собаки!
Почувствовав себя ужасной матерью, я с горем пополам уговорила ребенка на другую игрушку, подешевле, и так мы дошли до кассы. Там я расплатилась за покупки, сложила продукты в пакеты и повела дочку в сторону выхода, зайдя еще и в аптечный пункт за лекарствами. Таблетки оказались дороже, чем я рассчитывала. И вообще, цены росли как на дрожжах, что совсем вгоняло в депрессию.
Мы молча шли в сторону дома, одной рукой я держала ладошку в варежке дочки, а вторую оттягивал тяжелый пакет с продуктами.
Настроение у ребенка вконец испортилось, и даже яркие гирлянды, украшающие голые стволы деревьев, не добавили ей радости. Уже дома я попыталась развеселить ее, набрав ванну с пышной пеной, и Анюта позабыла о собаке.
После нехитрого ужина Аня ушла играть в зал, а мы с мамой пили чай.
– Что с тобой, Алин? – спросила она, вглядываясь в мое лицо. – Из-за работы так переживаешь сильно?
– Переживаю, конечно, мам, – нервно сжала я в руках чашку с чаем. – Я очень хочу, чтобы наше положение поправилось быстрее.
– Если бы всё зависело лишь от наших желаний… – философски заметила она.
– Да понятно, что я не на всё могу повлиять, – сказала я. – Но всё же я надеялась получить это место.
– Значит, получишь другое. Что ни делается – к лучшему.
– Наверное, – грустно улыбнулась я. – Может быть, и так…
– Но ты какая-то сама не своя, словно привидение увидела, – не оставляла меня в покое мама, которая всегда очень чутко ощущала мое настроение. А сейчас у меня была та еще буря в душе после встречи с болью моего прошлого – Сашей.
– Так и было, мам, – хмыкнула я.
– Как понять? – нахмурилась она. – Ты о чем?
– Знаешь, к кому я попала на собеседование?
– К кому?
– К Александру Баженову.
– Как? – округлила глаза она. – Он же в другом районе работал! Тебя туда еще после стажировки не взяли, только время потратила на эту контору.
– А теперь он генеральный директор всего концерна и руководитель в головном офисе, – пояснила я. – Наверное, повышение получил. Отец его от дел же отошел и передал всё управление в руки Саши. Я как его в кабинете увидела – аж плохо стало…
– Понимаю, – негромко сказала мама. – Гадский он сын. Чтоб ему пусто было!
– Мам, ну зачем такие некрасивые слова? – одернула я ее, хотя и сама как только его ни называла после всего. – Всё уже в прошлом ведь…
– Да вон оно, прошлое твое, бегает по дому теперь… – вздохнула она. – И слава богу, что тебя туда не взяли.
– Да, наверное, так… – согласилась я с ней. – Не знаю, как бы с ним работала.
– То-то и оно. Значит, и не стоит переживать из-за этого. Бог тебя отвел от этого ирода. Не знает про Аньку – и пущай сдохнет и не узнает. Поменьше с ним контактов держи.
– Да, мам, ты права.
– Конечно права, – осторожно встала она на ноги, опираясь о стол. – Кто тут тебя от истерик откачивал? Мама. Использовал, бросил тебя… Скот форменный, а не мужик. И нечего с ним общаться. Ладно, выкинь ты его из головы и не трепи себе нервы. Я спать пошла, глаза уж слипаются. Сама за тебя перенервничала…
– Спокойной ночи, мамуль, – открыла я ей дверь и помогла выйти. – Пойду нашу стрекозу уложу тоже. Отдыхайте.
– А ты?
– Я еще вакансии посмотрю на ноутбуке.
– А-а… Ну смотри, смотри…
Глава 3.1
– Мамоська, сказку, – попросила Анюта, когда я уже укладывала ее спать после водных процедур.
– Сказку так сказку, – улыбнулась я, гладя ее по светлым кудряшкам, – жила-была принцесса в большо-о-о-м замке. И любила она петь и танцевать, а еще мечтала о принце. Вот только принцев не водилось в ее королевстве, и тогда король и королева устроили грандиозный бал, пригласив туда разных принцев из других королевств. Принцессе сшили самое красивое на свете платье из шелковой паутины и пыльцы цветов, и она была самая-самая красивая.
Дочка слушала затаив дыхание, она очень любила мои сказки, а я придумывала их на ходу.
– Принц увидел принцессу и сразу же влюбился без памяти, пригласил ее на танец и закружил по залу. Вокруг них летали бабочки, порхая маленькими цветными крылышками. А когда наступила ночь, загорелись яркие точки. Это были светлячки… И жили они долго и счастливо, – закончила я сказку, надеясь, что дочка уснула, но она лежала и хлопала глазками, задумчиво глядя на ночник.
