Потом она признается мсье Линдону в своих чувствах, но он отвергает ее.
— Тогда она решила отомстить за оскорбление! — воскликнула Мадлен.
— Я думаю, мадам Оже рассказала Линдону о том, что совершила убийство, — возразил Робеспьер. — Теперь он стал ей просто опасен. Она решила немедленно устранить его.
— Вы правы, — вздохнул Оже. — Я слышал этот разговор. В тот момент у меня было такое чувство, как будто мне вонзили нож в спину. Женщина, которую я любил, которой доверял, обманывала меня и отняла самое дорогое, мою Софи.
— И вы решили убить ее.
— Макс, как вы догадались, что она ходила к Линдону? — спросила Мадлен.
— Меня навел на эту мысль ее черный плащ, вряд ли на простую прогулку перед сном надо надевать плащ. Он ей был нужен, чтобы незаметно проскользнуть к Линдону. К тому же убийство было совершено у калитки, ее там ждал мсье Оже, который не хотел, чтобы кто–то знал о визите его жены к соседу. Ведь это могло навести подозрение на ни в чем не повинного человека.
— Мне жаль, что я не смог предотвратить убийство Линдона, — вздохнул Оже. — Я не думал, что Каролин решится на это. Думал, что она пошла к нему, чтобы еще раз признаться в своих чувствах.
— Но почему вы не сказали мне раньше о том, что узнали? — спросил Робеспьер.
— Я решил, что это бесполезно. Ведь доказать ничего нельзя. А про второе убийство я как–то не думал.
— Но почему вы убили ее стилетом? — спросила Мадлен. — Легче было отравить.
— Я не разбираюсь в ядах. Мне не хотелось, чтобы Каролин умерла в муках. А оружием я всегда владел хорошо… один удар, и она мертва. Быстро и легко, Каролин даже ничего не почувствовала.
— А все–таки по какой причине вы решились на убийство? — спросил судья. — Ненависть, месть, ревность?
— Нет, мною двигало желание восстановить справедливость. Эта женщина должна была понести наказание за свое злодеяние. Я любил ее, но когда узнал, что она убийца моей любимой Софи, что она пытается соблазнить моего друга, что она никогда не любила меня и ревновала только из–за тщеславия, в этот миг во мне что–то умерло. Если бы были доказательства, я бы смело отдал Каролин в руки правосудия, но их не было.
— Но ведь Линдон мог рассказать о ее признании! — сказала Мадлен.
— Каролин назвала бы эти слова ложью, и ей бы поверили, — вздохнул Оже.
— Теперь вы восстановили справедливость, — сказал Робеспьер.
— Да, и ни о чем не жалею! Можете сообщить обо всем полиции…
— У нас нет доказательств, мсье, — ответил судья. — Так что вам ничего не грозит. Людские сплетни вас тоже не потревожат, ведь все будут думать, что Линдон убил вашу жену из–за неразделенной любви, а вашу племянницу из–за денег. Потом он не выдержал угрызений совести и застрелился. Вряд ли кто задумается, что Линдону убивать невесту до свадьбы было невыгодно, тогда он получал только половину состояния, а, женившись на ней, он становился полноправным владельцем всего. К тому же он мог просто отказаться от невесты, убить вас, мсье Оже, а потом жениться на мадам Каролин.
— Не волнуйтесь, вам ничего не грозит… Единственное, что вас начнет мучить со временем, так это муки совести.
— Вы правы, — ответил Оже. — Но я не мог поступить иначе.
Руденко Елена, август, 2001 г.
