девушку в макушку.
– Ты ведь, по сути, первый человек в моей жизни, который за меня заступился. Вот так, сразу, всерьёз и без раздумий. Думаешь, мама не знала, что со мной делает этот подонок? Да не могла не знать, сука старая! И молчала. И оставляла меня с ним одну! А потом ещё ругала меня за то что я плачу. Гризику её мешаю. Мразь! – лютая ненависть с которой Полина говорила про родную мать, предсказывала Олегу, что она действительно вот так, откровенно впервые рассказывает об этом кому-либо. Слова тут были лишними, ему оставалось лишь гладить этого маленького затравленного зверька, помогая исторгуть из себя всю боль и горечь, с которой та жила столько лет.
– Потом он сбежал. У матери менялись ёбари, но ко мне они не лезли. Я даже стала отходить, почти прекратила дичиться людей и шарахаться от мужчин. И тут он снова появился! Я с ужасом ждала ухода матери, нож под подушку положила. И тут в дверь позвонил ты. Убил этого гада, меня обнял, успокоил, дал шоколадку. Подарил зеркальце и веру в жизнь. Как Супермен, только не в красных трусах поверх голубых колготок, а в бронежилете и маске. Кстати, что ты чувствовал, когда убил его? – девушка оторвала ухо от груди мужчины и заглянула ему в глаза.
– Отдачу оружия, – пожал плечами Олег. Стандартный вопрос – стандартный ответ. – Ну ещё удовлетворение от удачного выстрела.
Девушка снова прижалась к парню, забурчала:
– Угу… Я потом этот удачный выстрел до ночи от стены отскребала, когда ваши уехали. Мама не помогала, у мамы стресс был. Её злые дяди милиционеры за волосы оттаскали и полчаса допрашивали. Мразь!
Рассказ близился к завершению. Полина за это время ни разу не всхлипнула, её голос был ровный. Злой местами, местами – благодарный и нежный. Но ни разу не было и намёка на истерку, жалости не требовалось. Только спускной клапан для перегретого пара.
– Тогда и решила стать юристом. И пойти потом работать в полицию. Служить и защищать. Пусть смешно, но именно так. А ещё я надеялась когда-нибудь встретить тебя. И узнать.
– Ну вот, встретила, – констиировал Олег, отпуская собеседницу. – И узнала.
– Да. Встретила и узнала. Отчего безумно счастлива, – девушка отстранилась полностью. – Ты, кажется, собирался пожарить шашлык?
– Собирался, – кивнул спецназовец и направился к оставленным вещам, освещаемый заходящим солнцем.
