9 См., например: Заходер Б. К. Горган и Поволжье в IX–X вв. // Каспийский свод сведений о Восточной Европе., М., 1962; Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербента X–XI веков. М., 1963. В обеих книгах дана огромная библиография.
10 Абросов В. Н. Гетерохронность периодов повышенного увлажнения гумидной и аридной зон // Известия ВГО. 1962. № 4.
11 Визе В. Ю. Климат морей современной Арктики. М.-Л., 1940.
12 Рыбаков Б. А. Указ. соч. С. 141.
13 Это оказались могилы мусульманских мулл на выходах подземного газа, подожженного верующими казахами. Надписи на могилах, сделанные четким арабским шрифтом, давали точную дату — начало XX века.
Глава 2
Путешествие в широком пространстве
Цель и средства. Чем шире цель, тем легче в нее попасть, но что делать, если нужно попасть в определенную точку? Моя задача заключалась не только в том, чтобы побывать в Хазарии, но и в том, чтобы доказать, что это действительно Хазария; иными словами, я должен был найти памятники, достаточно убедительные для моих полных скепсиса коллег. Еще не умея полностью отрешиться от классической методики археологической разведки, я предполагал, что наткнусь на место, где окажутся хазарские погребения или поселения. Как выяснилось через два месяца, я был прав и неправ.
18 августа 1960 г. А. А. Алексин приветливо встретил меня в Астрахани, и новая экспедиция началась.
На этот раз полевое оборудование было просто великолепно. В нашем распоряжении оказались нивелир и карты, палатка и спальные мешки с раскладушками, машина с шофером Федотычем и примус со стряпухой Клавой. А для передвижения по протокам дельты у нас была прекрасная моторная лодка. Капитан ее — Михаил Александрович Шуварин, до конца принимавший участие в работах экспедиции, заслужил нашу искреннюю благодарность за четкость, находчивость и исполнительность, а также за сочувствие нашей работе. Его знанию лабиринта протоков дельты экспедиция в значительной мере обязана своими успехами.
А. А. Алексин предложил вместо детальных поисков в одном месте провести широкую рекогносцировку всей области, где могли быть хазарские памятники. В этом плане был элемент риска. Если бы и на этот раз экспедиция вернулась без находок, а только с наблюдениями, то на третью поездку не пришлось бы рассчитывать. И тем не менее мы рискнули, наметив четыре маршрута: на юг, в дельту до моря: на север, вдоль берега Волги до Саратова; на запад, в калмыцкие степи, и на восток, в Рын-пески, с тем чтобы попутно обследовать площадь, обсохшую в последние годы из-за отступления и обмеления Каспийского моря. Оставалось надеяться, что на этой широкой площади удастся найти хазарские памятники.
Дельта. Первое чувство, которое испытывает путник, попавший из сухих степей Астраханской области в любой из многочисленных протоков дельты Волги, — удивление. Трудно даже представить себе, как не похожи друг на друга эти географические районы.
Когда спускаешься от Астрахани, то сначала по обеим сторонам протока расстилаются зеленые луга, но вскоре на берегах появляются цепочки зарослей ивы, нежно шуршащие серебристыми листьями. Ниже они сменяются стенами высокого камыша{1} или зарослями чакана, похожего на древние мечи, с остриями, поднятыми к небу. А вечером солнце тонет в прозрачной глади протоков, и кажется, что вся толща воды пронизана багряными лучами заката.
Ландшафт живет. То и дело плещется крупная рыба. На мелководье у берегов стоят внимательные цапли. В затонах плавают стаи уток. Иногда в камышах слышен шелест — это пробирается кабан, единственный зверь, для которого заросли — не препятствие. А над всем этим очарованием вздымаются продолговатые бэровские бугры, на сухих вершинах которых расположились островки настоящей полупустыни с колючими кустами перекати-поле.
На склонах бугров и возвышенностях стоят поселки русских и казахов. Оба эти народа давно живут совместно, уважают друг друга, вместе ездят на рыбную ловлю и пасут на заливных лугах стада коров и конские табуны. Невольно напрашивается вопрос: не так ли жили в древности хазары? Ведь в этих местах другого способа жизни просто не придумаешь. Но нам нужны были находки. Курганные насыпи на протоке Бушме действительно напоминали древний могильник, но, как оказалось при выяснении путем шурфовки, это были просто выкиды со дна реки при углублении фарватера. На Сизом бугре{2}, недалеко от поселка Зеленги, мы наткнулись на казахское кладбище. Глубокие могильные ямы были не засыпаны, а прикрыты досками и соломой и обнесены глинобитной оградой. Но этот факт был бы интересен этнографу, а не археологу. Надписи на памятниках, сделанные арабским шрифтом исключительно четким почерком, давали точные даты погребений, а именно — XX век н. э.
Мы выехали в море через Беленский банк, и нашим глазам открылись плоские острова и водная гладь, глубиной по колено. Птицы купались то в прогретой пресной воде, то в лучах ослепительного солнца. Рыбы оставляли среди водорослей серебристые, мгновенно пропадающие следы. Мы ходили по древней земле Хазарии, на 28–29 м ниже уровня Мирового океана{3}, но находок не было, а где их искать — было неизвестно.
На обратном пути мы подъехали к крохотной деревушке, приютившейся на склоне бугра Степана Разина. Навстречу нам вышел приветливый казах и с улыбкой пригласил гостей в дом. Мы выпили чаю, переночевали и утром пошли осмотреть вершину бугра, украшенного высоким триангуляционным пунктом. И тут мы были вознаграждены за все волнения, комариные укусы и бесплодные маршруты по пустым буграм. Под восточным склоном бугра был построен маленький кирпичный завод. Глину добывали, стесывая оконечность бугра, так что к нашему приезду образовался отвесный обрыв высотой 20 м. Заглянув вниз, я увидел, что из обреза торчат остатки человеческих костей. Археологический нож был при мне, и я немедленно начал расчистку. Мой спутник А. А. Алексин и наши любезные хозяева принесли лопату, быстро сделали веник и, уже не помню через какое время (я его не замечал и не считал), мы увидели скелет мужчины, лежавший на спине. У правого бедра был небольшой железный нож, на месте левого уха — серьга — бронзовое колечко, а в изголовье великолепный сосуд с рифлением и лощением, не похожий ни на какие известные до сих пор. Ноги были срезаны обрывом.
Грани времени захоронения были точны: железный нож исключал даже эпоху бронзового века, не говоря уже о неолите; татарский обряд погребения хорошо известен и совсем иной, нежели обнаруженный нами; значит, верхней датой будет XIII век. Остается первое тысячелетие н. э., а в дельте Волги в это время жили именно хазары. Сосуд по характеру изготовления следовало датировать VII–IX веками, а скорее просто VIII веком, ибо относящиеся к тому же роду, хотя и отличающиеся в деталях сосуды неоднократно находили на Дону{4}, и датировка их не подвергается сомнениям. Итак, в наших руках оказался хазарский череп, и места для сомнений не оставалось.
Остальную часть пути до Астрахани я провел как бы в тумане. Что бы ни сулила и как бы ни обманула остальная часть отпущенного нам времени, о неудаче теперь не могло быть и речи. Хазарин был найден.
Степи. Закончив маршрут в дельте, мы пересели на машину и двинулись в степи. Нам предстояли три дороги. Первая шла на север, вдоль правого берега Волги, этот маршрут был, собственно говоря, вызван требованиями геологии, но мы хотели попутно установить если не наличие, то хотя бы заведомое отсутствие хазарских памятников на территории, вне всякого сомнения, входившей в Хазарский каганат. Второй маршрут — юго-западный — проходил через калмыцкие степи и Черные земли до самого берега Каспийского моря. Третий маршрут был намечен на восток, в полупустыни и сыпучие пески Заволжья.
Для того чтобы выполнить такую большую программу за единственный месяц — сентябрь, остававшийся в нашем распоряжении, следовало ездить быстро, но при быстром движении снижаются возможности наблюдения. Ведь целью поисков были крохотные осколки глиняной посуды, которые уже тысячу лет пылились и почти сливались с почвой. Обычно археолог идет пешком и смотрит себе под ноги, а тут нужно было угадывать место поисков из кузова быстро мчащейся машины. Несомненно, что много находок было не замечено, но зато мы нащупали новый метод поисков, впоследствии ставший наиболее эффективным способом исследования. По мелким, еле уловимым признакам мы научились угадывать места, где когда-то до нас останавливались хазары и их современники. Бывало, машина пробирается через желтый горячий песок, по бокам песчаные кочки высотой до полуметра, покрытые колючками. Никакого желания остановить машину и сойти на землю нет. Вдруг дорога становится ровной, и по краям ее расстилаются ровные площадки глиняного наплыва такыра, покрытого взором из трещин. Шофер готов дать газ, но я почти интуитивно останавливаю машину, спрыгиваю и иду, наклонив голову. Да, есть черепок, потом другой и скоро — целая горсть остатков Средневековья.
