— К Ксении Львовне. Вашей маме, — повторила Альди.
Я еще раз дернула руку и в страхе мотнула головой.
— Я не поеду!
Девушка вздохнула.
— Если вы пропадете без объяснений на очень долгое время, она забеспокоится.
Из меня вырвался нервный смешок.
— Она забеспокоится, если к ее дому подъедет порш, из которого выйдет ее дочь! К тому же я не собираюсь никуда пропадать.
— Я ей уже позвонила и предупредила, что вы приедете.
Я открыла рот, но сказать было нечего. Посмотрела на водителя, который с абсолютно ничего не выражающим лицом смотрел на нас, потом перевела взгляд на Альди, которая явно была готова силой впихнуть меня в машину.
И почему я такая доверчивая и легко поддающаяся давлению?
Вздохнула и забралась в автомобиль. Меня сразу же окружил запах дорогой кожи и мятных конфет. Альди вскоре оказалась рядом. Водитель закрыл дверь и, сев на свое место, завел эту красавицу. Она мягко заурчала, словно котенок, и мы поехали.
Немного подвинувшись, я заметила, что в подстаканнике лежит целая горстка леденцов. Бывает же.
— Я советую тебе поспать. Ехать еще долго, — сказала Альди, глянув на меня.
Потерла лоб и со вздохом откинулась на сидении, закрывая глаза. Я не был уверена, что усну, но попытаться все же стоило.
Резко открыла глаза, когда машина остановилась. Как оказалось, я все же вздремнула. Во рту была знакомая сухость, а в теле небольшая слабость. Я выглянула в окно и увидела родной дом с синим забором. Мы жили в пригороде, и раньше я всегда стеснялась об этом говорить.
— Здесь вы провели большую часть жизни? — спросила Альди.
— Да, — кивнула я, всматриваясь в знакомую улицу.
Последний раз я была дома на майских праздниках, почти четыре месяца назад, а здесь, казалось, ничего не изменилось.
— Его Высочество не смогли прибыть, у него возникли неотложные дела. Он просил извиниться перед вами.
Я нахмурилась и резко повернулась к девушке.
— Ксавьен? А ему зачем здесь быть?
Альди улыбнулась и вышла из машины. Передо мной открыл дверь водитель и подал руку. В этот момент я почувствовала себя, как минимум, королевой.
— Аня! — услышала я родной голос и повернулась.
Мама, улыбаясь, смотрела на меня, открывая калитку. Правда, на ее лице появились легкие морщинки, когда она перевела взгляд на машину и моих спутников.
Я подбежала к ней и обняла, вдыхая до боли знакомый горьковатый запах полыни.
— Ксения Львовна, здравствуйте. Я – Маша, помните? Я звонила вам.
— Да, я помню. Не ожидала только, что ваша компания предоставляет настолько выгодные предложения для студентов.
Я нахмурилась, не понимая, о чем они говорят, поэтому решила не отлипать от материнского плеча, дабы мамочка не распочухала, что я вообще не в курсе всего происходящего.
— Аня – очень перспективная студентка.
— Что ж, пройдемте в дом.
Мама отстранила меня, чмокнула в щеку и, взяв за руку, повела за собой. Я оглянулась на Альди и молча приподняла брови, как бы спрашивая, что собственно тут произошло. В ответ девушка выставила ладони, показывая, что все под контролем.
Усадив нас на кухне за стол, мама поставила чайник и принялась накладывать печенье и конфеты в вазочку.
— Итак, Мария, вы увозите мою дочь на год в этот закрытый университет... Не могли бы вы показать мне все соответствующие документы? — приступила мама к делу, когда села за стол вместе с нами.
Альди улыбнулась.
— Конечно.
Она сняла сумку, висевшую у нее на плече и, достав оттуда папочку, протянула маме.
Что еще за закрытый, мать вашу, университет?! Почему никто мне ничего не говорит?! Я вообще-то начинаю нервничать, а нервничать мне нельзя!
Некоторое время я просто хлебала чай, ожидая пока матушка прочитает все те листочки, что достала из папки.
— Что ж. Это просто невероятное предложение! На самом деле здесь все так хорошо... Даже не верится, что это не какой-то развод.
Моя телохранительница пожала плечиком и успокаивающе пожала мамину руку.
— Уверяю вас, все в полном порядке.
— И вы выезжаете уже сегодня?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да. Мы заехали к вам потому, что это по пути. Как вы заметили, Аня уже все подписала.
Мне стоило больших усилий никак не отреагировать на это заявление. Нет, я понимаю, что у меня, очевидно, есть проблемы с памятью, учитывая, что я не помню, как забеременела. Но чтобы все было настолько плохо! Может, на мне уже и пару кредитов весит, а я не знаю? Ну, мало ли...
А еще меня напрягало, что мама так поразительно легко согласилась, чтобы меня куда-то там увезли. Ведь если и есть воплощенная подозрительность, то это моя мама. Она даже фильмы через интернет не смотрит, считая, что пока она это делает, великие хакеры проникают в ее компьютер и забирают все важные данные, чтобы потом воспользоваться ими в целях личной выгоды. А тут такое откровенно сомнительное предложение, а у нее ни капли сомнений. Странно...
В общем, мы посидели еще немного. Мама расспросила меня, как я себя чувствую и действительно ли хочу поехать, я отделалась односложными «да» и улыбками. Наконец, Альди поднялась, сказав, что нам уже пора.
Последовала недолгая процедура прощания. Мы с мамой обнялись, и она со слезами на глазах сказала, чтобы я хорошо следила за собой в том далеком университете и не давала себя в обиду. Я улыбнулась, кивнула и ушла, чувствуя себя до ужаса неудобно.
Я вроде даже и не собиралась уезжать никуда... Для чего был весь этот фарс?!
Мы сели в машину, и я повернулась к Альди.
— Объясни сейчас же, что происходит? Что еще за элитный университет? Что еще за поездка на год? О чем ты вообще говорила? И вообще, я не могу уехать! А как же Ната, Таня?
Меня уже начинало трясти, я готова была сейчас же выбежать из машины и спрятаться в маминых объятьях. Хотелось рассказать ей обо всем, чтобы она погладила меня по голове, поцеловала в лоб и с заботливой улыбкой сказала, что со всем разберется.
— Я связалась с вашими друзьями и предупредила, что вы уезжаете, — телохранительница с сожалением посмотрела на меня и положила ладонь мне на колено. — Извините, Анна. Больше я не могу вам ничего рассказывать. Его Высочество сказали, что сделают это самостоятельно.
Что ж, это было ожидаемо. Вопросы в моей голове множатся, и ни один не получает ответ. Я усмехнулась.
— И когда же я смогу с ним встретиться?
— Скоро.
Я отвернулась от нее, больше не желая допытываться, что здесь и к чему. В моей жизни сейчас все так запуталось, что мне было просто лень разбираться, как я к этому вообще пришла. Буквально неделю назад все было ясно и определенно, а сейчас я еду непонятно с кем, непонятно куда, непонятно зачем.
И все же один вопрос Альди я задала.
— А откуда ты знаешь русский язык? И откуда ты знаешь устройство нашего мира?
— Ваш мир неплохо изучен нашими учеными. И в некоторых академиях, таких как моя, студенты отправляются в этот мир на практику. Я где-то год жила здесь. Поначалу было сложно, учитывая, что мне приходилось руководствоваться лишь справочником, написанным сухим официальным языком. Но мне помогал куратор и другие студенты. А насчет языка... Пересекая проход, ты впитываешь знание языка той местности, в которой окажешься. Это последняя разработка лучших ученых.
Просто нет слов.
То есть в наш мир уже некоторое время приходят иномиряне, обживаются здесь и увозят знания о нашей культуре с собой. Довольно фатальная для моей еще не восстановившейся психики новость.
— А мама...
— Убеждение.
Я повернулась к Альди, которая удобно развалилась на сидении и переспросила:
— Что?!
— На документах было убеждающее заклинание. Такое запрещено в нашем мире, но в вашем-то нет.
— То есть вы еще и маму мою заколдовали? — возмутилась я.
— Простите, но это для ее же блага. А вы бы хотели, чтобы она изнывала от беспокойства, не в силах спать ночами, потому что не может найти свою дочь?
