— А настольная лампа здесь есть? — спросил он.
Вместо ответа секретарь щёлкнул выключателем, и стоявшая на столе небольшая настольная лампа под зелёным абажуром загорелась мягким светом. Пуаро выключил верхний свет, потом зажёг и снова выключил.
— Ну вот и всё. Я закончил, благодарю вас.
— Обед в половине восьмого, — предупредил секретарь.
— Весьма вам признателен, мистер Трефузис, за вашу любезность.
— Не стоит.
Пуаро, погрузившись в свои мысли, побрёл по коридору, направляясь в предназначенную ему комнату. Невозмутимый Джордж уже был там, распаковывая и раскладывая по местам вещи своего хозяина.
— Мой добрый Джордж, — сказал Пуаро. — Насколько мне известно, за обедом мне удастся, наконец, познакомиться с тем самым джентльменом, который безумно меня интересует. Это как раз тот человек, Джордж, что совсем недавно вернулся из тропиков. И с характером, весьма напоминающим вулкан, что бушуют в тех местах. О нём мне порывался рассказать Парсонс, а вот Лили Маргрейв, что любопытно, даже не упомянула. Покойный сэр Рубен, тоже, говорят, был вспыльчив, как порох. И вот попытайся представить себе, Джордж, что тогда случится? Как это у вас говорят — клочья замелькают, так?
— Правильнее было бы сказать — клочья полетят, сэр, — но это совсем не обязательно. Может статься, всё получится совсем даже наоборот.
— Наоборот?
— Да, сэр. Есть у меня тетушка Джемайма, злющая старушонка и характер сварливый, как у ведьмы. Родную сестру, что жила вместе с ней, она ела поедом — просто-таки сживала бедняжку со свету. А вот если находился человек, который отвечал ей тем же, так она тут же становилась шёлковой. Просто старушка терпеть не могла в людях бесхарактерности, вот и всё!
— М-да, — протянул Пуаро. — Тут есть над чем подумать!
Джордж тихонько кашлянул и с извиняющимся видом взглянул на него.
— Сэр, — пробормотал он, — могу ли я чем-нибудь вам помочь в… хм… ваших делах?
— Конечно! — с готовностью откликнулся Пуаро. — Выясните, как была одета мисс Маргрейв в тот вечер, когда убили сэра Рубена. Да, и кто из горничных помогал ей одеваться, это тоже может быть важно.
Джордж выслушал все его распоряжения со своей обычной невозмутимостью.
— Очень хорошо, сэр. Я сообщу вам, что мне удалось выяснить, к завтрашнему утру.
Пуаро задумчиво смотрел на пляшущее в камине пламя.
— Чтобы я делал без тебя, Джордж, — пробормотал он. — А кстати — я не забуду эту твою тетушку Джемайму.
Однако в этот вечер Пуаро так и не удалось, как он рассчитывал, увидеть Виктора Аствелла. По телефону от его имени просили передать, что он пока останется в Лондоне.
— Вероятно, ваш деверь сейчас занимается приведением в порядок дел вашего покойного мужа? — спросил Пуаро у леди Аствелл. — Ведь они работали вместе?
— Он был партнером Рубена, — объяснила она. — Кстати, и в Африку он поехал, чтобы проследить за разработками, которыми занимается их фирма. Если не ошибаюсь, речь шла о какой-то шахте, не так ли, Лили?
— Да, это была шахта.
— Залежи золота, по-моему. А может меди… или олова, Бог его знает. Ты не помнишь, Лили? Полагаю, ты должна это знать, ведь ты ещё тогда долго расспрашивала Рубена об этой шахте. О Боже, дорогая, не урони вазу! Что с тобой, Лили?
— Здесь так душно! Это всё из-за камина… — поспешно пробормотала девушка. — Вы не будете возражать… можно мне приоткрыть окно?
— Ради Бога, дорогая, — невозмутимо кивнула леди Аствелл.
Девушка торопливо направилась к окну и распахнула его. Пуаро следил за ней, как кошка за мышкой. Какое-то время она простояла возле него, давая прохладному ночному воздуху охладить её разгорячённое лицо. Затем захлопнула окно и, как ни в чем не бывало, вернулась на своё место. Дождавшись пока она сядет, Пуаро вежливо осведомился:
— Так мадемуазель интересуется разработками?
— Господи помилуй, конечно же, нет, — равнодушно бросила она. — Я просто слушала, что рассказывает сэр Рубен. Сама я ничего не смыслю в горном деле. Обычная вежливость, ничего больше.
— В тебе явно пропадает актёрский талант, — хмыкнула леди Аствелл. — Ведь бедняга Рубен готов был голову дать на отсечение, что у тебя были какие-то тайные причины интересоваться именно этой шахтой.
Глаза маленького детектива казалось, не отрывались от огня в камине, но от его внимания не ускользнуло выражение досады, промелькнувшее по хорошенькому личику Лили Маргрейв. С присущей ему деликатностью он поспешил перевести разговор на другое. Но когда пришло время расходиться по своим комнатам, Пуаро обратился к хозяйке дома:
— Прошу прощения, мадам, мне нужно перемолвиться с вами парой слов.
Услышав это, Лили Маргрейв поспешно вышла. Леди Аствелл бросила на Пуаро удивлённый взгляд.
— Вы ведь были последней, кто в тот вечер видел сэра Рубена в живых?
Вдова кивнула. Глаза у неё моментально наполнились слезами. Всхлипнув, она поднесла к глазам платок, отороченный чёрной траурной каймой.
— О Боже, не стоит так расстраиваться, миледи. Умоляю вас, возьмите себя в руки!
— Всё в порядке, мсье Пуаро, просто я до сих пор ещё не могу прийти в себя.
— Какой я болван, что посмел спросить вас об этом! Тысяча извинений, мадам! Мне не следовало начинать этот разговор.
— Нет, нет, мсье Пуаро. Продолжайте. Что вы хотите знать?
— Насколько я понимаю, когда вы поднялись в кабинет мужа, он отпустил мистера Трефузиса. Тогда на часах было уже около одиннадцати. Это так?
— Да, что-то около того.
— И как долго вы там пробыли?
— Наверное, чуть больше получаса. Да, минут сорок пять — помню, когда я вернулась в спальню, то бросила взгляд на часы. Было без четверти двенадцать.
— Леди Аствелл, мне бы хотелось знать, о чём в тот вечер шёл разговор между вами и сэром Рубеном?
Его слова произвели неожиданный эффект — леди Аствелл упала на диван и горько разрыдалась.
— Мы поссорились, — простонала она.
— А из-за чего вышла ссора? — мягко спросил Пуаро.
— Господи, да разве так сразу вспомнишь… по-моему, вся каша заварилась из-за Лили. Рубен невзлюбил её с первого взгляда, Бог его знает, почему. Вскипев, он вдруг заявил, что девушка, мол, суёт свой нос в его дела. И потребовал, чтобы я немедленно выставила её за дверь. А я возразила, что Лили — милая и славная девочка и что я не потерплю, чтобы с ней поступили подобным образом. Рубен разозлился — ужас! Принялся орать на меня как сумасшедший! Вот я и не вытерпела и высказала ему всё, что у меня было на душе.
Конечно, мсье Пуаро, я наговорила лишнего, но ведь и он тоже хорош! Заявил, что, дескать, вытащил меня из грязи да ещё и женился на мне, а я ему на это… впрочем, что теперь вспоминать! Никогда не прощу себе! Вы же знаете, как это бывает, мсье, погорячишься, наговоришь всякого, а потом всё хорошо. После доброго скандала, что после сильной грозы — дышится легко и воздух чистый. К тому же откуда я могла знать, что той же ночью этот мерзавец убьёт моего бедного Рубена?
Пуаро выслушал этот монолог с искренним сочувствием.
— Прошу прощения, что заставил вас страдать, — пробормотал он. — Ну, а теперь давайте оставим эмоции и перейдём к фактам. И прошу вас, будьте чрезвычайно внимательны и точны. Вы по-прежнему твёрдо уверены, что вашего мужа убил именно Оуэн Трефузис, а не кто-то ещё?
Леди Аствелл величественно выпрямилась во весь рост.
— Женская интуиция никогда не обманывает, мсье Пуаро, — торжественно заявила она.
— Конечно, я понимаю, — закивал Пуаро с понимающим видом. — Но когда, по-вашему, он это сделал?
— Когда? Конечно, после того как я ушла!
— Так, посмотрим: вы ушли из «Башни» без четверти двенадцать. Без пяти двенадцать вернулся мистер Леверсон. То есть получается, что секретарь вернулся в кабинет, убил сэра Рубена и проскользнул обратно к себе — и всё это за какие-нибудь десять минут!
— А что — это так уж невозможно?
— Возможно-то возможно, — вздохнул Пуаро. — Вполне вероятно, что ему хватило десяти минут. Но вот было ли так на самом деле?
— Ну, он, естественно, твердит, что уже спал сном праведника! — фыркнула леди Аствелл. — Только вот кто может подтвердить, так ли это?
— Но ведь никто не видел, чтобы он выходил из комнаты, — сказал Пуаро.
— Интересно, а кто мог его видеть — все уже спали! — торжествующе заявила леди Аствелл. — Конечно же, его никто не видел!
— Не знаю, не знаю, — чуть слышно прошептал Пуаро.
Наступило неловкое молчание.
— Ну, что ж, большое спасибо, леди Аствелл. Желаю вам доброй ночи.
На следующий день рано утром верный Джордж появился у постели своего хозяина, держа в руках поднос с завтраком.
— В тот вечер, который вас интересует, сэр, мисс Маргрейв была одета в вечернее платье из светло-зелёного шифона.
