В тишине меланхолично падали капли, совершенно равнодушные к моим мольбам.
Я поняла, что единственный человек способный мне помочь, это я сама. Несмотря на агонию, меня передернуло от мысли, что завтра утром меня найдут на полу окровавленную и замерзшую.
"Отлично, Ангел", - сказала я сама себе, - "Это твой шанс доказать, какая ты крутая".
У меня всегда хорошо получалось разговаривать самой с собой. И, если когда-либо мне это и пригодилось, то именно сейчас. Попробовав глубоко вздохнуть, я ухитрилась встать на четвереньки. Меня качало из стороны в сторону, перед глазами все расплывалось от боли. Довольно долго я просто стояла и ждала, что темнота снова примет меня в свои объятия.
"Двигайся, женщина. Ты сильнее их. Ты сможешь сделать это. Ты должна сделать это, правильно? Правильно. Так вот. Вставай и двигайся".
Сознание было радо последовать столь мудрому совету, но плоть была слаба. Я не смогла встать и начала двигаться на коленях, опираясь на руки и сопротивляясь соблазну потерять сознание.
Мне казалось, что прошел час. Но в реальности это заняло не больше пятнадцати минут, когда мне удалось добраться до раздевалки. Я не могла подняться на ноги, как же мне одеться? Откинув эту безумную идею, я пыталась убедить себя, что только охрана увидит меня голую и абсолютно беспомощную. И я снова поползла, пытаясь не потерять сознание.
Я добралась до середины коридора, задыхаясь от боли, когда услышала звук приближающихся шагов. Я поняла, что произошло. Я пропустила вечернюю отметку и теперь меня искали.
Звуки все приближались, я все еще пыталась ползти.
"Ангел!!!", - прозвучал голос, молотом отзываясь в моей голове, - "Что случилось? Кто сделал с тобой такое?"
Заставив себя открыть глаза, я взглянула наверх и увидела обеспокоенное лицо Сандры Пирс.
"Помоги мне", - прошептала я, кусая губы, чтобы удержаться от рыданий. Облегчение от того, что меня нашли, что мне помогут сделало меня слабой и стало еще тяжелее переносить боль.
"Кто сделал это с тобой?", - снова спросила она, осматривая мою спину. Стоило ей дотронуться до синяков и кровоподтеков и я не смогла сдержать крик. Ее голос был наполнен нежностью и сочувствием:
"О, Ангел!"
"Пожалуйста...", - все, что мне удалось выдавить из себя, "Пожалуйста..."
"Симмонс!", - крикнула она через плечо, - "Иди сюда с аптечкой и скажи Котеру, чтобы вызвала дока!"
Не знаю, откуда взялись силы, но я схватила ее за руку.
"Нет, пожалуйста. Просто... отведи меня в камеру. Пожалуйста".
"Ангел, я не могу. Ты жутко избита. Я отнесу тебя в больничный корпус. Тебя должен осмотреть врач".
"Нет, пожалуйста"
"Ангел..."
"Нет. Сандра, пожалуйста. Я не могу дать им победить. В камеру. Пожалуйста"
"Ангел, ты ведь знаешь, я не могу это так оставить. Твоя спина похожа на отбивную. У тебя могут быть внутренние повреждения. Тебе нужна врачебная помощь".
"Тогда, сделайте это здесь", - умоляла я, борясь с темнотой, которая снова подступала, - "... не дам им выиграть..."
"Кто? Кто сделал это, Ангел? Мышь и ее банда? Скажи мне".
Силы покинули меня и я зарыдала уткнувшись ей в плечо.
Доктор осмотрел меня в коридоре, убедился, что внутренних повреждений нет, обработал раны и только тогда, Сандра согласилась отправить меня в камеру. Несмотря на то, что она несла меня на руках, как маленького ребенка, я чувствовала себя победительницей. Я проведу эту ночь в своей камере, в своей постели. Помню, как лежала, смотрела в потолок и плакала, надеясь, что однажды справедливость восторжествует и те, кто сделал это со мной, получат по заслугам. Когда-то давно, я слышала, что, если молитва произносится с чистым сердцем, то ее слышат и отвечают на нее.
Мою молитву точно услышали.
Утром, после моего крещения в душевой, я проснулась с мыслью, что лучше бы мне этого не делать. Не было ни одного места на теле, которое бы не болело. Как велик был соблазн отвернуться к стене и провести день в постели, надеясь, что сознание покинет меня и боль отступит.
К счастью, я не поддалась и заставила себя оторвать задницу от постели. Со стороны я выглядела как старушка, страдающая радикулитом и пытающаяся встать в дождливый день. И вот, я стояла у края постели, пытаясь не упасть и борясь с тошнотой, которая решила меня доконать.
Убедившись, что падать в обморок не собираюсь, я начала медленно готовиться к новому дню. Грубая ткань униформы только усиливала боль и я поняла, что единственный способ прожить сегодняшний день, это воспринимать ее, как знак победы в тяжелой битве.
Решив пропустить завтрак, я направилась к своему убежищу - к библиотеке.
Взгляды, которые сопровождали меня весь путь, были очень разными. Одни наполнены симпатией и уважением, другие ненавистью. В тюрьме новости разносятся мгновенно.
Но в воздухе было еще что-то... Как будто все чего-то ждали. Я пыталась понять. Не связано ли это со мной. Корина встретила меня у дверей в библиотеку. Подхватив меня за руку, она ввела меня внутрь. В ее глазах я увидела уважение и это подняло мой дух.
Она усадила меня в кресло и поспешила к своей плитке. Минуты через две, я уже сидела с кружкой ароматного чая из трав.
"Выпей это, Ангел. Там есть то, что поможет тебе смягчить боль".
Я поднесла чашку к губам, вдыхая аромат. Там была мята и лимон, и что-то еще, очень знакомое, но, что именно я сказать не могла. Я сделала глоток и застонала от удовольствия. Содержимое смягчило мое горло и согрела меня изнутри. Желудок принял чай с благодарностью, оставаясь тихим и не пытаясь вывернуться наизнанку.
"Кажется, ты уже все знаешь"
Корина улыбнулась и ее усмешка была жестокой и хищной.
"О, да. У Мыши рука в гипсе, а ее подружка еще долго не сможет четко говорить".
Я поморщилась.
"Я не хотела бить их так сильно"
Мягко приподняв мою голову за подбородок, Корина сказала:
"Никогда не жалей о том, что защищала себя, Ангел. Они убили бы тебя, если могли. Ты смогла остановить их и выбить из строя довольно надолго. Не плохо"
Я снова поморщилась.
"Я не горжусь этим, Корина"
"А должна".
"Нет, я не могу", - я закончила разговор, закрыв глаза и откинув голову. На самом деле, мои действия испугали меня. Одно дело сознавать, что ты способна защитить себя и совсем другое, что у тебя есть силы, умение и желание убить другое человеческое существо. Я сделал это однажды. И я не хочу сделать это снова. Корина села в кресло рядом со мной и положила теплую руку мне на запястье.
"Я отменю твои уроки на сегодня"
Я открыла глаза и уставилась прямо на нее.
"Я бы предпочла, чтобы ты этого не делала. Я совершила ошибку, когда пошла в душевую одна и заплатила за это. Этим женщинам не стоит страдать из-за этого".
"Они не буду страдать, Ангел. Это только на один или на два дня, а потом ты снова сможешь учить их".
Кое-как я ухитрилась выпрямиться в кресле.
"Пожалуйста, Корина, я должна сделать это. Я ценю твою заботу, но я не хочу, чтобы меня ограждали от реальной жизни. Ты или еще кто-нибудь".
После долгого молчания, Корина откинула голову и рассмеялась.
"Так, так, так... наш маленький Ангел стал взрослым".
Я с недоумением уставилась на нее, а потом с облегчением вздохнула. Я даже смогла немного улыбнуться.
"Не совсем. Я расстроилась, что могла обидеть тебя".
Корина стала задыхаться от смеха. А потом посмотрела на меня и нежно обняла.
"Никогда не меняйся, Ангел. Ты совершенна такая, какая есть".
"Спасибо".
Эти слова, от самого сердца этой убийцы, согрели меня до глубины души. Один из необъяснимых парадоксов тюремной жизни. Я принимала его с огромной радостью. Любовь, это любовь и нужно учиться принимать ее и быть благодарным. Корина отпустила меня и села назад в кресло. Присмотревшись, я заметила, что что-то происходит. Она тоже чего-то ждала.
"Корина, кто-нибудь может мне объяснить, что происходит?"
Улыбке, которая появилась на лице моей подруги позавидовала бы сама Мона Лиза.
"Возможно".
Я еле подавила раздражение, а ее улыбка превратилась в ухмылку.
"Думаю, тебе понравится. Вот увидишь".
"Ну, можешь ты ответить хотя бы на два вопроса?"
"Давай попробуем"
"Хорошо, это случиться сегодня?"
"Если тюремный календарь не врет, то - да".
"Отлично. Это как-то связано со мной?"
Корина нахмурилась на мгновение. Потом ее лицо прояснилось.
"Возможно не сразу. Но у меня есть сильное чувство, что однажды, это целиком и полностью будет связано с тобой".
Я подавила желание вытаращиться на нее.
"Это все, что ты можешь мне сказать?"
Она усмехнулась.
"Ага"
Я только собралась ответить, как в библиотеку вошли две мои ученицы, которые вошли хихикая и смотря на меня так, как никто и никогда не смотрел. Они смотрели на меня, как на героя. На этот раз, я все-таки вытаращилась на Корину.
