Сигналы! Может быть направляющие!
Под влиянием прежней мысли он схватился за голову.
— Наш долг перед человечеством, перед мировой культурой, не потерять связи, не упустить возможность… Исключительный случай, быть может, — один в тысячи лет. Всю силу мозга сосредоточим на этом. В 10 минут надо найти решение. Отойдем, здесь невольно будем отвлекаться.
Он почти насильно потащил меня от лагеря. Мы молча дошли до брошенных одеял. Врагин сел и отвернулся. Аппарат молчал. Через полминуты погас прожектор. Земная ночь окружила нас, окутала мраком, мерцала звездами…
VIII.
И вот я увидел, как на фоне темно-синего неба над нами край облака, закрывшего луну, закрутился вдруг, будто захваченный сильным воздушным вихрем или верхним концом смерча, и разорвался в клочья.
Фейерверком посыпались искры на дюне, взметнулся клуб голубого пламени и дюна почернела. Аппарат в лагере щелкнул пять раз подряд, оборвался и смолк. Высоко вверху над самыми головами резким правильным кружком зачернело небольшое облако. Не двигаясь с места, не теряя правильности очертаний и густоты, оно быстро увеличивалось в диаметре.
Едва успел я понять, что оно камнем падает вниз, сейчас, через секунду упадет на нас, как что-то громадное гигантским черным кругом нависло над лощиной в десятках метров над землей. Медленно, плавно и бесшумно опустилось еще ниже и неподвижно замерло в воздухе. Поняв, я следил, затаив дыхание.
Большой овал белого света с минуту лежал на песке вокруг нас. Столб прожектора мигнул, дрогнул, погас. Снизу луч другого прожектора поднялся вертикально и, опершись во что-то непроницаемое, осветил плоскую, ровную, движущуюся поверхность металла.
Из мрака выступил громадный, медленно и беззвучно вращавшийся на подобие граммофонной пластинки, диск размером с арену большого цирка.
Узкий сноп лучей нижнего прожектора белым кружком лежал на самом центре его, далеко не охватывая всей площади металла, и только рассеянный и отраженный свет неясно вырисовывал в густой тьме остальную часть диска до самых краев и ребро громадной окружности, полуосвещенной громадой нависшее над нами.
Потом корабль эфира опустился еще ниже и плоским обширным сводом повис в воздухе саженях в трех над землей.
Ровная поверхность металла вверху и слегка волнистая площадь слабо освещенного песка внизу, образовали обширную, но узкую щель; свет прожектора в центре как бы столбом поддерживал низкий, плоский потолок.
Мы побежали к лагерю.
Прожектор освещал центральную часть нижней стороны корабля.
В самом центре продолжавшего свое медленное вращение диска чернело отверстие круглого люка в широкой выпуклой оправе белого полированного металла. Неподвижность рамы указывала на вращение только наружной оболочки корабля.
Пока Врагин, жестикулируя, пытался что-то объяснить двум, молча следившим и пытавшимся понять его большеглазым обитателям далекого мира, я наблюдал незнакомую, непривычную деятельность.
Из люка, на двух тонких стержнях-трубках, опустилась клеточка лифта. Едва один в шлеме вошел в нее, как клеточка взлетела и нырнула в черный люк. Вслед за тем в люке показался и медленно стал вылезать большой клубок перепутанных металлических суставов, вылез, вяло разжался в огромную кисть руки, за кистью все также лениво показался локоть. Точно наверху, проснувшись, потягивался циклоп. Полуразжатые пальцы висели в аршине над землей. Внезапно ожив, рука поднялась, повернулась в согнувшемся локте, вытянулась, протянулась над головами под самым сводом, металлическая кисть осторожно опустилась на два крайних тюка, металлические пальцы сжали тюки, как ястреб цыпленка, и в одно мгновение исчезли с добычей в люке.
Один отправился на дюну — конечно, снимать антенну. Все говорило о скором отправлении.
Низко над головой, далеко расходясь во все стороны и теряясь в полумраке, прямым ровным потолком медленно вращалась матовая поверхность металла.
Мгновениями мысль, боязливая человеческая мысль, вспыхивала и когтистым страхом вцеплялась в сердце.
Что, если вдруг, на секунду, приостановит работу удивительная сила, вырванная у природы гением неизвестных существ и закованная в броню металла? Ударит о землю чудовищным молотом, поднятым сейчас над головой, — страшная тяжесть нависших машин и корабля. На краткий миг сомкнётся щель… На миг невообразимая боль раздробленных костей. Голова под неумолимым прессом. В такие моменты хотелось выбежать из-под корабля на простор родной ночи. Но голос более сильный, голос человеческой гордости и разума, приказывал оставаться на месте до конца.
Металлические пальцы сжали тюки, как ястреб цыпленка…
IX.
Взволнованный, радостный голос Врагина закричал:
— Кончено! Добился!..
— Чего?.. Остаются? — обрадовался я.
— Нет, я с ними… Единственный выход. Связь не будет порвана. Через 10–20 лет я вернусь. За это время я сумею узнать многое.
— Но можете и не вернуться.
— Вернусь, верьте. Они летят наверняка! Целая эскадрилья. Позаботьтесь о Лиде.
Спускались, поднимались в лифте. И высовывалась из люка железная рука запертого циклопа, ставила на песок, аккуратно и легко, словно играя игрушками, тяжелые баллоны, ящики. Потом неожиданно и беззвучно авиостелла сдвинулась с места, совсем незаметно для глаз приподнялась на несколько метров, и, не изменяя положения, вниз люком, ускорив ход, скрылась за дюной.
В быстро наступившем рассвете мы поднялись на дюну. Над морем, над чуть выступавшей из воды прилива громадой корабля, потерпевшего аварию, почти задевая гребни бегущих валов, висел, застыв в воздухе, громадный жернов авиостеллы.
Я видел, как потом, точно железо за магнитом, подчиняясь неведомой силе, потянулась из неглубокой воды громада затонувшего судна.
Словно скованные невидимыми цепями, поднимались два воздушных корабля вместе один над другим, пока не скрылись за перламутровым облаком, разметав его в клочья. Вот два кружочка, две плоских пилюли показались на светлом небе и, быстро увеличиваясь, плавно опустились над лощиной.
Со стороны дюн при свете утра можно было хорошо видеть громадные размеры и форму удивительных сооружений. Оба как один по величине и форме, они напоминали камень простого мельничного жернова, увеличенного до размеров большого цирка. Но и с дюн я не мог видеть есть ли люки или окна сверху, видно было только ребро верхнего среза метрах в десяти от нижнего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
