- Томка! Пожар твой дымом глаза застелил. Не узнаешь?
Только теперь художница, словно освободившись от чар мира, в каком только что жила, увидела Аэлиту. Вскочила и бросилась к ней в объятия.
- Это все Спартак, - шептала она ей на ухо. - Их часть тушила лесной пожар. Нашли разбросанные самовоспламеняющиеся пластинки: олень наступит - и сразу трава вспыхнет. Но как он рассказывал! Разве мне воспроизвести?
- Не знаю как вам, а мне лицо жаром опаляет, - заметил Николай Алексеевич.
- Если вам нравится этюд - возьмите.
- Княжеский дар. Не посмею.
- Закон моих предков. Понравилось - твое, - гордо объявила художница. Я знаю. Ваша дача за лесом. Закончу этюд, и мы принесем.
- Мы? - удивился Анисимов.
- Это же Томка Неидзе, о которой я вам еще в Терсколе рассказывала. Дочь Вахтанга Неидзе. Помните?
- Как же!
- Пойдемте в совхозный сад. Я вам все расскажу.
И Аэлита повлекла Николая Алексеевича за собой.
Дед Тарас ждал гостей.
Маленький, седенький, с серыми висячими усами, пожелтевшими от табака, он сидел ссутулившись на крылечке избушки, курил трубку и, прикрываясь ладонью от солнца, смотрел на приехавших.
- Добрый день, Тарас Григорьевич. Приехали, как обещали, приветствовал его академик.
- Здравья желаем! Ждем давненько, - отозвался старик.
- Баллон по дороге спустил. Менять пришлось.
- Машина - завсегда машина. Ухода требует. Эгей! Молодцы-тракторцы! Коль с чертями не схожи, покажите рожи!
На окрик деда из кустов появились двое в комбинезонах с множеством карманов и "молний".
- Ты, Остап, давай костром займись, - командовал дед. - Приезжих надо деревенской едой попотчевать. Они там, поди, отвыкли от настоящей-то пищи. Все искусственную потребляют.
- Да пока еще нет, к сожалению, - улыбнулся Анисимов.
На крылечке избушки появился коренастый усатый мужчина в гимнастерке старого покроя, со звездочкой Героя на груди. Черты лица были мелкие, как у Остапа.
- Милости просим. Узнал о вашем приезде и к отцу в сад заглянул. Заодно на цветение посмотреть.
Сели к разгоревшемуся костру. Дед принес котелок с картофелинами и баночку с солью.
- А мы видели твою Тамару с мольбертом, - сказала Аэлита брату. - Какой лесной пожар нарисовала! Будто сама там была, а не с твоих слов. Право-право!
- С Остаповых. Когда разойдется - жарко становится. А Томань моя в эти дни всегда приезжает в совхоз. Взялась кое-что нарисовать для клуба.
- Попрошу, гости дорогие, - приглашал дед. - Нет ягоды вкуснее малины, нет картошечки вкусней печененькой. Не обожгитесь, однако.
- А вы как думаете, Тарас Григорьевич, - сказал Анисимов, вытаскивая из костра запеченную картошку и перекидывая ее из ладони в ладонь. - Наша искусственная картошка будет хуже этой, если ее вот так же запечь?
- Да нет, не сумлеваюсь. Намедни привозили, так не отличишь. И сытно, аж аппетит отбило, - усмехнулся старик. - До ума не сразу дошло, что на неделю вперед наелся.
Все рассмеялись, кроме директора совхоза.
- Нет, вы уж простите меня, товарищ академик, я тоже пробовал вашей искусственной пищи. Для меня дед оставил. Но не лежит к ней душа.
- Почему же? На вас наша первая надежда.
- А вот у меня на вас надежды нет. Плохую услугу оказываете сельскому хозяйству, товарищи ученые.
- Почему же, Степан Тарасович?
- Сейчас перво-наперво надо сельское хозяйство вытягивать. Индустрия растет от пятилетки к пятилетке, людей из села впитывает. Народонаселение увеличивается. А сельское хозяйство не в тех темпах... Потому и я, металлург, по зову партии на дедову землю вернулся. А тут еще погода подводит...
- Вот-вот, Степан Тарасович! С этого и начнем разговор. Засуха - беда! До сих пор бич человечества! А людям есть независимо от погоды надо. Не так ли?
- Это верно. И мы в любую непогодь трудимся.
- А разве помешает вам, если государство в помощь вашему сельскому хозяйству будет иметь белковый резерв, который сделает ненужным в неурожайные годы обращаться к международному зерновому рынку.
- Нет, это, пожалуй, не помешало бы.
- Так вот, Степан Тарасович! Для Советского Союза это и есть наша задача! Кроме того, в мире есть немало всегда голодающих стран, не обеспеченных продуктами питания, без развитого сельского хозяйства.
- Это все верно, товарищ академик, только земля, она всегда останется землей-кормилицей.
- Никто на нее не покушается. Упаси боже. Никто не собирается землю, как кормилицу, отменять, - убежденно продолжал Анисимов. - Вопрос лишь в том, что должно на ней расти? Очевидно, то, чего нельзя получить более простым и дешевым способом. Например, яблоки, как у вас, фрукты мичуринские в садах и апельсины там всякие - пусть на земле растут, а не в колбах.
- Верно они говорят, Степан, ты слушай, - вступил в разговор дед Тарас. - Пошто я на старости за химию взялся? А ведь невдомек, почему меня, садового сторожа...
- Хранителя совхозного сада, - поправил директор совхоза.
- Ну хранителя совхозного сада, почему меня химия за ум зацепила? Да потому, что твою пашню, которая к моему саду примыкает, деревьями засадить надобно. И домов на ей понастроить удобных. И чтобы люди из городов по своей воле на землю нашу кормилицу переселялись жить. Вот! А тебя - обратно на Урал. Вот какая стратегия.
- Стратегия - вещь хорошая, - не сдавался директор. - Но вот взять тоже академика Вильямса. Он что говорил, чему учил? По сто центнеров с гектара зерна! Вот через сто лет, которые вы нам, хлебопашцам, оставите, по сто центнеров с гектара! Это задача! Ее решить нам помогите, товарищи ученые, с помощью агротехники, удобрений, машин прытких... Вот в чем актуальность. На все сто лет.
- Но засухи за эти сто лет могут быть? Так почему же не иметь запас белковых веществ? Ведь покупное зерно не закрывает вашего сельского хозяйства.
- Ну, это вам виднее, что выгоднее: покупать у буржуев или зерно из микробов делать.
- Не только зерно. Все виды пищи.
- А по мне, - вдруг вмешался Остап, - так в страдную пору трактора с трактористами в виде воздушного десанта с неба сбросить. И пошла писать! Земля - дыбом! А потом в другое место, где требуется. Вот и сто центнеров с гектара, как выпить дать!
- Ай да внучек! Трактора на пашню с воздуха! Ну сказанул!
- А что? - вмешался Спартак. - Во время таежного пожара так оно и было. Всех нас с машинами - прямо с воздуха. Просеку прорубили - гореть нечему стало.
- И машины с воздуха можно - перекидные механизаторские бригады, и белковый запас из микробов можно, пожалуйста, только землю-кормилицу, вы мне поверьте, покуда что рано в отставку выводить, - заключил директор совхоза.
- На пенсию! - подхватил Остап. - Читай "Мурзилку" и подмигивай.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
