— Корб?
Почти сразу я услышала знакомое «Кар!» и едва успела отскочить назад, прежде чем в комнату влетел огромный чёрный ворон, едва не задев меня своим крылом.
— Ой! — услышала я позади и обернулась. Горничная, которую прислала мне для помощи экономка, стояла белее мела и прижимала к груди тонкие руки.
— Не бойся, это Корб, мой фамильяр. Он не причинит тебе вреда, — я постаралась вложить в улыбку всю теплоту, на какую была способна. В отличие от главной воблы, эта девушка мне понравилась сразу, а я привыкла доверять своему чутью.
— К-конечно, — кивнула горничная и, осторожно сделав шаг назад, добавила: — Простите, я не представилась. Меня зовут Элейн, и я буду вашей личной горничной на времявашего пребывания в имении лорда фон Обскур де Сида.
— Очень приятно, а меня зовут Сильвия, — представилась я, отметив, что девушка уже начала привыкать к обществу ведьмы.
— Позвольте я займусь вашим гардеробом, госпожа Сильвия, — девушка подошла к моему сундуку, который нашёлся возле большого платяного шкафа. Странно, и как я не заметила свой багаж раньше?
— Лучше я сама, — подойдя к сундуку, сказала я, а чтобы не обидеть горничную своим отказом, пояснила: — Я не привыкла, чтобы моих вещей касались чужие руки.
— Тогда позвольте приготовить вам ванную, — умоляюще попросила Элейн и я кивнула.
— Ванная это хорошо. Буду благодарна.
Девушка быстро поклонилась мне и убежала в уже знакомое мне помещение, оставив после себя едва уловимый запах лаванды и хвои.
«Подружимся», — с уверенностью подумала я и улыбнулась.
— И чего ты такая радостная? — поспешил вернуть меня на землю Корб. — Уже радуешься своему плену?
Я фыркнула.
— Тебе ли не знать, как ведьмы ценят свою свободу? Нет, я не радуюсь вынужденному рабству, но мне приятно, что в этом доме, полном снобов и зазнаек, нашлась хотя бы одна чистая и неиспорченная душа.
— Будешь портить? — каркнул Корб и устроился на толстой раме большого зеркала.
Я ничего не ответила фамильяру. Он и без меня знал, что дружба с ведьмой ни для кого не проходит бесследно.
Глава 6
Пузырьки мыльной пены с тихим шипением лопались на моей руке, оставляя после себя нежный аромат сирени. Я лежала в ванной уже полчаса, не меньше, испытывая терпение своей горничной на прочность. Девушка, к слову, пока стойко выдерживала испытание и ко мне с требованием немедленно вылезать не приходила.
Прикрыв глаза, опустила голову на округлый борт ванны и задумалась о своей жизни, сделавший крутой вираж. Перед мысленным взором всплыли ровные строчки рабского договора, который мне подсунул ушлый лорд.
Контракт не просто вынуждал меня притворяться его невестой, нет. Там было вполне чёткое условие — молчание. А так как договор скреплялся магией, получалось, что я при всём желании никому не смогла бы рассказать о том, что на самом деле я вовсе не невеста, а всего лишь приглашённая ведьмочка.
Спасибо хоть имя оставил моё, родное. И это тоже удивило. Зачем ему невеста из простых ведьм, когда к его услугам были, я уверена, толпы знатных леди.
В общем, по всему выходило, что лорд наш та ещё тёмная лошадка. Это раззадорило моё любопытство пуще прежнего: захотелось во что бы то ни стало докопаться до первопричины, побудившей Ренара пойти на эту странную сделку.
Вздохнув, набрала в лёгкие воздуха и нырнула под густую шапку пены, выставив наружу колени.
А когда вынырнула, наткнулась на прожигающий мои выступающие колени взгляд синих глаз.
Растерявшись, не сразу смогла найти нужные слова, чтобы осадить наглого лорда. А потому с минуту мы играли в очень эмоциональную молчанку.
— Что вы здесь делаете? — спросила, очнувшись от ступора благодаря приливу острого негодования. — Я вас не приглашала.
— Забыл одну вещь, — как ни в чём ни бывало ответил Ренар. Оттолкнувшись от дверного косяка, он подошёл к ванне и, совершенно непостижимым образом безошибочно найдя мою руку под слоем пены, надел мне на палец кольцо. Одарив меня нечитаемым взглядом, он пояснил свой наглый поступок: — Договор вступает в силу с момента подписания. Теперь вы — моя невеста. На ближайшие тридцать дней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я скривилась, с неудовольствием отметив странную реакцию тела на прикосновение этого нахала.
— Это могло подождать.
— Нет, — обрубил лорд и, отпустив, наконец, мою руку, усмехнулся. — Вечером у нас гости. Боюсь, ваше обучение придётся несколько ускорить.
— И ради этого вы отменили все свои планы? — спросила я, на миг забыв о том, что всё ещё была абсолютно нага под слоем пены.
Ренар кивнул. А затем, словно внезапно вспомнил, что нарушил моё личное пространство, поднялся с края ванны и сказал:
— Жду вас в гостиной. Элейн проводит вас.
И ушёл. Просто взял и ушёл, оставив меня изумляться его наглости в одиночестве.
Но стоило лорду покинуть меня, как в ванную влетел Корб.
— Зачем ты его впустил? — зашипела я, почему-то покраснев. — Ты же должен меня защищать!
— Он причинил тебе боль? — каркнул Корб, наклонив голову вбок, как умеют только птицы.
— Он причинил мне неудобства! — воскликнула я, злясь на всех вокруг: и на лорда, посмевшего нарушить моё уединение, и на фамильяра, допустившего наглое вторжение, и на себя — за неуместную робость в обществе Ренара.
— От этого ещё никто не умирал, — философски заметил ворон и прошёлся по краю ванны, цокая когтями по медной поверхности.
— Иногда мне кажется, что ты играешь не на моей стороне, а против меня, — буркнула, вставая из ванны. Нежиться в ароматной пене резко расхотелось.
Когда я вернулась в спальню, Элейн вскочила со стула, на котором сидела в ожидании своей новой госпожи, и тут же развила бурную деятельность по сборам скромной меня ко встрече с лордом.
— Сейчас быстренько вас переоденем и сделаем причёску. Лорд Ренар просил не задерживаться и спуститься в гостиную как можно скорее.
— Лорд Ренар просил? — я иронично вздёрнула бровь. Девушку смутил мой вопрос.
— Конечно, вы же его гостья.
— И невеста, — хмыкнула, усаживаясь на кресло перед трюмо. Элейн промолчала. То ли была в курсе делишек своего хозяина, то ли настолько шокировалась моей ремаркой, что потеряла дар речи.
Я выбросила из головы мысли о служанке и посмотрела прямо перед собой. Большое овальное зеркало показало мне слегка взъерошенную молодую ведьмочку с румяными щеками и глазами, наполненными лёгкой безуминкой. Улыбнувшись своему отражению, я потянулась к деревянной расчёске.
— Позвольте мне? — робко вмешалась Элейн. Во взгляде девушки ясно читался испуг. Видимо раньше общаться с ведьмами ей не доводилось.
Улыбнувшись горничной, я мотнула головой.
— Нет, свои волосы ведьма не позволяет трогать никому. Ничего личного.
Мой ответ обескуражил Элейн, но она отступила. Лишь осторожно спросила:
— А как же причёска? Леди не может появиться в обществе в неподобающем виде.
Я посмотрела на Элейн тем самым взглядом, который заставлял замолчать даже самых говорливых баб.
— Причёской я займусь сама. А с платьем можешь помочь, если хочешь поучаствовать в сборах.
Горничная тихо вздохнула и направилась к разложенному на кровати платью. Я обернулась, заметив нетипичный для моей одежды цвет.
— Это ещё что?
— Ваш наряд, — побледнев от страха ответила Элейн.
— Дай угадаю, — я задумчиво постучала пальцем по подбородку, — распоряжение лорда Ренара?
— Угу, — тихо отозвалась служанка. Я фыркнула. Нет, я понимала, что невеста высокого лорда не может одеваться, как простая деревенская ведьма. Но ведь гости ещё не приехали, к чему этот маскарад?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Снова кинув придирчивый взгляд на платье, я позволила себе улыбку. Что ж, вкус у лорда весьма неплох. Можно и пойти на уступки в мелочах, чтобы после отстоять своё мнение в важном.
Позволив девушке заниматься нарядом, я принялась за свои волосы. Когда я запретила Элейн приближаться к своей тёмно-медной гриве, я не кривила душой. Ведьмы очень щепетильны по отношению к себе и своим, как бы выразиться точнее, частицам. В волосах любого живого существа хранится слишком много информации о хозяине. Плюс, имея даже всего один волосок, можно причинить любому человеку очень много неприятностей. Или даже убить.
