— Сегодняшний сеанс… Мне так понравилось.
— Да?
Ей захотелось сказать ему, что она готова на все: на анальный секс, на секс без предохранения, на все, лишь бы он пригласил ее куда-нибудь или устроил работать на «Уайлд шоу», или на какой-нибудь другой программ, хотя бы и там, где девушка вытягивает билетики, на которых написаны вопросы для участников игры.
— Нет, правда, было отлично. Обычно я такими вещами не занимаюсь.
— Ах так…
— Да, причин особых нет, не правда ли?
Ей не очень хотелось, чтобы он подумал, что она занималась анальным сексом и отсасывала без презерватива у кого угодно. От такого секса Юкари уже начинала испытывать истинное удовольствие. Нельзя сказать, что ей так уж нравился садомазохизм… Ее школьная подружка, занимавшаяся тем же делом, часто говорила: «Ну и что, зато можно встретить кучу всякого народа. И артисты бывают». А этот тип с телевидения вполне мог сойти за артиста. Правда, Юкари слабо представляла себе, что в действительности означает слово «артист». Задумываться над такими проблемами ей не приходилось… Три года назад она попалась на употреблении наркотиков, а еще раньше — имела привод в участок за мелкие кражи в магазинах. Потом она бросила учебу, ушла из дома и обосновалась у своего друга, который жил недалеко от районов Кита-Итабаси. Друг — это тоже очень широкое понятие. В данном случае оно означало друга ее приятеля. Она пару раз видела этого парня на какой-то вечеринке. Он носил длиннющие волосы, почти до пят, и играл на бас-гитаре в рок-группе, а днем подметал улицы. В комнатке в пять татами не было даже котацу. Все его имущество заключалось в фу тоне, кассетном проигрывателе и бас-гитаре. Юкари должна была трахаться с ним по нескольку раз на дню — это была своего рода плата за проживание. Его волосы постоянно закрывали лицо, и Юкари долго не могла определить, сколько же на самом деле этому типу лет. Однажды она нашла его водительские права и по дате рождения вычислила, что ему уже все тридцать. Слово «артист» слетало с его губ как минимум раз в минуту, причем вне зависимости от предмета разговора. Он употреблял это слово настолько часто, что Юкари через два с половиной месяца совершенно запуталась и в конце концов бросила думать об этом.
— Ну… я вас не сразу узнала. Вообще-то нам запрещено спать с клиентами.
— Ах да!
— Сейчас я в офисе, поэтому мне затруднительно говорить с вами о сексе…
— В офисе?
— Да. Правда, все ушли…
Отец Юкари женился, когда ему перевалило за пятьдесят. Это была уже третья жена, она и родила ему Юкари. Семья ютилась в квартирке, располагавшейся в районе Хигасимураяма. Отец работал в охранной фирме, мать, будучи младше своего супруга на тридцать лет, трудилась на предприятии, изготавливавшем жидкокристаллические мониторы для видеокамер и компьютеров. У нее было что-то с правой ногой. Юкари много раз пыталась полюбить эту женщину, но тщетно. К тому же она была редкостной молчуньей и не сопротивлялась, даже когда муж ее избивал. Она только молча закрывала обеими руками лицо… Умерла она, как только Юкари пошла в школу.
Юкари уже училась во втором классе начальной школы, когда произошла довольно необычная встреча. Как-то раз на пороге ее квартиры — Юкари была дома одна — внезапно появилась незнакомая женщина лет сорока. Ее сопровождал какой-то тип. «А я, знаешь ли, твоя старшая сестра, — объявила она Юкари, которая вначале приняла ее за обман зрения. — Я, знаешь ли, твоя старшая сестра…» Потом эта слегка полноватая дама пригласила девочку в кафе, что было неподалеку от вокзала Хигасимураяма, где угостила ее соком дыни. Она еще сказала ей такую вещь: «Ты не очень-то симпатичная, зато у тебя шикарная кожа. Наверное, у тебя завяжутся интересные романы с мужчинами».
Эту женщину — «А я, знаешь ли, твоя старшая сестра» — Юкари больше никогда не видела и не вспоминала о ней. Но хорошо запомнила ее слова: «Если ты не будешь спать с мужчинами, ты никогда не найдешь того, кто полюбит тебя». Так, по крайней мере, поняла ее Юкари. Теперь она жила с семью мужчинами, встреченными ею случайно на улице. И ей пока не удавалось найти такого, кто смог бы ее приютить у себя не только за ее задницу. Последнее время она жила в доме ассистента фотографа на полуострове Босо. Он также увлекался фотографией, снимал океан, песок, облака — короче, природу. Случалось, он фотографировал и саму Юкари, точнее, ее конечности. Он приходил домой после своих бесконечных шатаний с фотоаппаратом и напивался дешевым саке. Потом он связывал Юкари и снимал крупным планом ее подмышки, соски грудей, влагалище, пальцы ног. Правда, на снимках все это получалось каким-то странным, более похожим на те же облака, океан или пляжи, то есть на то, что он обычно снимал.
— А вы где сейчас?
— Да так, в одном баре для взрослых. Услышав это, Юкари еще больше уверилась в том, что он находится как раз в том самом баре «Ниси-Азабу». Это точно было то место, где проигрывали хиты шестидесятых. И уж точно это был тот самый парень с телевидения. Юкари подумала, что она обязательно должна сообщить ему о своей полной готовности на все, даже на его самые экстравагантные выходки.
— Для меня действительно много значит наш сегодняшний сеанс. Вы же знаете, я люблю это.
— Ага, так тебе это нравится?!
— Ну да, конечно. Но я должна вам сказать, не думайте, будто я могу проделывать такие вещи с кем угодно.
— Такие?
— Совершенно верно. Или вы уже забыли?
— Да нет, не забыл… просто было много чего такого. Или ты так не считаешь?
— Не-е-е, конечно было!
Юкари пронзительно захихикала. И, захихикав, отчетливо вспомнила все подробности сегодняшнего сеанса. При этом между ног у нее стало разливаться что-то теплое. Юкари поняла, что успела обмочиться. Ей показалось, что она еще никогда не испытывала такого желания.
Конечно, бывали моменты, когда ей безумно хотелось мужчину. Она желала ощутить в себе восставшую мужскую плоть, это животное, называемое мужчиной… все вместе… Или чего-нибудь еще — она не знала точно. Когда она начала учиться в начальной школе, ее отец был уже достаточно пожилым человеком. Юкари совсем не помнила, чтобы он когда-нибудь гладил ее по голове или брал на руки. Теперь, размышляя об этом, она понимала, что это обусловливалось не холодностью к ней, а только лишь тем, что отец просто потерял веру в себя как в мужчину. Как рассказала ей мать ее сводной сестры, как-то навестившая Юкари, отец долгое время работал в полиции. Потом, когда Юкари только начала учиться, он вышел на пенсию и стал сборщиком дорожных платежей. Юкари много раз видела его на работе, а мать носила ему посреди ночи еду. Его рабочее место напоминало ящик или коробку, а сам отец своими монотонными движениями был похож на большое насекомое, принявшее человеческий облик. Как-то Юкари попалась на краже, и отец очень сурово ее наказал. Но, так как это стало повторяться, он скоро махнул рукой и перестал даже говорить об этом. На первом курсе лицея у Юкари случился выкидыш, и отец тогда заметил, что, должно быть, она сама провоцирует мужчин. И еще прибавил: «Совсем как твоя мать». После этого Юкари стала воображать, как ее мать со своей больной ногой предлагает юнцам переспать с нею. Сама Юкари не форсировала событий в отношениях с парнями. Спать с мужчиной значило совсем другое, нежели его желать. Скорее ей хотелось удостовериться в том, что ее хотят абсолютно все. Для Юкари это не было поводом для уныния, равно как и не служило средством для возбуждения. Впрочем, она и не могла представить себе грусть или тоску, поскольку к жизни относилась с изрядной долей пофигизма.
— А вот до сегодняшнего дня, когда меня имели в задницу, я не испытывала особо отрадных ощущений. Но тут была приятно удивлена. «Пинк Ротор» почти не причиняет боли.
— Даже так?
— У нас есть девушки, которым вставляли вибратор толщиной с руку ребенка. Задний проход после этого выглядит словно вход в пещеру. Кошмар! Смешно, правда?
— С руку ребенка?
— Что?
— Ты, кажется, сказала «с руку ребенка»?
— Ну да. Такие точно есть.
— Ну уж…
— Да точно говорю!
— А ребенка скольки лет?
— Ну, где-то… первоклассника.
Судя по всему, Такаяма слегка обалдел от этого разговора, и Юкари забеспокоилась. Только бы не отключился! Нужно быстренько сказать ему, что она готова на что угодно.
— Вот раньше мне было немножечко больно. А с «Пинк Ротор» никаких проблем. Конечно, потому что вы вводили его так нежно… Мне бы хотелось повторить это. А… вот я вам все это говорю, а вам не расхочется?
— Вовсе нет.
— Тем лучше. Ну так вот, можно будет еще разок, а? Вы трахнете меня, предварительно вставив мне «Пинк Ротор». И вам хорошо, и мне неплохо. Да что там, просто потрясно! Знаете, между вагиной и задним проходом очень тоненькая перегородочка, и я могу ощущать вибрации «Пинк Ротора» и ваши движения тоже, господин Такаяма. Мне правда хочется попробовать еще раз. Я так ждала вашего звонка…
