Однако с созиданием у большевиков всегда было плохо, то ли дело разрушать. На месте поверженного храма так ничего и не смогли построить. Варварским взрывом разрушили памятник национальному герою войны с Наполеоном - Раевскому, а также разрушили и могилу великого сына России - князя Багратиона. Из разрушенной могилы исчезли ордена, которыми был награжден герой Отечественной войны 1812 года, Также бесследно исчезла и именная золотая шпага Багратиона.
Иудейские люмпен-вандалы разрушали все что могли на потребу своей талмудической идеологии. Все что напоминало им об истории русского государства вызывало желание уничтожить, взорвать, сжечь, переплавить… Злополучный «Металлом» требовал разрешения снять колокола Новодевичьего монастыря. Таксомоторный парк просил разрешения на съемку чугунных дверей церкви Казанского Воргиевского монастыря, и т.д. и т.п. Работая в поте лица по разрушению нашего государства, нашей истории и культуры, они тем не менее не забывали с роскошью обустраивать свою жизнь. Обживали квартиры в Кремле, обзаводились брошенными прежними владельцами дачами и особняками в ближнем Подмосковье. Лучшими врачами страны организовали персональное медицинское обслужива-ние,свое и своих семей, близких и дальних родственников…То есть, теперь они по полной программе использовали и население и ресурсы страны для удовлетворения своих потребностей.
2. Голод и жертвы коллективизации
1.
Восстановление экономики и управление гигантской страной, с ее 150 миллионным населением, можно было обеспечить лишь решив ряд крупных задач. Необходимо было: во первых - быстро развить тяжелую промышленность, ибо без нее немыслимо создать новую современную технику и вооружение; во-вторых - параллельно с развитием промышленности и вооружений создать большую и хорошо оснащенную армию, которая стала бы гарантом незыблемости коммунистической системы и могла бы отразить любые попытки, как изнутри, так и извне свергнуть установленный режим; в третьих - решить первые две задачи в короткий срок* при низкой грамотности и производительности труда населения, в разрушенной и разворованной стране было невозможно.
Нужна была огромная трудовая армия рабов, которую можно было получить только путем возобновления иудейского террора, благо для этого всегда найдется немало поводов. Труд заключенных обойдется в десятки раз дешевле, что даст двойную выгоду, ибо еще и уничтожит в корне любую непокорность, любое инакомыслие; в четвертых -нужно усовершенствовать Ленинскую систему распределения до такой степени, чтобы каждый, не только живой, но и мертвый, был бы полностью от нее зависим.
НЭП буквально за несколько лет преобразил разрушенную Россию. Уже в 1926 году удалось достичь, а по ряду показателей превзойти довоенный уровень в сельском хозяйстве. Так объем сельскохозяйственной продукции в это время составил 112% довоенного. Окрепла деревня. Но и окреп частник, производитель - самая страшная опасность для большевиков, ибо для зажиточных, самостоятельных и независимых людей ничего не нужно от власти, им нечего просить. А это было опасно. Другое дело люмпен- пролетариат или бедняки, а точнее крестьянские лодыри. Они всегда пойдут за большевиками, ибо им есть что просить правящий режим, а последнему есть что им обещать.
Стратегической задачей завоевателей было всех урав-
нять, чтобы никто ничего не имел (кроме них разумеется), всех сделать неимущими, а по сути нищими - которые всегда будут что-то просить, а значит зависеть - будет выдержана ими с успехом на протяжении всех 75 лет правления под вывеской советской коммунистической власти. Более того, им удастся не только с успехом решить эту стратегическую задачу, но и вбить в головы поколений нашего народа непреклонную аксиому, быть богатым - это преступно! Безусловно это не касалось кремлевской «элиты», советской, хозяйственной и партийной «аристократии».
И нищий, затурканный и запуганный террором народ был рад за горбушку хлеба и кусок колбасы гнуть спину в шахтах и у доменных печей, в тундре и палящей пустыне, в поле и у химического реактора - обеспечивая устойчивость преступной клике палачей захвативших нашу страну, прославлять своих гробовщиков, финансировать их роскошную жизнь. До какой степени дебильности нужно было довести народ, чтобы он радовался такому рабскому положению?…
Мог ли Сталин пойти другим путем, чем тот, по которому страна пошла после 1924 года? Нет, не мог, по целому ряду причин. Во-первых - главной целью было, в самые короткие сроки, 10-15 лет, восстановить разрушенное хозяйство страны и создать тяжелую индустрию. Создать любой ценой! Вопрос стоял ребром. Или Россию раздавят и расчленят на десятки сырьевых колоний, а народ навечно превратят в рабов, или страна сумеет создать индустрию и ощетинившись пушками, танками, самолетами не даст взять себя голыми руками. Жизнь доказала правоту Сталина. Промедли он на 5-6 лет и Гитлер действительно захватил бы нашу страну голыми руками за два месяца, как и планировали его военные стратеги.
Во вторых - можно ли было избежать тех репрессий, которые с 1929 года обрушились на наш народ? Нет, без этого не обошлось бы. Ведь во всех карательных органах страны, в ОПТУ, а затем НКВД, всех уровней, в руководстве концлагерей, в армии, в юстиции, в судах и прокуратуре сидели ОНИ, иудейские и прочие инородные палачи, которые только и ждали повода, чтобы вновь запустить молох тотального террора против коренного населения страны. Сталин был полностью от них зависим. Более того, и его личная безопасность зависела от их лояльности к нему. Кроме
того, нет сомнения, что Стадии понимал: в условиях разграбленной страны, без «дешевого» труда, без огромных тподских ресурсов, индустрию, в такой огромной и разрушенной стране- за короткий исторический период не создать, а значит поставить под угрозу уничтожения всю страну, А не будет страны, не будет и народа…
Более того, он был не способен даже предотвратить тот-тотальный террор, который иудеи развязали против народа используя протесты.людей против коллективизации осуществляемой во многом в извращенной форме, с одной стороны, чтобы осуществить ее в рекордно короткие сроки и выслужиться на этом, а с другой стороны, чтобы вызвать сопротивление народа, которое явилось бы прекрасным поводом для возобновления террора. А Сталин в это время уже знал, что ведущие сиономасонские круги США и Европы начали подготовку к новому переделу мира, к новой мировой войне. Слишком высокие барыши принесла им первая мировая война, чтобы не развязать новую.
В третьих ~ можно ли было обойтись без коллективизации сельского хозяйства на том историческом отрезке времени? Нет нельзя было. Где было взять рабочие руки для создаваемой тяжелой индустрии, для гигантского строительства огромных заводов и фабрик, рудников, шахт и карьеров? Пролетариат России, до первой мировой войны, по европейским меркам был невелик, а мировая и гражданская войны выкосили его наполовину, не говоря уже о крестьянстве. Чтобы нарожать и вырастить кадры для индустрии нужно было как минимум лет двадцать. То есть, только к 1945 году мы смогли бы начать индустриализацию страны. Но к тому времени СССР могло уже просто и не быть. Поэтому, рабочие кадры можно было взять только из деревни.
Второй аспект вопроса о коллективизации - как накормить страну, если значительная часть крестьянства погибла в войнах? Более того, ведь в этих войнах было уничтожено более 50% крестьянской тягловой силы: лошадей и волов. А теперь еще предстояло и часть крестьян забрать для строительства индустрии. Ответ был однозначным -коллективизация!!!То есть укрупнение крестьянских хозяйств, что позволило бы высвободить значительное количество рабочих рук.
И третий аспект коллективизации. Страна, где начиналось создание огромной промышленной индустрии основанной на государственной собственности, централизованном планировании и социалистическом принципе хозяйствовании, не могла иметь народное хозяйство состоящее из двух форм, где раздробленное и отсталое мелкотоварное крестьянское хозяйство стало бы тормозом для экономики всей страны.
Сталин говорил по этому вопросу: «До последнего времени крестьянин вынужден был ковырять землю старым инвентарем… Теперь крестьяне могут получить машину и трактор… поднять целину, использовать заброшенную землю…» И предупреждал: «Нельзя насаждать колхозы силой. Это было бы глупо и реакционно… Такая «политика» одним ударом развенчала бы идею коллективизации… Кому нужны… чиновничье декретирование… недостойные угрозы по отношению к крестьянам? Никому кроме наших врагов!… Я уже не говорю о тех, с позволения сказать, «революционерах», которые дело организации артели начинают со снятия с церквей колоколов. Снять колокола,- подумаешь какая ррреволюционность?… Необходимо чтобы крестьянство не боялось колхозов, а само шло в колхозы, убеждаясь на опыте в преимуществе колхозов перед индивидуальным хозяйством. А это дело серьезное, требующее известного времени… Мы хотим, чтобы головотяпы отступили от своего головотяпства…».
