Пришлось сделать несколько шагов назад и осмотреться. В паре метров от ямы белела оштукатуренная стена — дальше хода не было.
Значит, будем искать спуск вниз…
Пришлось лечь на живот и осторожно подползти к самому краю. Сноп фонарного света скользнул по стенам глубокой шахты и растворился где-то во тьме. Осторожно, стараясь не создавать лишнего шума, перебрался на другую сторону провала и повторил процедуру с фонарем. Вот здесь меня поджидала приятная находка — железная лестница, скрывавшаяся во тьме.
Сняв с пояса световую шашку, я рванул запал и бросил ее вниз.
Осторожно подступив к лестнице, еще раз посмотрел в шахту — где-то там, на самом дне бетонного колодца, плясало бесноватое зеленое пламя. Вздохнув, поставил ногу на первую металлическую поперечину. Лестницей давным-давно никто не пользовался, ступени обросли пылью, но сама конструкция была на диво устойчива и надежна. Мощные болты, крепившие каркас к бетонной стене, придавали дополнительную уверенность.
Спустившись на восемь ступенек, я осторожно обернулся и посмотрел вниз — до пола оставалось порядка пяти-шести метров.
«Странно, — подумалось тогда, — а сверху шахта казалась бездонной…»
* * *
Немного переведя дух, я еще раз осмотрел когда-то подвижную, а ныне лежащую на боку лифтовую платформу. По всей видимости, управлялась она откуда-то из центра, так как вокруг не было никаких кнопок или рычагов. Опускал и поднимал платформу замысловатый механизм, отдаленно напоминавший мне домкрат-переросток. Правда, сейчас он больше походил на груду искореженного железа… Интересно, что тут вообще произошло, и почему объект вот так, запросто, взяли и бросили? Да и технологии, используемые здесь, явно опережали время, в которое построили завод. Хотя даже Плетнев мог ошибаться. Судя по всему, в отличие от завода, закрытого лет пять назад, здесь, под землей, работа кипела вовсю! На стенах красовались пластиковые панели, пол выложен вполне себе современной плиткой… нет, определенно это место покинули совсем недавно. Месяц, может быть, два назад. И наверняка существовал еще один вход. Иначе не объяснить, как все эти чудеса современной науки оказались под землей.
Подняв все еще пламенеющую шашку с пола, я посмотрел вверх. все такая же плотная пелена мрака.
С лифтовой площадки был только один выход — трехметровый дверной портал со снятыми стеклопластиковыми дверьми. Здесь было так темно, что даже двойной свет от фонаря и шашки не мог развеять плотный сумрак. Тьма ощущалась физически, давя на психику и подтачивая внутренние резервы.
— Спокойно, Александр, спокойно, — прошептал я, в тщетной попытке усмирить расходившееся воображение. — Здесь давно никого нет. Только ты, мрак и куча дверей, за которыми полно всякой всячины. Нужно лишь найти все необходимое, забрать и сваливать восвояси.
Я как мантру повторял про себя последнее предложение, а руки тем временем машинально сдернули с пояса нож. Жесткая, шершавая рукоять настоящего оружия в ладони — вот что мне было нужно. Сразу стало спокойнее.
Легкий шорох у дальней стены заставил вздрогнуть. Рой мурашек пробежал по моей спине… Шорох перерос в настойчивое постукивание. Мышцы напряглись, побелевшие пальцы сжали рукоять еще сильнее…
Тишина.
— Нечисто тут, ой нечисто! — мой голос эхом разносился по пустым коридорам.
Я быстро двинулся вперед. Тонкий слой пыли на полу, обшарпанные стены, распахнутые настежь двери, ведущие в полутемные помещения — антураж тот еще, как раз под стать моему настроению. Немного поплутав в лабиринте коридоров, остановился возле стального щита с двумя рубильниками и маленькой скважиной для ключа. Под щитом можно было разглядеть яркую надпись: «Аварийное освещение».
Ни секунды не сомневаясь, дернул оба рубильника, и… Ничего не произошло. По-прежнему было темно и мерзко.
Погрозив непонятно кому кулаком, я продолжил исследование катакомб. Хотя все здесь и носило следы забвения, но выглядел объект довольно прилично. Можно даже сказать, что пребывал он в относительном порядке. Следы запустения носили поверхностный характер: пыль, паутина, пластиковые стаканчики на полу… Зато все стекла целые, кабели и провода надежно спрятаны под пластиковыми коробами. Скорее всего, подземная лаборатория была обустроена как раз после остановки завода, и это многое объясняло. Ведь в большинстве своем местные лаборатории и исследовательские центры были созданы еще в прошлом веке, а здесь все такое новенькое, свеженькое… во всем чувствовалось веяние нового времени.
Я бродил по коридорам минут пятнадцать, пока, наконец, не натолкнулся на большую дверь. Ни кодового замка, ни пневматических запоров здесь не наблюдалось. Лишь несколько слоев стали да узкая полоска смотрового окошка из пуленепробиваемого стекла с металлической задвижкой. Но разглядеть, что творится в помещении, через окошко не получилось — внутри слишком темно, а стекло отчего-то не пропускало фонарный свет. Мне стало не по себе от мысли, что это не стекло, а сам сумрак в помещении не поддается свету, и я для себя решил, что все дело в толстом слое пыли с обратной стороны окошка. Мысль глупая и неправдоподобная, но первый вариант заставлял обливаться холодным потом и дрожать, как осенний лист на ветру. Может, если бы лампы горели в самой комнате, я что-нибудь и увидел, а так…
Пальцы скользнули по ровной металлической поверхности двери.
— Ну, как и думал. — Кто-то заварил все стыки двери с наличниками.
Дверь оказалась надежно запечатанной, и открыть ее без автогена не представлялось возможным, так что не оставалось ничего другого, как продолжать поиски.
На карте было отмечено приблизительное место расположения комнат, так что я решил оставить самодеятельность и взяться за дело со всей серьезностью… Первая точка, судя по всему, находилась на нижнем этаже объекта. Немного поразмыслив, я решил в первую очередь проверить именно ее, чтобы потом, постепенно, возвращаться к выходу.
Я направился к лестнице, ведшей на нижний этаж.
Плетнев говорил, что нанимателей интересуют не только документы об исследованиях — сойдут и личные вещи работников этого таинственного места. Что ж, будем искать, пока есть время. Единственное, что мешало полностью сосредоточиться на задании — это мерзкий скрип, доносящийся откуда-то снизу. Вдобавок ко всему четыре последние ступеньки то и дело освещались красно-оранжевым пятном, словно кто-то постоянно включал и выключал фонарь.
— Расслабься, — самовнушение было главным моим врагом. Проклятая фантазия услужливо подсовывала образы привидений, прочих чудовищ из ночных кошмаров. И лучшее лекарство — собственный голос: — Здесь пусто. Никого нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
