Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я с вами согласен, — сказал в темноту писатель.
И тут в задней комнате модистки вспыхнул свет. Появилась модистка, сбросила халат и осталась совсем голой. Она медленно прошлась по комнате, взяла флакон, налила из него на ватку и начала протирать лицо. За кустами наступила тишина. Модистка была прекрасна.
— Теперь убедились? — прошептала Полина.
Писатель несколько секунд колебался и наконец решился. Он подошел к окну и постучал по стеклу. Модистка спокойно распахнула окно, но увидев незнакомого человека, присела за подоконник и набросила на себя халат.
— Здравствуйте, — сказал писатель.
— Добрый вечер, — ответила модистка.
— Вы знаете, что за вами подглядывают? — спросил писатель.
— Кто подглядывает? — удивилась модистка.
— Школьники, — сказал писатель.
— Школьники в это время должны спать. Придется мне этот сеанс перенести на полчаса позже.
Писатель молчал, не зная, о чем говорить дальше.
— А вы и есть писатель, который приехал изучать деревенскую жизнь? — спросила модистка.
— Да.
— Заходите. Чаем папою.
— Спасибо. Я не один.
— С вами Тихомиров? Вы ведь у него остановились?
— Со мной его жена, — пояснил писатель.
— Привет Полипе передайте, — сказала модистка. — Спокойной ночи. — И закрыла окно.
Писатель вернулся к Полипе.
— А чего она вам говорила? — спросила Полипа.
— Привет вам передала.
— Ну и нахалка! — возмутилась Полина. — Она мне еще и приветы передает.
— А что? — прокомментировали из-за кустов. — Интеллигентная женщина. Вы пришли и не поздоровались, а вам даже привет передали…
Звено Тихомирова было хозрасчетным и работало, как это сейчас называют, по бригадному подряду. Кроме Тихомирова, в нем были уже знакомые нам Венька Ильин, Пехов и недавно демобилизованный из армии Виктор Локтев, который еще донашивал мундир с голубыми петлицами, тельняшку и голубой берет.
Звено на двух тракторах сеяло. Писатель сидел в кабине трактора вместе с Тихомировым.
Потом они пообедали и, закурив, блаженно растянулись на молодой траве.
— Вы меня извините за вчерашнее, — сказал Пехов писателю.
— Да с кем не бывает.
— Со мной не бывает, — тут же вклинился Ильин. — Вместо лужи предпочитаю речку или баню.
— Брось брякать-то. — сказал Тихомиров.
Пехов встал и пошел прочь.
— Ты куда? — спросил Ильин. — Перехватка кончилась, сейчас работать начнем.
Пехов ничего не ответил и скрылся за кустами.
— Ну что ты его растравляешь? — укоризненно сказал Тихомиров. — Он и так не в себе. — Тихомиров тяжело вздохнул и пошел к трактору.
Заработал тракторный двигатель, но Пехов не возвращался.
— Как бы чего не случилось, — забеспокоился Ильин.
Тихомиров подумал и вдруг бросился в кусты. За ним бежали Ильин, Локтев и писатель. Пехова они нашли на поляне. Он лежал и навзрыд плакал.
Анна сошла с автобуса с чемоданом и довольно объемистой сумкой. В деревне это было отмечено мгновенно.
Анна вошла в дом, когда Полипа собирала на стол. Увидев, что дочь с вещами, Полина застыла на месте. Анна молча пошла к своей комнате.
— Туда нельзя, — опомнилась Полина.
Анна открыла дверь и увидела в своей постели незнакомого молодого человека.
— Вы его что, усыновили? — спросила Анна.
— Это писатель, — почему-то шепотом пояснила Полина. — Он наш колхоз изучает.
— И долго он будет изучать?
— Не знаю. Он про Льва Толстого рассказывал. Так тот двенадцать лет книгу писал.
Анна вздохнула и направилась в комнату родителей.
…Потом Полипа, Тихомиров и писатель завтракали. Полина посматривала на закрытую дверь, из-за которой доносились шаги Анны. Было слышно, как что-то упало, как Анна чертыхнулась. Наконец она вышла. В ярком платье с открытыми плечами и с таким боковым разрезом, который позволял демонстрировать ногу во всю длину до самого бедра.
— Привет, — сказала Анна писателю.
— Здравствуйте, — ответил писатель и, пораженный, перестал есть.
Анна положила себе на тарелку дымящуюся картошку, капусту, кусок копченой свинины.
Писатель, по-видимому, сообразил, что неприлично рассматривать молодую женщину с таким вниманием, и тоже начал есть — может быть, чуть поспешнее, чем следовало.
— А ты что это с чемоданом? — не выдержала Полипа. — Надолго ли?
— Надолго, — ответила Анна.
Писатель поднял глаза и встретился с изучающим его взглядом Анны. Некоторое время они молча рассматривали друг друга. Писатель не выдержал первый и опустил глаза.
— Я на ферму. После поговорим. — И Полина поднялась из-за стола.
— Если что надо, я сегодня за выгонами. Спросите, покажут, как пройти, — сказал Тихомиров писателю и тоже поднялся.
Писатель и Анна остались за столом вдвоем. Анна разлила чай. Они слышали, как взревел во дворе мотоцикл, потом видели, как Тихомиров вырулил до ворот. Полина сидела сзади, она что-то объясняла Тихомирову, но тот резко рванул с места, и Полина, обхватив мужа, прижалась к его спине.
Писатель быстро допил чай, сказал «спасибо» и ушел в свою, то есть в бывшую комнату Анны.
… Писатель работал, по его все время отвлекали шаги Анны за дверью, звяканье посуды. Анна стала что-то напевать, а потом все стихло. Писатель насторожился. Дверь потихоньку открылась, в комнату вошла Анна и сказала:
— Извините. Я мешать не буду. Но одни только вопрос: вы роман пишете?
— Пьесу, — ответил писатель.
— А почитать можно? — поинтересовалась Анна.
— Она еще не готова, — ответил писатель.
— Готовую я в театре увижу, — сказала Анна. — Мне интересен сам процесс.
— Пожалуйста, — писатель протянул Анне стопку листов.
Анна села у окна на стул.
— Сколько раз я говорила матери, чтобы купила кресло! — сказала Анна. — Можно, я переберусь на кровать? В конце концов, это моя кровать.
— Пожалуйста, — испуганно сказал писатель.
Анна сбросила тапочки и уселась в углу кровати, прикрыв ноги одеялом.
— Вы не обращайте на меня внимания, — сказала она.
— Видите ли, это довольно трудно, — ответил писатель.
— Да что вы говорите? А мне совсем нетрудно. — И она начала читать.
Ансамбль Тихомирова собрался в клубе. Пришли также Буянов и писатель. Модистка улыбнулась писателю как давнему знакомому,
— Привет, — сказала она.
— Привет, — ответил писатель.
Комиссия вновь заняла место в зрительном залу. Ансамбль закончил исполнение песни о тракторах, и писатель бурно зааплодировал.
— Кто этот псих? — спросила начальница Буянова.
— Это писатель Скоробогатов, — пояснил Буянов. — Мы его пьесу смотрели, а сейчас он изучает жизнь в нашем колхозе.
Начальница задумалась.
— Давайте следующую, — сказала она.
Тихомиров дал знак оркестрантам. Раздался разбойничий свист, вступила гитара, саксофон и барабан, и Ильин запел песню примерно такого содержания. Жила-была в деревне бедовая семья. Грабила купцов па тракте, поджигала помещичьи усадьбы, поэтому фамилия у них была Буяновы. Из этой семьи вышли и храбрые белые офицеры, и такие же храбрые красные командиры. Красный командир Буянов из идейных соображений убил белого офицера Буянова. Потому что время было такое: или ты, или тебя. Потом красный командир Буянов проводил коллективизацию и, борясь с опиумом для народа, взорвал в деревне церковь. Его сын во время войны был командиром партизанского отряда и взорвал железную дорогу. У партизана Буянова родились два сына. Один теперь строит железные дороги, другой восстанавливает старые разрушенные церкви как памятники архитектуры. У железнодорожного строителя и реставратора Буяновых тоже родились сыновья, но что они будут делать, даже и угадать невозможно. Жизнь идет кругами, но — такая жизнь.
И снова началось обсуждение программы.
—. Песня про трактора стала яснее, — сказала начальница. — Но не лучше. А вот песня про Буяновых — это черт знает что. Извините! Я категорически против. И надеюсь, что у парторга на этот раз все-таки появится точка зрения.
— С точки зрения фактов, песня правильная, — сказал Буянов. — Это про пашу династию Буяновых, я к ней тоже имею отношение. А может, мы точку зрения товарища писателя послушаем?
— Прекрасные песни, — сказал писатель. — И это самый верный путь: не соревноваться с профессионалами, а искать свое. И прекрасно, что песни не однозначны, что это песни-диспуты.
— Насколько я понимаю, — возразила начальница, — диспут — это когда в газете публикуют статью с неправильной точкой зрения, а рядом — с правильной… А здесь одна неправильная. Программу я не принимаю.
Начальница поднялась. Все молчали и смотрели на писателя.
— Когда в споре заходят в тупик, — сказал писатель, — необходим арбитр со стороны. Я предлагаю обратиться в областной Дом народного творчества. Пусть они пришлют компетентную комиссию.
- Упрямое тесто - Галич Александр Аркадьевич - Сценарии
- Экипаж - Митта Александр Наумович - Сценарии