Коджи желал относительной анонимности, которой он когда-то пользовался. Он знал свою силу. Это была простая правда. Но он не верил, что его дела заслуживали признания, которое он получил. Его стыд стал еще более острым из-за осознания совершенных им преступлений. Он помог сжечь дворец. Он убил короля и помог начать эту войну. Независимо от того, что он сделал хорошего, каким бы умелым он ни был, он не был уверен, что его ошибки когда-нибудь исчезнут.
Перед началом встречи к ним присоединилась Джунко, молодой клинок ночи, которую Аса спасла из Звездопада. Она часто была рядом и ловила любой момент, когда могла быть рядом со спасительницей. После осады девушка ежедневно тренировалась, желая показать себя Асе. Аса, к сожалению, уделяла девушке мало внимания. Коджи предположил, что у нее на уме были другие проблемы.
Хаджими встал, чтобы обратиться к толпе. Даже издали он выглядел таким же подавленным, как и собрание, которое он вел. Когда-то он выглядел сильным, из тех, с кем сражались только в случае необходимости. Его глаза все еще горели, но мышцы пропали с костей за последние пару месяцев, а темные мешки под глазами подтверждали, что он мало спал.
Его голос все еще разносился над собравшимися:
— Нашего дома больше нет, но наша сила остается. Мы собрались сегодня, чтобы решить, в каком направлении пойдет наш народ. Мы выслушаем предложения и мысли.
Коджи приготовился к долгому обсуждению. Обычно совет принимал решения и сообщал остальным клинкам. Ходили слухи, что Хаджими было неудобно принимать решение, не зная мыслей людей. Коджи считал идею отвратительной. В такие моменты клинкам требовалось сильное лидерство, а не опрос. Сегодня будут представлены десятки, если не сотни, различных идей без четкого направления. Не так нужно было вести.
Один за другим клинки выходили вперед и высказывали свое мнение, собрание было внимательным и заинтересованным. Коджи заметил закономерность после нескольких выступающих. Почти все хотели перестроить Звездопад. Они хотели вернуть прошлое и власть, которой когда-то обладали. Были предложения заставить лордов преклонить колени перед Хаджими, и один клинок зашел так далеко, что предложил выбрать следующего короля из их рядов, идея столь же незаконная, сколь и опасная. Но никто не высказывался против этой мысли.
Коджи оглядел склон холма. Большинство клинков ерзало. Те, кто спускался, громко кричали, но Коджи заметил множество взглядов среди собравшихся. Большинство понимало, что ораторы продвигали мечту, которой никогда не суждено сбыться, но ни у кого не хватало смелости сказать правду. И чем больше выступало за ведение переговоров с домами с позиции власти, тем больше людей, казалось, верили в это глупое заблуждение.
Ему было гадко слушать, как дебаты становились все глупее. Ветер перемен захватил клинков, и они могли думать лишь о возвращении того, как было. Лучшее прошлое, о котором они говорили, казалось воображением, а не реальностью, но иллюзия медленно завоевывала все больше сторонников.
Он не мог это допустить. Правда казалась очевидной. Она висела над собранием как плотное душащее одеяло, но никто ее не признавал. Он встал, чтобы его узнали, и услышал, как шепот стал громче. Даже Аса подняла взгляд. Она знала его мысли, он ощущал ее поддержку. Она была заинтересована только в себе, потому не говорила при толпе, но он знал, что его поддержит хоть один человек, и это дало ему сил говорить смело.
Хаджими узнал Коджи, когда тот вышел вперед. Он сглотнул, подбирая слова. Инстинкт помогал ему биться, отточенный за годы тренировок. Но соглашение заведет их дальше.
— Я уважаю голоса тех, кто выходил до меня, но я не согласен.
Коджи не знал, показалось ли ему, что большая часть толпы склонилась ближе, чтобы послушать.
— Мы должны признать суровую правду. Многое из того, что я слышал сегодня, выражает желание, чтобы мир вернулся к прошлому. Я понимаю это желание. Я хочу вернуть свой дом, и я хочу уважения, которое когда-то было моим благодаря этой одежде, которую я заслужил право носить. Но Великий Цикл вращается лишь в одном направлении. Оглядитесь, — он сделал паузу, чтобы подчеркнуть эти и подобрать следующие слова. — Нас здесь должны быть тысячи. Каждый из нас потерял друзей и семью, людей, с которыми мы тренировались и с которыми сражались. Многие в Королевстве хотят, чтобы мы умерли. Вы все это знаете. Мы все видели страх и ненависть в глазах тех, кому мы служим. Да, здесь есть сила, сила изменить ход будущего. Но не сила подчинить Королевство нашей воле.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Коджи показалось, что он услышал гневное бормотание, но его это не остановило.
— Наша цель не может состоять просто в том, чтобы вернуть прошлое. Это не лучше, чем взрослый, желающий снова быть ребенком. И мы не дети. Я недостаточно умен, чтобы точно знать, что нужно делать, но у меня есть одно предложение. Пока что следовать за леди Мари. Она не слушается традиций, но те из нас, кто встречал ее и видел лично, были впечатлены. Она предлагает нам укрытие, пока другие лорды планируют осаду. Ее дом богат ресурсами, но беден людьми. Без нас ее земли перешли бы к другим лордам. Но вместе мы еще можем восстановить равновесие в Королевстве.
Коджи хотел сказать больше, но выразил свое мнение. Говорить дольше было бы неуважительно. Он поклонился и занял свое место. Даже Аса выглядела задумчиво, и это было большим комплиментом, чем он ожидал.
Оратор, выступавший после Коджи, опроверг многие из его утверждений, но Коджи чувствовал изменение отношения в толпе. Его голос остановил тиранию меньшинства. Один за другим приходили другие ораторы, каждый из которых, по сути, соглашался с Коджи. Некоторые разошлись в деталях, но все они согласились с одним фактом: их лучший шанс на выживание был с Мари. Будущее было неизвестно, но их немедленные шаги казались очевидными.
Когда совет, наконец, принял решение на заходе солнца, это было почти запоздалое решение.
Клинки объединятся с домом Кита.
* * *
Через пару дней амбиции Мари подверглись новой проверке, голосованию армии.
Коджи и несколько клинков ночи сопроводили Мари туда. Насколько Коджи знал, такого в истории Королевства еще не случалось. Он слышал аргументы Мари, но все еще не был уверен, что верил им. Лидеры не должны были обращаться за поддержкой к людям, которых возглавляли. Их долг — вести, а долг других — следовать.
Мари рассмеялась, когда он сказал ей об этом, и спросила, думал ли он, что так был устроен мир.
— Да, раз ты так говоришь.
Она засмеялась еще сильнее. Коджи был рад, что он мог принести ей немного счастья, но был уязвлен, что она была низкого мнения о его взглядах.
— Коджи, извини, если оскорбляю. Если бы это было правдой, в мире было бы намного легче жить. Но как думаешь, то, что верно в отношении тебя, верно и в отношении других? Кто из них последовал бы просто потому, что считал это долгом?
Коджи признал ее точку зрения.
— А если они решат, что ты не подходишь для управления ими?
— Тогда я ничего не могу сделать. Любой правитель, полагающийся исключительно на страх или силу, рано или поздно будет свергнут. История многому нас научила. Я не могу использовать и клинков таким образом. У меня не будет выбора, кроме как уйти в отставку.
Коджи не мог заставить себя принять такую возможность.
— Должен быть лучший способ.
В тот день она выиграла спор, но Коджи все еще не поддерживал идеи Мари. Они были странными и непроверенными, в них было слишком много вопросов. Риск неудачи казался ему слишком большим. Коджи наблюдал, как Мари боролась за голоса своих солдат. Она публично раскрыла себя как Леди в Белом, мятежницу, кормившую деревни всю зиму. Она путешествовала с клинками ночи, куда бы она ни пошла, как для защиты, так и для напоминания людям, что их судьбы под ее руководством будут связаны вместе.
Но, что важнее, она присутствовала. Она учила стрелять из лука, доказав, что, хотя она и была женщиной, она была не лишена боевых способностей. Ее мастерство владения луком превосходило всех, кроме лучших в армии, и много серебряных монет было потеряно людьми, делавшими ставки против нее.
