Так что третьим вариантом, самым дерзким, было попытаться сделать войну короткой. При этом подготовиться так, чтобы на ней, по возможности, заработать на стороне. И использовать заработанное на сохранение своей страны.
Поначалу мне представлялось красивым решением попробовать именно этот вариант, а уж если не получится, постепенно отступать к варианту «Второй Финляндии». А если не получится и там, то перейти к варианту эмиграции.
Но после долгого размышления стало ясно, что и тут не без недостатков. Путь «короткой войны» принесёт гораздо меньше денег, чем путь «длинной». Европейцы просто не успеют столько потратить, как в случае более длительной войны. И этого мало, часть заработанных на Европе денег мне придётся тратить на Россию. Так что в случае неудачи первого варианта, существенно сократятся шансы на «вторую Финляндию». Причём и этот вариант будет отбирать деньги на оборону от сильной руки Центра.
Поэтому, последовательно отступая, я смогу вывезти и устроить в эмиграции в разы меньшее количество людей. А то и на порядок. То есть вместо сотен тысяч и миллионов речь будет идти о десятках тысяч.
Проблема только в том, что у меня УЖЕ СЕЙЧАС численность тех, кого я считал «своими» существенно превышала сотню тысяч человек. И продолжала расти. Поэтому, в конце концов, я просто повернул дело так, чтобы как можно дольше была возможность ничего не решать. И вот тут-то и выяснилась эта подстава с Шиффом. И планы снова пришлось срочно переигрывать.
А начал я, разумеется, с благотворительности…'
* * *
Примечания и сноски к главе 2:
[1] Реальный исторический факт, упоминавшийся сопровождавшими казаками. Упоминающийся далее взрыв на Аптекарском острове — покушение эсеров-максималистов на Столыпина произошёл 12 (25) августа 1906 года. В реальной истории сам Столыпин от покушения серьёзно не пострадал, однако в результате взрыва пострадали более 100 человек, из которых 27 человек погибли на месте, а 33 были тяжело ранены, и многие впоследствии скончались.
Пострадали в реальной истории и двое детей Петра Аркадьевича (находившиеся на балконе) — двенадцатилетняя дочь Наташа (были сломаны обе ноги) и трёхлетний сын Аркадий. Здесь применение обученных собак уменьшило количество жертв. Натаскивание собак на запах взрывчатки и оружейной смазки было ноу-хау службы безопасности Воронцова. Описано в романе «Американец. Капитаны судьбы».
[2] Реальные показали, заложенные в законопроект.
[3] Напоминаем, в реальной истории он получил отставку практически сразу по итогам войны. Звание генерал-адмирала было упразднено, а Алексей Александрович Романов убыл за границу, где и находился до самой смерти.
Глава 3
Город Ван, Турецкая Армения, 6 августа 1908 года, четверг
— Карен-джан, ты же знаешь, я к тебе и к Воронцову — со всем уважением! Но вы оба сошли с ума! Ну, сам посуди, какой из меня бизнесмен? А из парней наших? Да мы и шмурдяком-то вашим больше для души и для прикрытия торгуем!
— Понимаю! Удобно очень для ваших дел — по всем сёлам ездить можно, грузы возить. И всюду ты дорогой гость, никто тебя ни в чем не подозревает. Ну и выпивка есть постоянно, да и контакты с контрабандистами — они ой как полезны бывают, мы оба это знаем!
— Да! Но если смотреть на деньги, то это уже не торговля, это одни слёзы! Как не разорились, сам не понимаю, вах! А ты говоришь: «Рубен, займись производством!» Ты с ума сошёл, да?
— Нет, Рубен, ты послушай, я сейчас тебе всё объясню! Вот ещё по стаканчику твоего вина выпьем — и объясню! Ну, за благодетеля!
— За благодетеля!
Это ещё три года назад началось. И теперь множество крестьян в южных провинциях российской Империи и множества других южных стран — Австро-Венгрии, Румынии, Болгарии, Греции, Италии, Османской Империи, Египта, Персии, Албании, Черногории, Испании, Португалии и Юга Франции регулярно поминали Воронцова как «благодетеля». И в молитвах, и в застольях, но особенно — когда собирались тесной мужской компанией с целью выпить и закусить.
Причиной был проект «Шмурдяк». Во все эти места Холдингом Воронцова поставлялись удобрения. Все виды, комплексно. И азотные, и калийные, и фосфорные. Были и двойные, типа калийной селитры, аммофоски или гидрофосфата калия. При правильном применении эти удобрения очень даже неплохо поднимали урожайность.
Но главный прикол для аборигенов был в том, что этот русский не просил с них денег. Нет, он готов был принять оплату обычным «шмурдяком». Самогоном, который можно было гнать из отходов — ботвы, очисток, подгнивших овощей и фруктов, виноградного и свекольного жмыха. Причём он не только не жаловался, что «шмуряк» сивухой отдаёт, но даже специальные дрожжи присылал — от которых этой самой сивухи выходило на диво много, да ещё и явственный запах ацетона появлялся[1].
Пить этот «продукт» было почти невозможно, даже завзятым алкашам. По этой причине власти разных стран с лёгкой душой и выдавали разрешение на реализацию данного проекта. Тем более, что и им перепадали сладкие кусочки — налоги со сделок структуры Воронцова платили исправно, на взятки не скупились… Да и какой правитель упустит возможность вот так, не напрягаясь, а просто чего-то не запрещая, сделать жизнь народа чуть сытнее? Тем более, что с этого «чуть сытнее» ему перепадают дополнительные налоги!
Так что по сёлам растекались удобрения, топливо и гербициды, а обратно рекой стекался этот самый «шмурдяк», который, в конце концов, везли в Одессу и там перерабатывали в полипропилен, ПВХ и бутанол. Ну и аммиак с селитрой производили[2], не без этого!
И лишь несколько позже, когда схема устоялась, стала массовой и привычной, на чёрных рынках стали, совершенно неизвестно откуда, появляться контрабандные ректификационные колонки, на удивление компактные и простые в эксплуатации.
При помощи этих колонок удавалось исходный «шмурдяк» разделять на ещё более мерзкую жидкость и этиловый спирт высокой степени чистоты. Хочешь, так пей, хочешь — настойки делай или вино с пивом крепи. Так что селяне не только больше закуски получили, но и почти неиссякаемый источник недорогой выпивки. Ну и как им было после этого «благодетеля» в тостах не поминать⁈
Воронцов, разумеется, работал себе не в убыток, хотя сверхприбылей с этой схемы снять и не получалось. Ну да не для того всё затевалось.
— Рубенчик! — голос Карена стал просящим, хотя оба прекрасно понимали, что собеседник играет. Ну да, национальные традиции такие. — Ты пойми, официально всё будут производить американцы! Приедет инженер, наймёт работников и обучит. И бухгалтера американцы наймут, и технолога, и управляющего! Тебе и твоим ребятам все то же самое придётся делать, что раньше — Торговать! Селитра местная станет! И другие товары! Дешевле, чем раньше! Тебе больше прибыли останется, труднее прогореть будет, понимаешь, да?
Помимо Одессы часть мощностей по переработке «шмурдяка» создавалась Воронцовым в Сербии. А американской «дочкой» Воронцова — в Палестине. Теперь вот собирались открыть в Турецкой Армении!
С этих производств в Одессу гнали уже чистые ацетон, изопропанол, бутанол, изобутанол и бутирон[3]. А себе они оставляли селитру, каучук, эбонит, ПВХ, кирзу и дерматин. Ну и немного бутанола на топливо.
— Ну и что, что выгодно? — неожиданно трезво и совершенно «без театра» спросил Рубен. — Карен, если бы я хотел только заработать, я бы давно уехал к тебе в Россию или к брату в Америку. Ты же сам прекрасно знаешь, для чего мы тут все стараемся!
— Так в том-то и дело, Рубен-джан, что это всё — для свободы Армении! Ты спросишь как это? Да очень просто! Скоро, совсем скоро, может, через пять лет, а может — через десять, но будет большая война у России с Турцией. России Проливы нужны! Но и армянам она поможет! Насчёт полной независимости не знаю, но резать нас точно перестанут, и веру преследовать не будут! Да и самоуправление будет своё!
— Как в Польше или Финляндии?
