Лавина воды обрушилась на лес, заполнила его ревущими потоками. Вода была сверху, снизу, вокруг, сам воздух был наполнен звенящей, клокочущей водой.
Где-то наверху с оглушительным треском, перекрывающим рев воды и грохот грома, ломались стволы деревьев.
Через полтора часа ливень прекратился, и Десень снова пошел на запад. Идти приходилось по колено в воде. Только под вечер, увидев в просветах деревьев белые, неимоверно далекие облака, Десень понял, что гонка выиграна и Миар получит достаточно времени для анализа.
Он выбрался к морю совсем близко от пакгауза. Шуршал прибой, дрожала протянутая к заходящему солнцу золотистая дорожка, мир снова стал бесконечно большим. И можно было дышать, сколько угодно дышать чистым воздухом моря.
Спал он на крыше пакгауза.
Всю ночь снизу доносились тяжелые шаги. Миар спешил переработать пальмовый сок в бальзам.
"Вот я и поймал зайчика, - подумал сквозь сон Десень, - зайчик прятался в джунглях, но я его поймал".
Утром Миар показал ему пробирку с бурой маслянистой жидкостью бальзамом Будды.
- Вы не зря спешили, - сказал Миар. - В соке накапливается кислота, постепенно разрушающая алкалоиды. Но вы успели, Жерар.
- А действие? - спросил Десень, вспомнив свою догадку.
Миар пожал плечами.
- Я пробовал на. мышах. Самые противоречивые результаты! Одна мышь пришла в ярость. Вы ее увидите: маленькая белая фурия... . Пришлось отсадить в отдельную клетку. Другая стала спокойной и ласковой. Третья, кажется, поумнела. Четвертая - поглупела... Нельзя сделать никаких выводов.
- Кроме одного, - возразил Десень. - Бальзам как-то действует. В конце концов действие алкоголя тоже не одинаково. Почему бы не допустить, что...
Миар решительно перебил:
- Ни в коем случае! У меня было сорок мышей. Четырех яоставил для контроля. Остальных разбил на четверки. Первая четверка получила минимальную дозу, вторая - больше... и так далее, вы понимаете. Так вот, дорогой Жерар, получается разная реакция внутри четверки. Согласитесь, что четыре человека, опрокинувшие по стаканчику, имели бы нечто общее, отличавшее их от другой четверки, выпившей по большому графину... А тут абсолютно индивидуальная реакция - независимо от дозы. Притом реакция необыкновенно устойчивая; я почти уверен, что она сохранится надолго. Может быть, навсегда.
"Рыбка" ушла в Мангалур - отвезти Китца и пополнить запасы пресной воды. Тем временем Миар продолжал опыты. Десень старался ему не мешать: вставал на рассвете, до полудня бродил по лесу и возвращался с сумкой, наполненной кореньями, стеблями, листьями. Миар посмеивался, наблюдая, как он сушит свою добычу. В засушенном виде, утверждал Миар, джунгли более приемлемы для цивилизованного человека.
Миар работал много, но говорил о бальзаме неохотно. Десень чувствовал, что и для Миара становится очевидной необходимость опыта на человеке. На четвертый день Миар получил крупные оранжевые кристаллы, похожие на хромпик. Это было активное вещество, содержащееся в бальзаме.
- Красивый цвет, не правда ли? - сказал Миар, показывая Десеню реторту. В прилипших ко дну реторты кристаллах вспыхивали и гасли алые искры. - А ведь по структуре это вещество похоже на серотонин, который выглядит совершенно иначе. С вашего позволения, Жерар, мы назовем эти кристаллы десенитом. Пожалуйста, не возражайте. Когда вы вернулись из джунглей, у вас был вид беглого каторжника. Да, мой друг, классический вид каторжника после весьма нелегкого побега. Такие подвиги не должны оставаться без вознаграждения.
Дееень усмехнулся:
- Превосходное вознаграждение - вещество, действие которого нельзя постичь.. Послушайте, Поль, давайте говорить прямо. Нужен опыт на человеке. Мне кажется, само упоминание о непостижимости означает, что опыты на животных ни к чему не приведут. С животными все просто: здесь нет места для этой самой непостижимости. Другое дело - человек. Представьте себе, что бальзам действует на психику...
- Не считайте меня таким уж ее дураком, - перебил Миар. - Я пришел к той же мысли. Но требовалось время, чтобы найти противодействующее вещество. Найти и проверить на мышах.
- Отлично, - сказал Десень, - я выступлю в роли сорок первой мыши. А вы по-прежнему будете экспериментатором.
Миар не согласился.
- Нет. У вас неподходящий характер. Слишком хороший. Если бальзам действует так, как мы предполагаем, то логичнее, чтобы я был в роли мыши.
Они приступили к опыту в тот же вечер.
- Я отмерил минимальную дозу, - сказал Миар, встряхивая мензурку с бурой жидкостью. - Возможно, этого недостаточно. Тогда вы дадите мне еще одну дозу. Бальзам здесь, в темной бутыли, потому что на свету десенит постепенно разлагается. Итак, Жерар, эта бутыль с красной наклейкой, вы видите? Другая бутыль, вот эта, с синей наклейкой, - раствор нейтрализатора. Нужна такая же доза. Будьте осторожны, обе жидкости чертовски похожи - по цвету и даже по вкусу. Разумеется, при условии, что дикую горечь можно считать вкусом. Нейтрализатор действует, если его принимают не позже чем через час после приема бальзама. Это очень важно, Жерар. Очень важно. Не забудьте следить за временем: мало ли что может случиться...
Помолчав, он закончил: - Вот и все инструкции. Я наведаюсь к мышам, посмотрю, и мы, пожалуй, начнем.
Дееень внимательно разглядывал бутылки с бальзамом и нейтрализатором. Действительно, не мудрено спутать: они абсолютно одинаковы, единственное их отличие - узкие полоски цветной бумаги.
Реторты, колбы, склянки - ни на одной нет надписей. Это лаборатория Миара, никто другой не смог бы здесь работать. "Что ж, - подумал Дееень, - в конце концов на растениях тоже нет надписей, а я их как-то различаю..." Дееень с досадой захлопнул крышку часов: прошло тридцать четыре минуты с начала опыта, действие бальзама не ощущалось.
- Так что же вы чувствуете? - снова спросил он.
Миар пожал плечами.
Он сидел у стола и машинально рисовал чертиков на чистом листе бумаги. Чертики выстраивались ровными рядами.
- Никаких отклонений, Жерар. Если вам не надоело считать мой пульс, пожалуйста...
Дееень отошел к окну. Лохматое красное солнце спускалось к серой полоске облаков на горизонте, и, едва оно коснулось этой полосы, кромка облаков вспыхнула оранжевым пламенем. Десеню вспомнилась солнечная колоннада в лесу. Он видел ее, возвращаясь с пальмовым соком, вскоре после окончания ливня.
Он брел тогда в полумраке, по колено в мутной воде. Трудно было сохранять равновесие, ступая по ослизлым сучьям и листьям.
Чтобы не упасть, он цеплялся за свисавшие стебли лиан - и на него обрушивались потоки воды, застоявшейся в густых ветвях деревьев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
