– Вы моя гостья, Дестини. – Он впервые использовал ее имя в разговоре, и оно зашипело у него на языке как шампанское, а тело пронзило желание. – Я стремлюсь демонстрировать всем своим гостям все, что может предложить мое королевство и его народ.
Он не мог не добавить этого, должен был попытаться отвлечься от того, как реагировал на девушку. Темные волосы Дестини, частично видимые из-под шарфа, блестели в свете ламп, выглядели такими мягкими, что ему хотелось прикоснуться к ним, ощутить шелковую прохладу между пальцев.
– Я приехала работать. – Она говорила с напором, уверенностью, как в их первую встречу. – И для этого мне нужно знать подробности.
Зафир дождался, когда слуги убрали со стола, глядя, как на ее лице отражается восторг при виде разнообразных десертов, которые выставили перед ними. Но когда слуги удалились, он понял, что пришло время рассказать, как все было. Почему-то ему было важно, что подумает о нем эта женщина.
– Табине, моей сестре, не нравился мужчина, которого я выбрал ей в мужья. Для них обоих это был бы брак по сговору, он объединил бы две богатых и могущественных семьи. К сожалению, Табина не разделяла мои взгляды на долг перед страной. Она хотела только свободы.
Дестини нахмурилась в недоумении, пытаясь осознать все, что он говорит.
– Она говорила, что любит другого мужчину, хотя он совершенно не подходил в мужья сестре шейха Кезобана. – Его голос звучал сухо и монотонно. Он впервые рассказывал кому-то, что его юная сестра была влюблена в мужчину, с которым не была помолвлена. Об этом ходили слухи во дворце, и Зафир не был дураком, он все это слышал. Только никогда не признавался.
– Мне жаль. – Дестини опустила ресницы, ей явно было неловко на него смотреть.
– Не важно. Многие браки по сговору обходятся без любви, – в упор сообщил он, вытер пальцы и дал знак слугам, что можно убрать остатки ужина.
– Это печально. – Дестини подняла на него взгляд; у него было отчетливое ощущение, что она снова бросает ему вызов. – Любовь нужна всем.
– Вы были влюблены, Дестини? – Он прищурился. Под внешним спокойствием вскипел гнев. Значит, она верит в любовь; наверное, верит и в сказки, в которых все живут долго и счастливо. А вот Зафир верил в реальную жизнь.
– В моей жизни есть любовь.
Резкость в ее тоне заставила Зафира надавить:
– У меня тоже. Любовь к моему народу, моей стране, чести моей семьи. Но я спрашивал не об этом. Вы когда-нибудь считали, что влюблены?
Ему внезапно стало очень важно, что у нее такие же абсурдные представления о жизни, как у Табины, что ее красивая головка забита романтическими грезами.
– Нет, – выпалила в ответ Дестини. Ей не нравилось, как темные глаза шейха следят за каждым ее движением, за каждым выражением лица. Она видела любовь в дневниках матери, ощущала то же самое, читая страницу за страницей. Но в то же время ее отец так быстро женился снова после смерти матери, что было очевидно – ее мать любила отца, но чувство не было взаимным. Дестини не собиралась позволять подобному случиться с ней. Она отдаст сердце только мужчине, который будет любить ее всей душой.
– У меня много работы, – добавила она.
Следом за Зафиром она поднялась из-за стола; сердце у нее отчаянно билось.
– Не стоит прятаться за работой. – Его голос был глубоким, чувственным, и по ее спине снова пробежала дрожь.
– Я не прячусь, – решительно ответила она. – Я люблю свою работу. Это мое призвание, и поэтому я здесь. Я приехала ради вашего коня, а не потому, что моя мачеха заключила с вами договор.
– И за это я вам благодарен. – Темные глаза Зафира пронизывали ее насквозь. Пение насекомых в темном саду наполняло воздух, головокружительные ароматы окутывали Дестини, еще больше добавляя романтики в атмосферу этого ужина. Она устала после дороги, но ее тело звенело от новой, непривычной, пламенной жажды.
– Работать с Машидом будет нелегко, – добавил Зафир.
– Я не отступаю от трудностей.
Властная улыбка, изогнувшая уголки его губ, заставила что-то сжаться у нее внутри. Зафир подал ей руку.
– Я провожу вас в апартаменты.
Он повел ее по тропинке среди растительности великолепного сада, в котором мерцали огоньки, придавая всему магическую ауру. Прогнав колебания, она шагала бок о бок с шейхом, ощущая силу и мощь его тела.
– Ваши сады невероятно красивы. Я не ожидала подобного в пустыне. – Она заговорила снова, чтобы отвлечься от своих реакций.
– Я много лет изучал ирригацию в пустынных регионах и теперь владею успешной компанией, которая на ней специализируется. – В его голосе отчетливо звучала гордость. Дестини взглянула на его профиль, но, когда Зафир повернулся к ней, вспыхнула и отвела глаза. – Мое призвание – приносить моему народу воду и лучшую жизнь.
– Впечатляет.
– И мне нравится. – Его голос звучал царственно как никогда, напоминая ей, кто он такой.
Зафир открыл калитку под аркой в белой стене, выложенной изысканными рисунками, и отступил, пропуская ее внутрь. Проходя мимо, Дестини не могла не осознавать еще острее его мужественность, его подавляющую властность; но куда больше ее нервировало то, насколько привлекательным она его находила.
Внутри она увидела веранду своих апартаментов. Зафир остался за калиткой.
– Теперь я должен с вами попрощаться.
От его пристального взгляда у нее снова вспыхнуло все тело.
– Спасибо за этот вечер.
– Это я должен вас благодарить.
Между ними повисла тяжелая тишина, окутывая их чем-то бесконечно глубоким, пока у Дестини не перехватило дыхание. На один короткий момент ей показалось, что Зафир ее вот-вот поцелует; ее тело инстинктивно качнулось навстречу. Но она вовремя остановилась и отступила.
– Доброй ночи.
Глава 3
Дестини мало спала той ночью. В ее сны вторгался образ мужчины, с которым она провела вечер. Зафир заполнял ее мысли. Она никогда раньше так не реагировала на мужчину и сердилась на себя. Рано поднявшись, она вышла на свою личную веранду, наблюдая, как ярко-оранжевый цвет неба сменяется яркой безоблачной синевой, принося тепло нового дня.
Все, чего она хотела, – приступить к работе с конем шейха, но придется ждать, пока ее отведут в конюшню или куда бы то ни было еще. В первый же день ей объяснили, что без эскорта она передвигаться не сможет. Из-за этого она чувствовала себя скорее пленницей, чем гостьей.
Когда в ее дверь постучался юноша, который сообщил, что пришел проводить ее в конюшню, это только усилило ее ощущения. Она последовала за ним по ярко-белым коридорам дворца, видя за арками окон публичную часть сада, чувствуя, как пустынная жара сражается с прохладой дворца.
