По-моему, она хотела ещё что-то сказать, но почему-то вдруг прошептала «извиняюсь» и быстро куда-то ушла.
Жаль, я не захватил свою особую печать, потому что все захотели взять у меня автограф; по счастью, вели они себя очень вежливо, не задерживались и не задавали вопросов.
А миссис Бёрд тем временем складывала в корзину остатки еды.
– Да что же это такое?! – воскликнула она. – Я ведь привезла из дома чеснок. Не несколько долек, а целую головку, и она куда-то подевалась. Что с ней могло произойти? И почему осталась несъеденная меренга?
Брауны переглянулись – видимо, сообразив, что случилось на самом деле.
– Похоже, Чёрная Красавица пыталась сбежать от запаха чеснока, – сказала миссис Браун.
– Да, очевидно, я по ошибке съел эту головку, – сознался я. – То-то мне показалось, что меренга не такая вкусная, как обычно.
– Не такая вкусная! – повторил мистер Браун.
– Похоже, у мишутки голова была занята другим, – вступилась миссис Бёрд и протянула мне оставшуюся меренгу. – Право же, он ни в чём не виноват. Вот только давайте-ка по дороге домой держать окна машины открытыми.
Знаешь, такого замечательного предложения я ни от кого не слышал за весь этот долгий день.
С любовью,Паддингтон
Письмо № 11
Лондон,
улица Виндзорский Сад,
дом 32
Дорогая тётя Люси!
С тех пор как я приехал в Англию, я много раз слышал, как люди говорят: молния не ударяет дважды в одно и то же место. Уж и не знаю, правда это или нет. Знаю одно: в случае со школьными спортивными праздниками – неправда. За эту неделю я побывал уже на двух.
В этом, если подумать, нет ничего удивительного. Каникулы во всех школах начинаются примерно в одно и то же время, и раз уж я поехал на спортивный праздник к Джуди, не мог же я не поехать к Джонатану. Там всё было совсем по-другому. Никаких лошадей и сборов денег на новый бассейн: у них в школе играли в крикет, а деньги собирали на строительство нового крикетного павильона.
Мистер Браун был капитаном команды выпускников (или «старых учеников»), а против них выступала команда шестиклассников; судил матч Альф Дакем, знаменитый игрок, известный своей исключительной честностью.
По приезде, вслушиваясь в разговоры, я подумал было, что один из игроков команды мистера Брауна ни до чего не достаёт; я уже разволновался – вдруг он вовсе не достанет до мяча, но потом разобрался, что, оказывается, им просто не хватает одного игрока – он в самый последний момент не смог приехать.
Я, разумеется, и вообразить не мог, что меня пригласят на его место, тем более что до меня долетели слова директора школы: «Его даже старым медведем не назовёшь, а уж старым учеником и подавно».
А Джонатан возьми да и скажи ему в ответ: «Ну пожалуйста, сэр. Он очень любит пробовать всё новое, а в крикет он ещё никогда не играл».
Миссис Бёрд, наверное, была права, когда сказала, что он просто не хочет ни в чём уступить сестре.
Так что я не успел даже присесть, а вместо этого оказался на какой-то штуке, которая называется «боковая линия», – стою и жду, что будет дальше. По счастью, в шляпе у меня был на всякий пожарный случай припрятан кусок булки с мармеладом – именно поэтому я и пропустил первый мяч. Могли бы, вообще-то, и подождать, пока я доем.
Больше до перерыва мяч до меня не долетал, а перед перерывом шестиклассники объявили, что выигрыш будет за ними, если мы с выпускниками не наберём до конца дня сто пятьдесят очков.
Ещё в самом начале игры учитель физкультуры нашёл пару старых наголенников и разрезал их пополам, чтобы мне было что надеть, когда я буду ловить мяч. Это, конечно же, было очень любезно с его стороны, вот только я не понимал, как в них бегать, потому что лапы совсем не сгибались в коленях. Наверное, именно поэтому медведи почти никогда не играют в крикет.
В общем, обстановка в старом павильоне делалась всё мрачнее, и я понимал, почему в школе хотят построить новый, повеселее. Даже миссис Бёрд, которая в самом начале созналась, что ровно ничего не понимает в крикете, чувствовала, что дело дрянь.
– Надеюсь, Паддингтон заработает им хоть несколько очков, – пробормотала она, поднимая глаза от вязанья.
– Он – последний бэтсмен, – покачал головой Джонатан, – а очков им нужно целых двадцать, так что я сильно сомневаюсь. Тем более что подавать будет Громила Ноулс, самый крутой боулер из всех шестиклассников. Лупит он сильно, так что Паддингтон ничего даже заметить не успеет. Да и бегает как скоростной поезд. Ну вот… папину калитку сбили!
Я поспешил на линию, хотя особенно спешить всё равно не получалось.
– Удачи, Паддингтон, – ободрил меня мистер Браун, проходя мимо. – Запомни главное: следи за мячом, а потом, что бы ни случилось, не опускай биту. Заметь, куда капитан поставил игроков. Там один из игроков слева – полный неумёха, он уже устроил им два мёртвых мяча.
– Будешь готов – говори, – сказал Альф Дакем, когда я дошёл до калитки.
– Я уже готов, мистер Дакем, – ответил я. – Вот только немножко боюсь мёртвого мяча.
Говоря по-честному, выражения лица Громилы Ноулса я испугался даже сильнее, поэтому покрепче сжал биту и зажмурил глаза. Потом раздался громкий топот, и тут же биту чуть не выбили у меня из лап. Зрители громко завопили.
Я открыл глаза – и увидел настоящее чудо. Судя по всему, мяч улетел за боковую линию, причём туда, куда никто не ожидал.
Громила Ноулс сердито таращился на меня.
– Я не могу подавать, если он прячется за наголенниками, – заявил он сварливо. – Я бэтсмена-то не вижу, а уж калитку и подавно.
Мистер Дакем жестом приказал ему встать на место.
– Каждый имеет право играть в собственном стиле, – сказал он строго. – В том числе и этот юный медведь.
После этого они довольно долго искали мяч, время уходило, а когда игра возобновилась, всё повторилось снова. Я зажмурил глаза, раздался топот ног, бита едва не выпала у меня из лап, а потом до меня донёсся рёв зрителей.
Похоже, на сей раз мяч улетел совсем в другом направлении, но всё равно – за пределы поля; Громила Ноулс от злости приплясывал на месте.
– Да вы на него посмотрите! – возмущался он. – Он биту держит не так, как положено! Вогнутой стороной наружу! Да и не отбивал он мяч. Это я попал прямо в биту.
– У медведя свой стиль игры, – настаивал мистер Дакем, показывая, что я заработал ещё шесть очков. – В правилах ничего не сказано о том, как именно нужно держать биту.
Тебе, наверное, интересно, кто же в конце концов выиграл. Всё так сильно запуталось, что даже Громила Ноулс признал: лучше уж согласиться на ничью, а мистер Дакем предложил мне уйти из спорта на пике формы, поскольку мало кто из бэтсменов может похвастаться таким средним результатом.
Миссис Бёрд сказала, что он очень хороший человек: понятно, почему он славится своей честностью. Я теперь думаю – может, и она научится играть в крикет!
С любовью,Паддингтон
Письмо № 12
Лондон,
улица Виндзорский Сад,
дом 32
Дорогая тётя Люси!
Ты просто не представляешь, что тут у нас было на прошлой неделе. Чтобы отметить возвращение Джонатана и Джуди домой на летние каникулы, мистер Браун повёл нас в театр. Я, как ты знаешь, в театре прежде не бывал, – а после того, что случилось, вряд ли попаду туда ещё раз.
Я слышал, как мистер Браун заказывает по телефону билеты: выходило, что мы будем сидеть в луже. Я немножко испугался: мне ведь не хотелось промочить своё пальтишко во время представления. Но потом оказалось, что речь шла не про лужу, а про ложу – это такое маленькое помещение высоко над сценой и там совершенно сухо.
Странный всё-таки английский язык. Поменял всего одну букву – и слово уже значит что-то совсем другое. Поди тут не запутайся.
В первый момент меня отказались впускать в театр, потому что я принёс с собой чемодан. Как ты знаешь, я всегда ношу его с собой. Я открыл его и показал, что внутри ничего нет, только несколько кусков булки с мармеладом. Потом я посмотрел очень суровым взглядом – и меня впустили.
Тут я вспомнил одну историю, которая случилась, когда я помогал мистеру Карри чинить водопровод. Он дал мне молоток, показал загогулину на трубе и сказал: «Когда я кивну головой, бей по ней».
Слышала бы ты, какой он поднял шум, когда я именно так и сделал – стукнул его по голове!
Да, а в театр мы пошли как раз в день рождения мистера Брауна. Мне хотелось сделать ему приятное, поэтому, когда мы все уселись, я открыл потайной кармашек своего чемодана и вытащил оттуда монетки-сентаво, которые ты дала мне на самый крайний случай. Я пока ни одной не потратил, зато постоянно чищу их до блеска.
